Книга Золото мертвецов, страница 5 – Валерий Ковалев

— Ну, как там дела с нашим самолетом? Азаров докладывал? — послышался из нее напористый баритон начальника управления.

— Пока нет, товарищ генерал-полковник. Контрольное время еще не вышло.

— Добро, — ответил тот и сразу же отключился.

Заместителя наркома обороны и начальника ГУКР Смерш Народного комиссариата обороны СССР Абакумова генерал Иванов знал еще с 1937 года, когда тот был сначала оперуполномоченным, а потом начальником отделения ГУГБ НКВД.

После реорганизации наркомата, в сорок первом, Абакумова назначили на эту должность, которую он исполнял рачительно и довольно успешно, чем заслужил благосклонность главковерха и «отца народов».

Докладывать начальнику о разговоре с адмиралом Громовым Иванов не стал. Преждевременно. У того и так было много забот поважнее.

Готовилось новое наступление на Орловско-Курской дуге, и вся контрразведка стояла на ушах, активизируя свою деятельность.

Формировались и отправлялись за линию фронта разведывательно-диверсионные группы, осуществлялся активный поиск и ликвидация вражеской агентуры в тылах наших войск, велось несколько серьезных радиоигр с разведкой абвера на направлении главного удара.

И все это было на плечах начальника Смерша, тот даже ночевал в кабинете, откуда выдавал руководящие директивы, обеспечивая их жесткое исполнение, а также казнил и миловал.

Осторожно приоткрылась обитая дерматином дверь, и появилась голова адъютанта.

— Разрешите?

— Заходи. Ну, что выяснил?

— В штабе ВВС сообщили, что в назначенное время самолет приземлился на военном аэродроме Вологды, дозаправился и последовал по дальнейшему маршруту.

— Это точно?

— Да, я дополнительно связался с начальником контрразведки дислоцирующегося там авиаполка, тот это подтвердил.

— Свободен. Готовься завтра в командировку на Северо-Западный фронт, засиделся ты у меня.

— Есть, — побледнел адъютант, бесшумно исчезая за дверью.

Без четверти пять вечера генерал еще раз позвонил Громову и, выслушав доклад, приказал организовать поиски исчезнувшего самолета.

— Уже занимаемся, Виктор Петрович, — ответил тот. — На это ориентированы все находящиеся в воздухе самолеты морской авиации и наземные службы ПВО флота.

— Возьми это дело под самый жесткий контроль, подключи оперативный состав, о результатах докладывай мне лично, каждый час.

— Слушаюсь.

Генерал положил трубку на рычаг, взглянул на часы и с первым из семнадцати ударов вышел из кабинета, прихватив со стола папку с тиснением «К докладу».

Когда, тяжело ступая по ковровой дорожке, он появился в кабинете начальника управления, тот, беседуя по телефону, кивнул на стул.

— С захваченной группой разбирайтесь у себя, — продолжил в трубку. — А старшего и радиста утром на Лубянку. Справку об операции, за твоей подписью, по телетайпу немедленно мне. И обязательно укажи фамилии всех участников. Через час я буду у наркома, где обо всем доложу. Молодцы. Хорошо служите.

Затем Абакумов положил трубку ВЧ, сделал какие-то пометки в настольном календаре и удовлетворительно хмыкнул.

— Не ошиблись мы с тобой, Виктор Петрович, — взглянул на Иванова. — Правильно выцарапали Рыбакова с Дальстроя, хотя кое-кто и возражал. Блестяще провел разработку. У нас под колпаком резидентура абвера в Куйбышеве и в руках сброшенная этой ночью для ее усиления группа диверсантов с радистом. А какой там стратегический объект, ты знаешь. Есть о чем докладывать наркому.

— Хорошо бы еще жену Рыбакова найти. Она где-то на Севере, — тихо произнес генерал. — С ней тоже поступили несправедливо.

— Уже поздно, — отвел Абакумов глаза. — Ну да ладно, вернемся к нашим баранам. Что там с вояжем к американцам?

— Плохо, Виктор Семенович. Самолет исчез.

Карандаш в начальственной руке с сухим треском лопнул.

— Исчез? Да ты что, шутишь?!

— Какие тут шутки. В Мурманске он не приземлялся.

Абакумов нервно закурил, выпустил из ноздрей дым и нахмурился.

— Давай подробней.

Иванов обстоятельно доложил все известные ему обстоятельства.

— Старшим группы у тебя там кто, Азаров?

— Да. С ним Коваленко и отделение автоматчиков из ОМСБОН.

— А экипаж?

— Лучший в полку. Больше сотни боевых вылетов, и по нашей линии чисто.

— Машина?

— Дальний бомбардировщик Ил-4, недавно с завода.

— Сопровождение обеспечили?

— Так точно. Два истребителя морской авиации на подлете к Архангельску. Но в назначенное время взлететь они не смогли. Низкая облачность с туманом, остались на аэродроме.

— Поиски организовали?

— Да.

— Какими силами?

— Дежурной авиацией с находящимися в море кораблями Северного флота и нашими подразделениями. Я думаю, если с самолетом что случилось, то только над морем или тундрой. Немецкой авиации там хватает.

На минуту в кабинете наступила почти осязаемая тишина, нарушаемая размеренным стуком напольных часов да глухим шумом автомобилей со стороны площади Дзержинского.

— Послушай, Виктор Петрович, — нарушил затянувшееся молчание Абакумов. — Ты хоть представляешь, что с нами будет, если исчезнет груз? Ведь это на несколько десятков миллионов рублей золота для оплаты союзникам ленд-лиза.

— Вполне, — кивнул седым ежиком генерал. — Мы предпринимаем все от нас зависящее.

— Значит, не все, если до сих пор нет ясности! — жестко парировал начальник. — Иди и продолжай поиски. Задействуй все, что в наших силах. Ты это умеешь. И держи меня в курсе. Иначе, сам знаешь… не помогут никакие заслуги. Там, — показал на потолок, — не простят.

— Слушаюсь, — ответил заместитель, после чего встал, пошагав к двери.

Через полчаса, внимательно ознакомившись с занесенной ему дежурным шифровальщиком справкой, полученной из Куйбышева, Абакумов завизировал ее, положил в красную папку, а затем поднялся в приемную наркома.

Открыв дверь и войдя в обширное светлое помещение с портретом вождя на стене, кивнул сидевшему за столом с несколькими телефонами молодому полковнику-кавказцу и присел на один из стоявших в приемной стульев.

Спустя некоторое время на столе у адъютанта зазвонил телефон. Приложив трубку к уху, полковник издал гортанное «слушаюсь!», вслед за чем предложил пройти в кабинет.

Тот встал, одернув китель, и прошагал к двери, с чувством внутреннего напряжения.

Удобно расположившись за обширным столом, нарком внимательно читал «Правду». Затем на миг оторвался и, холодно блеснув стеклами пенсне, предложил Абакумову сесть, что тот и сделал.