Онлайн книга «Счастье волков»
|
– Господин суперинтендант. – Не трудитесь докладывать по форме. Суперинтендант нажал кнопку селектора. – Два чая… все то, что вы написали… вы готовы подтвердить это под присягой? – Так точно. – И у вас есть доказательства того, о чем вы пишете? Планируемый теракт… массовое убийство, которое покрывается высшими чинами. – Со всем уважением, я не написал «покрывается». Я написал – высшие чины проявляют поразительную бездеятельность. Комиссар задумался. – Доказательств немного, но… мне не дают вести расследование. Суперинтендант Гуль… я ничего не хочу сказать, это уважаемый человек, но… – А вы знаете, что у суперинтенданта Гуля дядя был арестован за антиправительственную деятельность? – Нет. – Давно. На это не обращали внимания, хотя… может, и стоило бы. … – Конкретно. Что вы можете доказать? – У меня есть расшифровки звонков. Записи на телефон, подтверждающие нарушения закона при проведении облавы на чеченцев. Внесли чай. Секретарша, расставляя армуды с чаем, коротко глянула на комиссара Хикмета, но ничего не сказала. – Вы уверены в невиновности чеченцев? Почему? – Это не совсем так, эфенди. … – Возможно, среди тех, кто устроил бойню в Проливах, были чеченцы. А были и не чеченцы. Ошибка в том, что мы обвиняем чеченцев как нацию. А виновата религия. Если среди убийц и были чеченцы, то они пошли на это, потому что их религиозные лидеры приказали им это сделать. – Да, религия всегда виновата… Комиссар коротко глянул на помощника генерального директора – тот сохранял невозмутимое выражение лица. – Вы говорили про телефон. – Да, эфенди, вот он. – Давайте его сюда. … – Да вы пейте чай, пейте. Остынет. – Благодарю. Чай и в самом деле был терпким и вкусным. Скорее арабским. – Возможно, нам потребуются еще свидетели. – Для чего? – Для внутреннего расследования. Кто собирал для вас информацию? – В основном мой помощник, инспектор Адам. Но дело не в этом, эфенди. Дело еще в информации, которую я получил. В Стамбуле возможен теракт с применением ОМП. Это главное на сегодняшний день. – Вот это я не понял. От кого вы получили эту информацию? – От осведомителя, эфенди. – Какого именно? – Русского. Он, судя по всему, связан с мафией. Русской мафией. Та хочет отомстить за бойню в Проливах. – И вы считаете, ему можно верить? – Полагаю, что именно в этой ситуации – да, эфенди. Если мы хотим раскрыть массовое убийство в Проливах и защитить жителей Стамбула… – Да, да… – Можно использовать возможности… – А вам, комиссар, – можно доверять? И тут комиссар осознал кое-что, отчего его прошиб холодный пот. Суперинтендант Телаи свой чай не пил. Он пил чай, а суперинтендант не пил. И он даже не видел его удостоверения, чтобы… – Простите… И его почему-то приняли не в кабинете, а в крыле здания, старом и явно нуждающемся в ремонте. Суперинтендант выдвинул ящик стола и смахнул туда его сотовый. – Вот ваш брат думает, что вам можно доверять. А я вижу, что нет. Комиссар попытался встать… но в глазах уже двоилось… а ноги не слушались. Комиссар пришел в себя в машине… пришел в себя совершенно неожиданно, от сильного толчка на ухабе. Он и совсем мог не прийти в себя после того, что с ним сделали… но Аллах, видимо, решил, что ему еще надо пожить. Во рту было полно блевотины… как только не задохнулся. Он с трудом вытолкнул ее изо рта языком… Снова тряхнуло. В машине было душно. Так душно, что голова, казалось, каждую секунду раскалывалась на миллион маленьких кусков, чтобы через секунду собраться вновь в единое целое и чтобы все повторилось. Каждый удар сердца словно удар тяжелого парового молота в висках… оглушительный шум крови… Как же дешево он попался… Он должен был предполагать, что и среди полицейских полно сторонников Серых волков. И в министерстве тоже! Машина шла по какой-то ухабистой дороге, они свернули на нее только что. Двигатель шумел, но не настолько, чтобы не слышать разговоры. Говорили впереди, на переднем сиденье. – Ты зачем сюда свернул? Я эту дорогу не знаю. – Это дорога к старой каменоломне, где работал мой отец. Я эти места знаю. – Каменоломне? Что мы там делать будем? – Что и обычно. – А закапывать как? – Там есть места, можно гранатой породу обрушить. Никто не найдет. – Еще гранаты не хватало! – Не нервничай так, Мурат, все хорошо будет. – Поехали бы как прошлый раз. – Туда лучше не соваться. Мало ли… Ухаб – их сильно швырнуло. – Помнишь, тот фермер… – Ему можно доверять. – Да, но это сейчас. А завтра? Что, если он все же настучит? Он видел и меня и тебя! – У тебя паранойя, брат. – Да, потому-то я до сих пор жив… Машину снова тряхнуло, потом еще раз. – Ну вот. Видишь тот экскаватор? Почти приехали. Двое – это были обычные парни, не слишком-то умные – были просто пушечным мясом в отрядах турецких неонацистов. Они родились недалеко отсюда, в нищей горной деревушке, где кое-какие семьи еще топили свои плиты дровами. А кто не дровами – тот дорогим привозным газом из баллона. Они не имели полного среднего образования, и слово «честь» для них было не пустым звуком. Старшего звали Зеки. Когда ему было шесть лет, он видел, как его отец казнил старшую сестру. Ее вина была в том, что кто-то увидел ее с парнем, а деревенская молва доделала все остальное. Отец вывел ее на двор и повесил, а потом сказал, что она сама покончила с собой. Зеки все видел, но полиции ничего не сказал, а если бы и сказал, то это ничего бы не изменило, потому что полицейские из города были родом из этих же мест и считали убийства чести хорошим делом. В пятнадцать лет Зеки и сам совершил убийство по приказу главы клана – застрелил журналиста из Стамбула, который всюду совал свой нос и, как поговаривали, был еще и курд. Он считал, что поступил правильно и отец тоже поступил правильно. Как можно жить без чести? А курдов по-любому надо убивать. |