Книга Долгое дело, страница 4 – Станислав Родионов

— Рой, возьми, пожалуйста.

Женщина обернулась…

— Аах! — воскликнула она, отпрянув от клыкастой пасти.

— Не бойтесь, он умный.

Рой настырно потянулся к руке, осторожно прищемил коробку зубами и понес ее из комнаты.

— Как звать-то вас, милочка?

Гостья вздохнула, сгоняя испуг:

— Юлия. Мне дала ваш адрес дворничиха…

— Что вы хотите, милочка? — перебила хозяйка.

Юлия опять вздохнула — теперь она подбирала слова, чтобы выразить просьбу.

— Аделаида Сергеевна, у меня большая кооперативная квартира, есть своя машина, Георгий хорошо получает. У нас все есть. Вот и пришла посоветоваться…

Она умолкла, вновь подыскивая слова.

— О чем, милочка? — не выдержала хозяйка, так и не признав ее имени.

— Сама не знаю о чем.

— Ну, милочка, мои сеансы должны быть целенаправленны.

— Я объясню, — заторопилась Юлия. — Живем хорошо, а Георгий сидит как в воду опущенный. Все есть, и в то же время чего-то не хватает. Купили стереофонический магнитофон за семьсот рублей, и стоит зря. Какая-то промеж нас скука. Вчера спать легли в восемь часов. Я уж боюсь, как бы он с этой скуки не пошел искать приключений.

— Понятно, — сказала Аделаида Сергеевна, — вы, милочка, утратили доминанту.

— Что утратила?

— Женскую доминанту. Явление может прогрессировать, и тогда неминуемы эти… как вы их называете… приключения. Если желаете, я вам помогу.

— Конечно, желаю, — обрадовалась гостья.

— Сто рублей.

Юлия мгновенно склонилась к сумке, вытащила две пятидесятирублевые бумажки и замерла, вспомнив про собаку.

— Один умный человек, — философски заметила хозяйка, — сказал, что деньги не пахнут. А вот Рой считает, что пахнут. Не берет их, брезгует. Положите на торшер.

Столик, оказывается, был — маленький, приделанный к светильнику полированный овал. Юлия торопливо положила деньги и вернулась в кресло, усаживаясь основательнее, для сеанса. Ее лицо, взбухшее ранним жирком, розово засветилось, как и все в этой комнате. Она еще раз глянула по сторонам, обнаруживая все новые детали…

За хозяйкиным креслом высилось большое растение с узкими светло-бурыми листьями и корзиночками цветов, яркими, как раздавленные плоды граната. На ковре, у ног Аделаиды Сергеевны, стояла бордовая ваза чешского стекла с пирамидой оранжевых апельсинов. Книги, маленькие и большие, тонкие и толстые, но все красных оттенков, словно здесь собрались одноцветные переплеты всего мира. Юлия перевела взгляд на платье Аделаиды Сергеевны — на фоне раскаленной солнцем глины бежали вверх юркие золотые ящерицы с раздвоенными языками.

— Социальная проблема номер один, — заметила хозяйка, — люди умеют делать деньги и не умеют жить. Итак, милочка, начнем.

Юлия опять нырнула в сумку и достала блокнот, приготовившись конспектировать. Аделаида Сергеевна поморщилась:

— Милочка, женщина обязана жить, как разведчик, — все запоминать.

Клиентка спрятала блокнот.

— Муж какого генотипа?

Гостья пожала плечами. Ей показалось, что Аделаида Сергеевна усмехается.

— Милочка, вы, наверное, знаете размер его обуви и костюма. Знаете его любимый суп и обожаемые сигареты. А такой пустяк, как мужской генотип, не знаете.

Юлия смущенно заерзала и даже покраснела, сразу вписываясь в интерьер, потому что белое лицо тут не смотрелось, как пустая страница в альбоме.

— Женщины видят у мужчин рост, должность и всякие там характеры. По старинке, милочка, по серости. А смотреть нужно не на мужчину, а на его генотип. Запомните, милочка, существуют три мужских генотипа: карьерист, бабник и алкоголик. В чем призвание женщины? В распознании генотипа. Генотип не распознаешь — судьбы не угадаешь. Так к какому из названных генотипов относится ваш муж?

Клиентка замолчала, загипнотизированная вопросом хозяйки. Юлия шла сюда получить информацию, а тут спрашивали, да еще о таких вещах, о которых она ничего не знала и которые вроде бы не имели отношения к тому, зачем она пришла.

— Не знаю.

— Придется определять. Когда он приходит с работы?

— Вовремя.

— Что делает вечерами?

— Ест, смотрит телевизор, читает газеты…

— Он не карьерист, — заключила Аделаида Сергеевна. — Проверим на пьянство.

— Да что вы! — встрепенулась Юлия. — Только сухое по праздникам.

— Ясно. Проверим на секс. Посматривает ли он на женские ноги?

— Бывает… Иногда.

— Снится ли ему бокс, драка или война?

— Ни разу не говорил.

— Когда видит красивую женщину, что делает?

— Ну, отворачивается.

— Ага. И он любит мягкую белую булку, не так ли?

— Любит, — растерянно согласилась Юлия и хотела спросить, как это она узнала, но спросила другое: — Булка… к чему?

— Фрейд, милочка, свою сексуальную теорию строил на сновидениях. Я ее строю на вкусах. Ваш муж любит мягкую булку. Вы думаете, он действительно ее любит? Да плевал он на мягкую булку — это в нем проявляется подсознательное желание мять белое мягкое женское тело.

— Боже мой…

— Ничего не поделаешь. Ярко выраженный генотип бабника.

— Но он никуда не ходит.

— Выжидает, милочка, выжидает. Все мужчины чего-нибудь выжидают. Ведь не зря вы забеспокоились. Почувствовали, что он выжидает.

Теперь ее клиентка не беспокоилась, теперь она испугалась. Все поступки мужа, мелкие и покрупнее, которым она раньше не придавала значения, все его слова, сказанные прямо или брошенные вскользь, вдруг приобрели смысл, выстроились в четкую линию, как солдаты по команде, — выжидал. Иначе откуда бы в доме скука и брюзжание?

— Что же делать? — спросила она словами, которые, казалось, упали на мягкий ковер да там и заглохли.

— Найти, милочка, женскую доминанту, — потребовала Аделаида Сергеевна.

Юлия готова была ее найти, что и показала своим видом, скрестив руки на коленях и согнувшись.

— Ваша доминанта должна быть выше доминант тех женщин, которые окружают вашего мужа. Это достигается путем увеличения коэффициента современности. Я понятно говорю?

Юлия только кивнула, надеясь на последующие слова, более ясные. И они последовали:

— Во-первых, милочка, нужно иметь пару хобби, которые синхронизировались бы с интересами мужа. Чем он увлекается?

— Хоккеем.

— Милочка, я понимаю, это противно, но вам тоже придется полюбить хоккей, смотреть его по телевизору, ходить на стадион и кричать «шайбу-шайбу»…