Онлайн книга «Исчезновение Стефани Мейлер»
|
– Шарлотта, – задал я наконец вопрос, интересовавший нас всех, – зачем вам понадобилось повидать мэра? – Мне надо было забрать пьесу Харви, “Черную ночь”. * * * Стивен Бергдорф и Элис молча завтракали на террасе кафе “Афина”. Элис глядела волком. Стивен боялся поднять на нее глаза и сидел, уткнувшись в тарелку с жареной картошкой. – Нет, это уму непостижимо, заставить меня ночевать в этой жалкой гостинице! – произнесла она наконец. Лишившись кредитной карты журнала, Стивен был вынужден снять номер в захудалом мотеле в нескольких милях от Орфеа. – Ты же мне говорила, что равнодушна к роскоши, – возразил Стивен. – Но не до такой же степени, Стиви! Я все-таки не селянка! Пора было идти, Стивен оплатил счет. Когда они переходили Мейн-стрит к Большому театру, Элис снова заныла: – Не понимаю, Стиви, какого черта мы здесь торчим. – Ты на обложку “Нью-Йорк литерари ревью” хочешь или нет? Так включись хоть немножко. Нам надо написать статью про этот спектакль. – Да кому нужна эта нелепая пьеса! А нельзя написать статью про что-нибудь другое, такое, для чего необязательно жить в клоповнике, и попасть на обложку? Когда Стивен с Элис поднимались по ступенькам, Джерри с Дакотой выходили из автомобиля, припаркованного у театра, а Гулливер подъезжал наконец к театру на патрульной машине. Сэмюел Пейделин и Островски уже сидели в зале и глядели на сцену, на которой красовался сияющий Кирк Харви. Это был великий день. * * * В полиции Орфеа Шарлотта Браун рассказывала нам, как и почему Кирк Харви в 1994 году поручил ей забрать текст “Черной ночи” у мэра: – Он меня каждый день доставал по этому поводу. Утверждал, что пьеса у Гордона и тот не хочет ее отдавать. В день открытия фестиваля явился ко мне в гримерку и опять пристал с ножом к горлу. – Харви тогда еще был вашим парнем, верно? – спросил я. – И да и нет, капитан. Я уже ушла к Алану и порвала с Харви, но он не желал меня отпускать. Устроил мне настоящий ад. * * * Орфеа, 30 июля 1994 года, 10.10 За девять часов до убийства Войдя в гримерку, Шарлотта вздрогнула: на диване развалился Кирк Харви в полицейской форме. – Кирк, что ты тут делаешь? – Если ты уйдешь, Шарлотта, я покончу с собой. – Ой, прекрати этот цирк, пожалуйста! – Этот цирк? – вскричал Харви. Он соскочил с дивана, выхватил револьвер и засунул дуло себе в рот. – Кирк, боже правый, перестань! – в ужасе воскликнула Шарлотта. Он сунул револьвер обратно в кобуру. – Как видишь, я не шучу. – Вижу, Кирк. Но между нами все кончено, смирись с этим наконец. – Чем этот Алан Браун лучше меня? – Всем. Он со вздохом сел. – Кирк, сегодня фестиваль открывается, тебе разве не надо на службу? У вас там, наверно, дел по горло. – Не хотел тебе говорить, Шарлотта, но на работе у меня все плохо. Просто очень плохо. Мне нужна моральная поддержка. Ты не можешь бросить меня сейчас. – Кирк, все кончено. Точка. – Шарлотта, у меня вся жизнь идет под откос. Сегодня вечером я должен был блистать со своей пьесой. Я бы дал тебе главную роль! Если бы эта скотина Джозеф Гордон позволил ее сыграть… – Кирк, твоя пьеса не слишком хороша. – Ты что, и вправду хочешь меня доконать? – Нет, я пытаюсь открыть тебе глаза. Перепиши пьесу, улучши ее, и ты наверняка покажешь ее на будущий год. – И ты согласишься на главную роль? – с надеждой спросил Харви. – Конечно, – солгала Шарлотта, только чтобы он ушел из гримерки. – Тогда помоги мне! – взмолился Харви, падая на колени. – Помоги мне, Шарлотта, иначе я с ума сойду! – Чем тебе помочь? – Текст моей пьесы у Гордона, он отказывается ее отдавать. Помоги мне ее забрать. – Как это твоя пьеса у Гордона? Ты не оставил себе копии? – Ну, примерно две недели назад у меня вышло недоразумение с парнями на службе. И они в наказание разгромили мой кабинет. Уничтожили все мои тексты. У меня все было там, Шарлотта. От “Черной ночи” ничего не осталось. Только копия, которая у Гордона. Если он ее не вернет, я за себя не отвечаю! Шарлотта смотрела на отчаявшегося, несчастного человека у своих ног. Когда-то она его любила. И знала, сколько сил он отдал этой пьесе. – Кирк, – сказала она, – если я добуду пьесу у Гордона, ты обещаешь оставить нас с Аланом в покое? – О, Шарлотта, даю честное слово! – Где Гордон живет? Завтра схожу к нему. – На Пенфилд-кресент. Но ты должна сходить к нему сегодня. – Кирк, это невозможно, мы будем репетировать по крайней мере до половины седьмого. – Шарлотта, умоляю. Если чуть-чуть повезет, я попробую после вашего спектакля попасть на сцену и почитаю пьесу. Люди останутся послушать, не сомневаюсь. Я зайду к тебе в антракте и заберу пьесу. Обещай, что сходишь к Гордону сегодня же. Шарлотта вздохнула. Харви внушал ей жалость. Она знала, что он живет только фестивалем. – Обещаю, Кирк. Зайди в антракте, около девяти. Пьеса будет у меня. * * * В комнате для допросов Дерек прервал рассказ Шарлотты: – Значит, Харви хотел читать именно “Черную ночь”? – Да, – кивнула она. – А что? – Но Базз Ленард нам говорил про монолог “Я, Кирк Харви”. – Да нет, – объяснила Шарлотта. – Ведь Гордона убили, и Кирк так и не получил назад свою пьесу. И на следующий день разыграл какую-то бессвязную импровизацию под названием “Я, Кирк Харви”, она начиналась словами “Я, Кирк Харви, человек без пьесы”. – А, без пьесы – потому что у него не осталось экземпляров “Черной ночи”, – понял Дерек. Значит, бурная сцена между Кирком Харви и Гордоном, которую наблюдал Базз Ленард в 1994 году, действительно касалась “Черной ночи”. Именно ее текст порвал мэр. Но почему Кирк считал, что у Гордона есть еще один экземпляр текста? Шарлотта не имела об этом никакого представления. – Почему вы тогда никому не сказали, что были за рулем фургона? – спросил я. – Потому что про фургон Тенненбаума заговорили уже после фестиваля и я не сразу об этом узнала. Я ненадолго вернулась в Алабаму, а потом несколько месяцев стажировалась у одного ветеринара в Питтсбурге. В Орфеа я вернулась только через полгода, поселилась здесь с Аланом, и только тогда мне рассказали, что произошло. Тенненбаума же в любом случае уличили. Ведь это он их убил, да? |