Книга 14 ночей с монстром, страница 19 – Татьяна Серганова

Ого, как все, оказывается, интересно.

— Только не убивайте его, — попросила я и добавила, надеясь, что это возымеет действие. — Это Даниэль Фирс. Сенатор. Его смерть вызовет большой ажиотаж и подстегнет к новой волне забастовок и митингов.

А матушка точно не преминет этим воспользоваться, сделав из мужчины великого мученика и страдальца, умершего от лап монстров во благо Тэроса. Так уже было шесть лет назад, после гибели отца и Уилсона.

Тень разжала кулак и мужчина кулем свалился на пол, громко застонав.

— Мы не тронем его, — поднимаясь с колен, заявил один из дрейгов. — Просто вынесем отсюда и объясним, что вы теперь находитесь под личной охраной.

Так это тень моя личная охрана? И только? Что-то слишком много церемоний и почтений для обычного сторожа. Нет, что-то тут не так. Но я сомневалась, что талмуды станут объяснять мне это.

— Позвольте, А'Рэ, — почтительно обратился мужчина к тени.

Тишина. Она даже не двинулась, но препятствовать не стала. Именно поэтому я облегченно вздохнула, практически бесшумно, но тень услышала.

Я даже отшатнуться не успела, когда она вдруг оказалась рядом, так близко, что получилось разглядеть знакомые черты лица.

Мне и осталось только замереть и ждать, что будет дальше, стараясь ничем не провоцировать эту непонятную субстанцию.

Мягкое прикосновение к лицу. Невесомое, едва ощутимое, но она все-таки коснулась меня. Ласково, осторожно. А потом вдруг растворилась в комнате, не оставив после себя и следа.

Нет, слишком много потрясений для меня одной.

Дрожа и с трудом дыша, я опустилась на диван, отрешенно наблюдая за тем, как талмуды вытаскивают Даниэля прочь из комнаты.

В первые за долгое время мне хотелось выпить. А еще лучше напиться, чтобы вырваться из этого водоворота, в котором оказалась.

Я даже встала с дивана, чтобы подойти к шкафчику и достать припасенную бутылку вина, но не успела.

Послышались шаги, которые заставили меня замереть и обернуться в сторону выхода. Талмуды вернулись? Сомневаюсь, что они начали носить каблуки. А это значит, что меня ждало новое сражение.

— Здравствуй, мама, — произнесла я, скрестив руки на груди и нацепив на лицо равнодушную маску.

— Я же просила меня так не называть, София, — отозвалась она, проходя внутрь квартиры и осматриваясь.

Иллия Трэкот как всегда выглядела шикарно. Длинное до пят платье цвета расплавленного золота с небольшим шлейфом. Драпировка на груди, небольшой вырез и длинные рукава. Сверху короткая жилетка из натурального меха шоколадного цвета. На голове привычный тюрбан, украшенный эффектной брошкой.

— Да, не густо у тебя здесь, — произнесла она, когда осмотр был завершен, постукивая кожаными перчатками молочного цвета по раскрытой ладони. — И на это ты променяла свою жизнь в нормальном обществе.

— Смотря что ты понимаешь под словом нормальное, — отозвалась я не слишком любезно. — Что тебе нужно?

— Что ты сделала с Даниэлем? — впиваясь в меня требовательным взглядом напрямик спросила женщина.

— Я? Ничего.

— Его тело эти дрейги тащили вниз по ступеням как какой-то мешок.

— Для тела он слишком живой. Он сам виноват и поплатился за это.

— Идиот, — констатировала матушка раздраженно.

— Полностью с тобой согласна. Так чем обязана такой честью? Пришла учить меня жизни?

— Что ты сделала, София?

— А что я сделала? — наиграно удивилась я, поворачиваясь к ней спиной и подходя к холодильнику, чтобы взять холодной воды.

Жажда вновь накатила удушливой волной. Да и матушку не мешало немного понервировать.

— Ты рассказала дрейгу о том, кто ты?

— Можешь называть вещи своими именами. Необходимости скрывать и подбирать слова больше нет, — откручивая крышку, заявила я. — Да, дрейг знает, что я тайрифи.

И тут, впервые за долгие годы, у матушки сдали нервы.

— Ах ты, дрянь! — рявкнула она, побагровев. — Как ты посмела это сделать?!

Я не спеша сделала два глотка ледяной воды и шумно выдохнула. И только после этого взглянула на женщину.

— Посмела?

— Ты на корню уничтожила работу отца. Столько долгих лет, столько упорных трудов! — продолжила вещать мать, едва не скрипя зубами от злости.

— Он мертв уже шесть лет. Все! Дело завершено!

— Ты должна была продолжить его труды.

Какие слова! Сколько пафоса. Интересно, она сама верит в это?

— Я ничего никому не должна. И свой долг отдала. И сомневаюсь, что ты бы уступила мне место у руля. Снова быть пешкой в ваших руках? Ну уж нет, увольте.

— Твой дар, — начала она, но я тут же ее перебила с грохотом поставив бутылку на столешницу.

— Вот именно! Мой дар! Не ваш! Мой. А быть самкой производителем я не собираюсь. Как и подопытным кроликом. Тайрифи не средство уничтожения, не оружие. Это просто геном, шутка природы. Пора давно смириться с тем, что война проиграна. Дрейги останутся на Тэросе. И это не изменить!

— Вот как ты заговорила, — ядовито оскалилась мать. — Надо же, а такая тихая, скромная. Я всегда знала, что это маска. А всего то надо было трахнуться с дрейгом, чтобы сущность выползла.

— Фи, мама, как грубо.

— Ты разорвешь соглашение с дрейгом! — скомандовала мать. — Прямо сейчас! Соберешь свои вещи и поедешь со мной. Я найду способ скрыть тебя от Форра.

— Иначе? — поинтересовалась я, скрестив руки на груди.

— Иначе я тебя уничтожу.

— Ты разорвешь соглашение с дрейгом! — скомандовала мать. — Прямо сейчас! Соберешь свои вещи и поедешь со мной. Мы найдем способ скрыть тебя от Форра.

— Иначе? — поинтересовалась, скрестив руки на груди.

— Иначе я тебя уничтожу.

Она произнесла это таким тоном, что сомнений у меня не возникло. Уничтожит, раздавит, растопчет. Никогда не сомневалась в безапелляционности матери, но все равно продолжала на что-то надеяться. Ведь несмотря на наши отношения, я оставалась ее дочерью.

— Что будет с Айрин? — поинтересовалась спросила у нее, опираясь о столешницу руками и бедрами, глядя на мать чуть исподлобья.

Она равнодушно махнула рукой и поправила жилетку.

— Ничего. Удивляюсь твоей мягкотелости, София. Зачем она вообще тебе нужна? Неудачный эксперимент. Надо было избавиться от нее сразу, как только стало известно, что попытка не удалась.

— Айрин моя дочь.

— Тебе же известно, как она появилась на свет. Ложь, обман, притворство.

— С моей стороны этого не было, — возразила в ответ. — Не лгала, не обманывала и не притворялась. Я любила.