Книга Радость, словно нож у сердца , страница 81 – Стивен Эриксон

– Если б я текилу хлестал, я б тоже таким был, – объявил Венсворт Касперу, демонстративно закатив глаза. – Вот как этот наш собкор Би-би-си по Африке. Сначала все у себя в голове прокрутит, семь раз пережует, а потом уже выплюнет. – Он поднял стакан. – За тебя, Робби. Иди уже, пиши, удачи тебе.

Журналист из Би-би-си удалился.

Стул его оставался свободным какую-то секунду, после чего вернулась Вивиана Кастеллано, а вместе с ней – тонкий аромат дорогих духов. Подняв бокал с чем-то, что у нее там было, она сделала им движение в сторону Саймона.

– К черту рак и привычки, к нему приводящие!

Венсворт сделал зеркальный жест, потом с удовольствием отхлебнул из своего стакана.

– К черту лихорадки, желтую и Денге, к черту малярию, к черту шисто… шисто… как он там на хрен называется. К черту СПИД, к черту генитальный герпес – к черту всю ту заразу, которую смерть насылает на человечество. Что я сейчас хочу знать, так это кому подавать заявление на венерианскую визу!

– Зараза, – вдруг выругалась Вивиана. – Эти комплексы как раз и выглядят вроде административных зданий или, храни Господь, иммиграционных центров – как по-твоему, Саймон? В теплушки – и вперед, в другой дивный новый мир.

– Исламский исход? Чтобы сбросить нас со спины, раз и навсегда? Богиня любви в хиджабе? – Он надул багровые щеки, потом медленно выдохнул. – Версия не хуже любой другой. Но только разве раны от этого исцелятся? Разве это более или менее не гарантирует в будущем священной войны миров? Как нам договориться, находясь на разных планетах, если это на Земле-то с трудом получается?

– Исход к земле, никем не обетованной, – заметил Каспер.

Вивиана вздела брови.

– Ого, неплохо сказано. Я это, пожалуй, украду. Разве что инопланетяне звонили по этому поводу Абдулу Ирани. Может статься, именно это он всем и впаривает.

– А без цинизма тут никак? – удивился Каспер.

– Разве среди журналистов встречаются циники? – переспросил его Саймон Венсворт. – Будет вам глупости говорить!

– Вы это в смысле «разве рыбы в воде живут»?

– Именно. Можно сказать, чушь какая-то. Однако не будем забывать, что стройки растут сейчас как грибы по всему миру. Призыв обращен не только к правоверным слугам Аллаха. Кроме того, в местной толпе тоже попадаются и христиане, и язычники, и кого в ней только нет. И, быть может, слухи, что власти Занзибара без особого шума посоветовали Ирани покинуть остров, имеют под собой основания.

– Ну да, а что они еще могут сделать?

Вивиана с прищуром взглянула на Каспера.

– Это у тебя что в голосе, Макс, недовольная нотка?

Саймон наморщил лоб.

– Макс? Его так зовут?

– Это я его так зову, – откликнулась Вивиана. – Безумный Макс. Или тихоня Мел. В зависимости от того, какую маску он в данный момент напялил.

Каспер одарил ее улыбкой. Если это флирт, то ох и нелегко же с ней придется – а он был примерно наполовину уверен, что это именно флирт. С другой стороны, может статься, ему сейчас именно такая и нужна. Итало-американка, умная, прямая, очень темпераментная (насколько он мог судить), в Зомбе она лишь отсиживала задницу, умирая от скуки. Продолжая улыбаться, несмотря на то, что в ее взгляде вспыхнул огонек вызова, он заметил:

– Не припоминаю, чтобы у меня была привычка менять маску по нескольку раз на дню. Раз в неделю – возможно, но это потому, что работа требовала. Сейчас я безработный, само собой.

– Будь ты понакачанней, я бы тебя сразу записала в солдаты удачи, – сказала она, помешивая в бокале розовой соломинкой. – Но похоже, что ты ничего тяжелее бумажника с собой не таскаешь.

– Не в такой уж я и плохой форме.

– Про твою форму я ничего не говорила.

Саймон звучно вздохнул и принялся выбираться из-за стола.

– Как ни прискорбно, – объявил он, с присвистом дыша, – настала пора законных постельных утех. Увидимся часиков через шесть, матч состоится в любую погоду.

Одновременно с ним поднялся и оператор Джонни.

Они двинулись к номеру, а Каспер смотрел им вслед. Интересовал его больше Венсворт, чем его худощавый дружок. Чего только чудесное спасение не делает с человеком, уже приготовившимся умереть, причем малоприятной смертью.

Словно бы прочтя его мысли, Вивиана заметила:

– Он думал, что уже все, конец фильма. Оказалось, будет сиквел. Пока еще не снятый. Думаю, после этой командировки от Джонни он избавится.

– Это еще почему?

– Саймон и по той части, и по этой. Самое время ему переключиться. – Она отпила глоток, потом продолжила: – Вчера он за мной попытался ухлестнуть. Внезапно. Джонни в это время был на крыше, чужие души фотоаппаратом воровал.

– Староват он для тебя.

Вивиана фыркнула.

– Ты, Макс, недооцениваешь то, что приходит с опытом. – Она вдруг наклонилась поближе. – Так что это было, наркотики? Контрабанда алмазов?

– Оружием торговал.

– Ого, ничего себе бездна морального падения.

– На этом рынке все решает спрос, не предложение. Ну и не забывай, я был нужен только чтобы на месте все проворачивать.

– Это я понимаю. А у поставщиков твоих флаг, гимн и место в Черепахе.

– В какой Черепахе?

– В ООН. У них штаб-квартира на берегу Черепашьей бухты.

– Вот как.

– М-м-м, обиделся? – Во взгляде ее снова загорелся вызов, теперь уже несколько иной.

Он отвел глаза.

– Я, наверное, был не самым достойным парнем.

– Да, Макс, мне доводилось видеть плоды твоей работы.

– Меня зовут Каспер.

– Не путать с дружелюбным привидением. – После паузы она добавила: – Мне нужен сопровождающий. Я собираюсь на стройку.

– Вот как.

– Снова «вот как»?

– Ну… А для кого ты пишешь?

– «Роллинг стоун».

– Шутишь?

– С чего бы?

– Я думал, там в основном интервью с рок-звездами.

– Нет, Каспер, мы – ребята довольно крутые. Контркультура. В нынешней Америке это означает, ха-ха, глас рассудка. Потом, многие рок-звезды – настоящие поэты, и яйца у них стальные. – Она взболтала остатки жидкости на дне бокала. – Мы и еще кое о чем пишем, но я не думаю, что тебе это было бы интересно.

– Я тоже не думаю.

– Так мы договорились?

Он допил пиво и встал.

– Два месяца назад я обязательно спросил бы, что мне с этого будет. И как следует поторговался бы, чтобы добиться от тебя того, что ты вряд ли захотела бы мне дать по доброй воле.