Онлайн книга «Блэкаут»
|
Шеннон услышала звук мотора раньше, чем увидела машину. Затем слева показался грузовик. – Лишь бы не военные и не полиция, – пробормотал Манцано. – Если у них наши фотографии… – Судя по цвету, нет, – сказала Шеннон. – Попробуем. Все равно прятаться было уже поздно. Она вытянула руку и выставила большой палец. В кабине сидели два человека. Грузовик остановился. С пассажирского сиденья на них посмотрел молодой мужчина с короткой стрижкой и густой щетиной. Он что-то спросил, но Шеннон не поняла и спросила, говорит ли он по-английски. Мужчина взглянул на нее с удивлением, но затем ответил: – Да. Он открыл дверцу и подал им руку. Лорен помогла сначала подняться Пьеро, затем влезла сама. За рулем сидел мужчина постарше, с объемистым животом и тоже заросший щетиной. Молодой назвал его Карстеном, а сам представился Эберхартом. Кабина дышала теплом. На заднем сиденье хватило места для Шеннон, Манцано и их скудного имущества. Когда они устроились, Карстен включил передачу, и грузовик медленно тронулся. Манцано привалился к стенке и закрыл глаза. – Мы репортеры, – сказала Шеннон. – Пока ездили снимать репортаж, бензин закончился, вот и застряли… – Тяжелый репортаж, как я погляжу на вашего коллегу, – заметил Эберхарт и показал на лоб Пьеро. – Ударился, когда светофоры погасли, – честно ответил тот. – …и наш отель через несколько дней тоже закрылся, – продолжала Шеннон. – Нам надо добраться в Брюссель. В тот же миг она поняла, до чего глупо это звучит. – Думаете, Евросоюз вам поможет? – рассмеялся Эберхарт. Берлин – Необходимо решить, что ответить России, – заявил бундесканцлер. – Через два часа взлетают первые самолеты. – Мы по-прежнему ничего не знаем о виновных, – возразил министр обороны. – Нам нужна любая помощь, – заметила Михельсен. – На каком основании мы их остановим? И главное, почему только русских, а не турок и египтян заодно? – А если за этим стоят русские? – Если, если… – съязвила Михельсен. Ей надоели бесконечные возражения тех, кому так не терпелось повоевать. С самого начала министр обороны склонял к военным мерам, в то время как бундесканцлер выжидал и даже после атаки на США не хотел исключать террористического акта. На его стороне выступал и министр внутренних дел. – С первой партией Россия высылает исключительно гражданские силы, – заметил он. – Вооруженные силы представлены лишь в командовании. Все понимали, что в данной дискуссии прежде всего выражалась борьба за власть. Полиция подчинялась министру внутренних дел, и расследование террористических действий находилось в его ведении. После атаки на США министр обороны почуял свой шанс. Будучи командующим бундесвером, в случае военного столкновения он превзошел бы по своему статусу даже бундесканцлера. У Михельсен складывалось впечатление, что при случае он готов был даже спровоцировать войну. В дверь постучали. Секретарь канцлера открыл, просунул голову наружу. Затем поспешно вернулся и что-то шепнул на ухо своему руководителю. Бундесканцлер медленно поднялся и объявил: – Вам тоже надо это видеть. – С этими словами он вышел из зала. Другие, теряясь в догадках, последовали за ним. Канцлер вышел из безопасной зоны и прошел по коридору, откуда была видна улица. Михельсен почувствовала, как мурашки покрывают спину и взбегают по шее до самой макушки. – Их легко понять, – сказала она соседке, которая, как и остальные, завороженно смотрела на людскую массу, простирающуюся перед зданием министерства. Тысячи людей. Они что-то выкрикивали, но сквозь толстые стекла их было не расслышать. Михельсен видела лишь раскрытые рты, воздетые к ним кулаки и транспаранты. Мы хотим есть! Воды! Мы замерзаем! Мы тоже хотим света! Элементарные требования, – подумала Михельсен. И в то же время едва ли выполнимые. Нетрудно было представить, какое зрелище они представляли для всех этих людей. Без плащей, свитеров, шарфов и перчаток, за окнами освещенного и, вероятно, отапливаемого здания – они словно взирали из крепости на замерзающих врагов. Толпа раскачивалась. Людское море волнами набегало на здание, отступало и снова накатывало. Михельсен знала, что двери внизу закрыты и охраняются полицией. – Надо работать, – сказала она и отвернулась. Но звук глухого удара заставил ее обернуться. Коллеги испуганно отпрянули и уставились на окна. Еще один удар. По стеклу паутиной разбежались трещины. Камни летели теперь непрерывно, на окнах появлялись все новые трещины. И хотя стекло не давало осколков, люди отошли от окон. Один за другим они скрывались в помещениях оперативного штаба, защищенные специальными дверьми. В конце концов осталось лишь несколько человек. «А ведь для этого я здесь, – подумала Михельсен, – чтобы предотвратить нечто подобное». Ею овладело чувство безысходности и провала. Зубы застучали, как в ознобе. Она привалилась к стене и смотрела, как камни барабанят по окнам. Затем град прекратился. Пять окон из шестнадцати оказались повреждены. – Россия доставит помощь, – услышала она, как бундесканцлер говорит министру иностранных дел. Михельсен осторожно посмотрела в окно. Перед зданием поднимался дым. «Огонь или слезоточивый газ?» – задумалась она. Близ Дюрена – А вы? – спросила Шеннон. – Куда вы едете? – Карстен работает на крупный продовольственный концерн, – ответил Эберхарт. – В обычное время он развозит продукты с центрального склада по филиалам. При мысли о еде у Шеннон желудок свело судорогой. – Вы неплохо говорите по-английски. – Я учусь, – пояснил Эберхарт. – А здесь в качестве добровольца. – И что вы возите? – Все, что еще пригодно. Консервы, муку, макароны. В каждом районе по нашему маршруту определенные филиалы переоборудованы под пункты раздачи, в основном местными властями. Там мы раздаем заданные объемы продуктов, прямо с машины. Впрочем, это тоже не надолго. – Он задумчиво посмотрел в окно. – Почему? – Потому что на складе почти ничего не осталось. Этот рейс один из последних. Даже сейчас мы вынуждены строго соблюдать норму выдачи. Шеннон колебалась, прежде чем задать следующий вопрос: – Вы развозите продукты? Мы со вчерашнего утра ничего не ели. – Не дождавшись ответа, она добавила: – У нас осталось еще немного денег. Эберхарт взглянул на нее, прищурив глаза: |