Книга Чужие души, страница 21 – Алла Демченко

— Все так серьезно?

— Надо обследовать. Он мне показался слегка не в себе.

— Саша, ты же его совсем не знаешь, может, это его обычное состояние.

— Паша, мания преследования не может быть обычным состоянием здорового человека. Ему кажется, что его травят. Можешь себе представить такое? И я не могу.

— Саша, может тебе лучше поговорить с его женой?

— И что я ей скажу, ваш муж, случайно, не того?

— Давай я приеду на машине и заберем его к нам.

— Он не поедет. Он не поедет до тех пор, пока не выяснит, что происходит в его реабилитационном центре.

— Что за центр?

— Паш, это долго рассказывать. Ему кажется, что в этом центре криминал.

— Убийство? — По голосу было слышно, что Стрельников напрягся.

— Нет.

— Тогда в чем конкретно криминал, он объяснил тебе?

— Да бред это все. Что там может случиться? Видела я такие центры. Ну, может, главврач списала стройматериалы, а завхоз продал налево — вот и весь криминал. Завтра встречусь с отцом и постараюсь уговорить его поехать к нам. Ты знаешь, о чем я подумала?

— О чем?

— Куда смотрит его жена? Ведь нездоровье отца налицо. Неужели она ничего не замечает?

— Я уже тебе говорил — может, он по жизни такой.

— Ладно, вызову такси и поеду на его старую квартиру.

Она подумала еще пару минут и опять взялась за телефон. Елизавета на звонок не ответила. И только после того, как сообщение с просьбой срочно перезвонить, полетело по непонятно каким радиоволнам, Саша собрала вещи и вызвала такси.

— Может, это старость? — Вера Васильевна отставила чашку и вопросительно посмотрела на сестру. — Себя со стороны не видно. А сегодня посмотрела на Ивана — не тот Иван. Осунулся, сдал.

— Ну, ты придумала! Какая старость! Это ты о себе? — с удивлением спросила Инна. — Или об Иване? Так ему и шестидесяти нет. Даже не пенсионер, рано его в старики записывать.

Инна Васильевна, маленькая, юркая, с короткой мальчишеской стрижкой, с критическим умозаключением сестры не согласилась.

— Старость, если на то пошло, не зависит от возраста. Старость — это состояние души. Состариться можно и в двадцать, — отпиралась Вера. — Ты мне как врач скажи: мозги вот так, набекрень, могут съехать в один день?

— В один день точно не могут, а вот… — дальше последовало обстоятельное объяснение.

— Слушай, а ты бы могла сама посмотреть Ивана? Может, ты права — это хроническая усталость, а я только накручиваю себя.

— Конечно, посмотрю. Надо только день выбрать, чтобы ни консультаций, ни лекций, ни студентов.

Такого дня в плотном графике Инны Васильевны, естественно, не нашлось.

— Как появится «окно», я сама тебе позвоню. Подъедешь с ним. Что его сейчас беспокоит?

— Его, может, и ничего. А вот меня беспокоит.

Вера Васильевна подумала, как правильно сформулировать причину своего беспокойства.

— Вот скажи, может нормальный человек взять и забыть о приеме в мэрии? Притом, заметь, за два часа до встречи?

Инна Васильевна, задумавшись, закурила прямо на кухне.

— Это Иван забыл?

— Да. Вспомнил, когда из мэрии сами позвонили. Секретарша наша вся в слезах, говорит, что специально утром звонила ему на мобильный, напоминала.

— Ой, Вера, эти секретарши, как лаборанты. Ты им сто раз расскажи, а они все равно чего-то не поймут, или забудут, или напутают. Порой думаешь, лучше бы ты забыл, чем так сделал.

— Нет, ничего Ира не напутала.

— И?

— Звонила она ему ровно за два часа до встречи. Она мне лично показывала исходящие звонки. Вот и скажи мне, что это такое — старость или болезнь?

— А когда ты заметила, ну… эти странности?

Вера Васильевна прикрыла глаза и задумалась. Ерунда какая-то…

— Это к делу, конечно, не относится. Ты же сама знаешь Ивана: сдержан, суховат, грубоват. А потом вдруг впал в какую-то эйфорию. Помнишь, я говорила, он открыл пару лет назад реабилитационный центр. Я особо не вникала. Для меня главное, чтобы дебет сошелся с кредитом. А в бухгалтерии у них полный порядок. Дохода, правда, от центра никакого, но у Ивана там семейная история. А потом вдруг все завертелось вокруг этого центра, с нашим-то профилем работы. Сама подумай: где очистительные системы и где медицина.

— Ну и что? Знаешь, как это называется? Благотворительность. У Ивана для этого достаточно ресурсов. Или я не права?

— Где-то год или больше назад меня Иван познакомил с одним предпринимателем, — Вера оставила вопрос сестры без ответа. — Какой-то бизнес у того был, связанный со сферой медицинских услуг: сиделки, медсестры, уход или лечение на дому. Но Иван решил поддержать ту компанию. Не финансово, конечно. Сдал в аренду часть своего центра.

Вера Васильевна силилась вспомнить название компании или ее владельца, но так и не вспомнила. В памяти всплыло только лицо молодого человека.

Когда она зашла в кабинет Савицкого, в нем уже стоял запах дорогих сигарет, коньяка и лимона. «Что-то новенькое», — удивленно отметила тогда Вера Васильевна.

Иван Андреевич принципиально никогда не курил. И чтобы вот так, средь бела дня, пить коньяк — Вера тоже не припоминала. Трезвенником Иван Андреевич, конечно, не был. Толк в хорошей выпивке знал, но чтобы пить в рабочее время, да еще в кабинете — такого за ним не водилось.

Посетитель, молодой мужчина, на вид лет тридцати, виновник беспорядка, сидел за гостевым столиком в одном из неудобных кресел, которые Вера Васильевна не любила. Сядешь в такое и ни спину тебе выпрямить, юбка норовит задраться, коленки чуть не до подбородка. Но модная жуть основательно прижилась в кабинете Савицкого.

Молодой человек, как ни странно, мастерски умостился в кресле, чем, собственно, и запомнился ей. Но эта уверенная, вальяжная поза и нарушенный порядок сразу насторожили Веру Васильевну. Было что-то скользкое, липкое и в белозубой улыбке, и в радушном веселом тоне. Фальшивость Вера Васильевна почувствовала сразу, как чувствует фальшивый доллар опытный кассир.

Мужчина быстро сориентировался, поняв, что коммерческий директор для Ивана Андреевича далеко не последнее лицо в холдинге, и ловко поднялся на ноги, чем снова удивил Веру Васильевну. Никто не мог так легко вынырнуть из кресла, не сдвинув его в сторону. Представился он тоже, старомодно, наклонив голову.

— Понимаешь, — продолжала Вера Васильевна, — выгоды никакой. Вообще никакого интереса в этом деле. Наши очистительные системы и медицинские услуги — это все равно что… — Вера попыталась найти противоречивое сравнение. — Но Ивана как-то зацепило. Разговоры только о проектах Задонского, — наконец-то в памяти всплыла фамилия виновника нездоровья Савицкого. — Потом, правда, переключился на работу. Но, мне кажется… — Вера задумалась, сопоставляя факты. — Да, вот с того времени и начались какие-то у Ивана странности.