Онлайн книга «Гуляйполе»
|
– Цар! Очень ты нужен цару! – Я ему не нужен, ему нужен мой завод. Завод дает деньги в казну. У цара все-таки есть голова! Фира засомневалась: – А не будет здесь хуже, чем в России? Это ж все-таки запорожские казаки. Ты читал «Тараса Бульбу»? Там все про них написано. Кернер обвел глазами кабинет. Это был очень уютный кабинет, с книгами и с мебелью красного дерева, с резными украшениями. На стенах в богатых золоченых багетах украинские пейзажи. Остроконечные тополя, мазанки, речки, чумаки в широких шароварах, волы, тянущие тяжелые возы. Мир, покой, довольство. – Надо переждать, Фира… Дай мне нашатырного спирта. Пойду посмотрю, что там Наталка… Утром Нестор пришел к Андрею Семенюте, выложил перед ним ночную добычу. Сперва несколько четвертных, затем червонцы, пятерки. Четыреста двадцать рублей. Сверху стопку купюр придавил серебряным слитком. – Все! – Не густо, – покачал головой Семенюта. – Сказав, шо дома гроши не держе. – Это правда. Богачи обычно держат деньги в банках. – От бы банк шарпонуть! – мечтательно сказал Нестор. – Ближайший банк – в Александровске. Охрана – человек двадцать. Может, и больше. Все с револьверами чи винтовками… Так как, будем брать банк? – Не! Лучше ще якогось подпанка приголубым. Не все ж оны держать деньги в банках. Може, хто в буфети чи под матрасом. Дня через два они повторили вылазку. На этот раз уже в масках. Разноцветных, сшитых из сатина, с прорезями для глаз и рта. Перед ними стояла перепуганная пара – хозяин красильной мастерской Иосиф Брук и его жена. Здесь и комнаты были победнее, чем у Кернера, и хозяева попроще. – Рабочий народ извиняется и просыть от вас, богатеев, помочи, – почти дословно повторил Махно свое первое выступление. – На одежку, на еду, на дохторов. Просым вас по-доброму. По вашей немалой возможности! Но хозяева, похоже, онемели при виде масок и револьвера. – Так шо? – спросил Махно, помахивая кольтом. – И быстро! Быстро! Времени нема! – страшно закричала другая маска голосом Федоса. Хозяева вздрогнули. – Я всегда… – пробормотал Брук, – и касса взаимопомочи… и когда што… и это… Вот и супруга подтвердит. Роза, подтверди!.. Роза кивала, бессмысленно уставясь на револьвер. – От ты, Боже мой… Хлопци, пошуруйте! – скомандовал Махно. Щусь и Калашников стали шарить в столе, в шкафу. – Позвольте указать, – заговорил Брук, выставляя палец в сторону стопки книг на краю стола. – Там… под Брокгаузом… – Под яким ще Брогаузом? Де вин? Следуя указаниям пальца, Нестор догадался. Приподнял книги и увидел пачечку ассигнаций. Тоненькую, но зато она состояла из «широкоформатных» «катек» и «петек» – пятисотрублевых и сторублевых банкнот. – Так и запишем, – засовывая за пазуху деньги, сказал Махно, – сдача грошей господином Бруком в пользу неимущих людей була произведена добровольно. За шо вам велыке спасибо. Прощевайте. И тыхесенько сидить тут, пока… ну сами знаете, шо може буть в случай чого!.. Они медленно, то и дело оборачиваясь, направились к выходу. И тут Калашник заметил на столике пузатый цветной бочоночек. – Глянь, копилка! – толкнул он плечом Нестора. Калашник взял бочонок и начал его трясти, надеясь услышать звон. Но копилка молчала. Заметил маленькую ручку, торчащую из донца бочонка. Крутанул ее: может, копилка откроется? Но она не открывалась, а на вращение рукоятки отозвалась мелодичным звоном. Калашник стал медленно крутить ручку, и хлопцы услышали незнакомую и чарующую музыку. На какое-то время они замерли, забыв, зачем пришли сюда и почему нужно торопиться. – То, панове, дочкина была игрушка, – объяснил Брук, немного пришедший в себя при виде бандитов, увлеченных музыкой. – Дочка уже давно замужем, так что возьмите себе. Може, у кого есть дети… – Спасыби, – поблагодарил Калашник, все еще прислушиваясь к музыке. А потом, прижимая музыкальный бочонок к груди, как самую ценную добычу, пошел вслед за Нестором и Щусем. Когда они оказались где-то на своей стороне Гуляйполя, в тени вишневых деревьев, Махно потребовал у Калашника: – Давай музыку сюда! Без масок они были просто ватагой украинских хлопцев, которые хоть сейчас готовы колядовать и веселиться, подобно гоголевским героям. В сумраке их лица светились улыбками. – Я найшов, Нестор! – возразил Калашник. – Моя! – Дурень. Я соби, чи шо?.. Насте подарым, пускай порадуеться! Та й маски не задаром же шила! Калашник неохотно отдал бочонок. Щусь при этом сказал Нестору: – Тилькы скажи, хай сховае де-небудь в садочку. И слухае одна. Шоб до полиции ненароком цей бочонок не докотывся. – Настя не дурна, – в который раз повторил Нестор. На следующий день они снова собрались в старой кузне. Вечерело. – Куда сьогодни? – спросил пришедший в кузню последним Калашник. – Никуды не надо, – тихо отозвался Сашко Лепетченко. – Я чув, ночью татко з мамкою говорылы: в сели банда объявилась. З сьогодняшнього дня всю полицию на ноги поставылы. Ночни дежурства… – Надо б малость переждать, – поддержал брата Иван. – Пока все уляжется. Наступила долгая пауза. Все смотрели на Нестора. И он наконец решил: – Гроши нужни. Ще раз сходим – и затихнем. Но надо, шоб без осечки. Туды, де грошей немеряно. – Знать бы де, – вздохнул Калашник. – Я знаю, – отозвался Федос Щусь. – У мого хозяина, у Маскуриди. У нього багато грошей. И держит вин их в своей лавке. – Чого ж раньше мовчав? – удивленно спросил Нестор. – Раньше!.. Я знав, шо вин тысячами ворочае. А тилькы де их держит – не знав. А тепер знаю… …Горящий на столбе четырехгранный керосиновый фонарь освещал вывеску: «Винная торговля оптомъ и в розницу М.М. Маскуриди». Хлопцы негромко переговаривались. – А шо, если вин гроши додому односе? – спросил Калашник. – Не. Вин их не тилькы од казны укрывае, но и од жинкы, – уверенно ответил Федос. – И шо, правда, багато грошей? – не унимался Калашник. – Не считав, – сказал Федос. – Чув тилькы, як выдирае половицу и шось бормоче… Вин гроши в лавке держит, пид половицей. – Выходит, мы у вора красты пришлы. – Не красты, а як це… экспро-при-ировать. Велыка разница, – резко заметил Махно и напомнил приятелю: – Ты, Федос, голос не подавай. Бо вин може по голосу тебе признать. |