— Элен, ты до сих пор не поняла? — он вонзается взглядом в мои глаза и взбивает покой правдой: — Ты наследница. Других Сказочников нет.
— Но это же глупость! — возмущаюсь. — Я знаю своего отца!
— Тогда, как ты объяснишь все это?
— Это вы мне объяснять должны, как так вышло. И Вольпий в частности.
Михаэль отлипает от стены.
— Я сам ничего не знаю. Я просто сложил все факты, — он психует и сильно жестикулирует. Скидывает на кровать перчатки, шарф и пальто. — Ты — Сказочник — раз, ты раммона — два, умер Вольпий аккурат, как эти точки появились — три! Какие еще нужны доказательства?! — отворачивается и яростно расстегивает рубашку. Ткань трещит под его пальцами и натягивается на плечах.
— Моя мать отцу не изменяла! — кричу я. — Тем более, с каким-то уродцем с винного синдиката! Это просто смешно!
Михаэль бросает в меня яростный взгляд, а рядом на пол летит его рубашка. Уходит молча в ванную и грохает дверью.
Я готова умереть на месте. Что я сделала не так? С чего он строит такие идиотские предположения о моей родословной и обвиняет мою мать в неверности? Почему ничего рассказывать не хочет?!
Я хочу найти хоть один ответ, но вопросов становится все больше. Но самое страшное, что Михаэль что-то знает. Гораздо больше, чем я могу предположить…
Собравшись с духом, я нажимаю ручку на двери ванной…
Он сидит на холодном кафеле, опустив голову на колени.
— Уходи, Элен… Дай побыть одному.
Я сажусь рядом и обвиваю его руками:
— Не уйду, покуда ты в таком состоянии.
— Думаешь, что я обманываю тебя? Домысливаю? Скрываю правду? — спрашивает он, приподняв подбородок. В разноцветных глазах пляшет печаль. — Или знаю больше, чем говорю? Можешь думать, что хочешь. Я измотался и доказывать ничего не собираюсь.
И тише, глядя равнодушно в потолок, добавляет:
— Дед связался со мной месяц назад и предложил простенькое на вид задание. Ха, не предложил — приказал его выполнить. Я послал родственника лесом! А потом все равно выполнил… но уже по своей воле. Я просто идиот, Элен. Попался в такую банальную ловушку.
— В ловушку? — я не представляю, о чем он, но чувствую, что это как-то связано со мной. И с Вольпием. И с даром сказочника. — Ты о чем?
— Я должен был… — Михаэль затихает на полуслове и прислушивается. Подрывается на ноги и обходит меня. — Лазутчик. Кто-то на усадьбе есть из шайки Виктора. Характерный рев мотора. Здесь сиди и не высовывайся! — бросает он через плечо и исчезает за дверью.
В голове не укладывается. Лазутчики?! С чего бы? Ведь супердед сказал, что чужих в город не пустят! Обманул? Или сам с Конторой в сговоре?
Немного подумав, я ополаскиваю лицо ледяной водой и осторожно выхожу следом за Михаэлем.
Правило № 46. Не обожгись
Ночь казалась отражением моей души. Я хотел признаться. Сказать правду. Возможно, Элен возненавидела бы меня, выгнала и никогда бы больше не позволила к себе прикасаться.
Люблю ее, как лишенный воды цветок, и только она — мое спасение. Сложная жизнь и легкая смерть.
Спускаюсь через боковую лестницу и прислушиваюсь. Я чувствую чужой запах волка. А, вынырнув через черный ход в промозглую темень, нахожу его.
Он тоже меня замечает, трансформируется молниеносно и откидывает меня в стену особняка.
Влетаю в каменную кладку, и страшная боль пронзает позвоночник и низ спины. Острые краешки царапают кожу сквозь одежду, не оставляя возможности сосредоточиться и прийти в себя. С трудом отрываю себя от стены, но сразу получаю еще один удар, и отлетаю обратно. Он не оставляет мне никакой возможности обратиться.
Отхаркиваюсь кровью и пытаюсь разглядеть сквозь молоко пара противника.
Каблук впечатывается мне в горло. Он не один! Как же я сразу не понял. Чтобы волк забрался на усадьбу незамеченным, ему в пару нужен сильный маг.
Вперед выходит высокий блондин. Я не видел его раньше в Конторе. Длинная рваная челка скрывает половину лица, на щеке, у крыла носа горит свежий шрам.
— Ты нам не нужен, — говорит он мне в лицо. — Мы отпустим тебя и деда не тронем. Только скажи, где Элен?
— И не мечтай, — рычу, приподнимаясь, но получаю тычок в бок острым носком.
— Давай по-хорошему, — блондин сдувает челку, но она снова загораживает его лицо. — Где она?
Ручной оборотень мага рычит и гребет снег, но не нападает. Они бы меня уже порвали. Просто по запаху знают, что Элен была со мной, потому тянут время. Я должен увести их подальше. Где же пресловутая великая охрана деда?!
Принюхиваюсь. Сквозь запах крови и подтаявшего снега сочится знакомый аромат.
Элен?
Вроде бы, и ее, но при этом какой-то искаженный.
— Да тут она, — ехидничает маг, пока я пытаюсь выбраться из-под его ноги. Горло сдавливает холодным жмутом, еще немного и сломает позвонки. — Он твой, а я за девкой.
Он сплевывает в снег, резко отрывает ботинок от моего горла, расшаркивается и уходит, а я наконец-то чувствую облегчение. Дышу свободно, и нет ничего слаще этого морозного воздуха. Одно лишь грудь томит: моя Элен в опасности. Я не должен здесь находиться. Надо защитить ее. Любой ценой!
Поглядываю на волчару. Тот гуляет по снегу, то приближаясь, то отдаляясь. Он внимательно смотрит на меня, но нападать не думает. Нужно выбирать момент, обращаться и…
Когда у волка приподнимается холка, а пасть растягивается в жутком оскале, я понимаю, что пора.
Трансформируюсь в воздухе. Мы сталкиваемся, вертимся, как спутанный клубок шерсти. Острые зубы щелкают у шеи, когти рвут плоть.
Успеваю увернуться от удара и перекатываюсь по снегу. Враг следом, я слышу ворчание над ухом и подаюсь в сторону, чтобы не позволить сломать себе позвоночник.
Жилы трещат, в глазах мелькает. Рык, удар, скулеж, и волчара затихает возле дерева.
Бегу назад, к дому. Не слышу запаха мага: он скрыт. Но я знаю, куда он направился. По ступенькам взлетаю на второй этаж и мчусь на всех парах в нашу комнату. Дверь выломана, в комнате будто ураган прошел. Холодеет внутри, когда вижу выбитое окно.
Под лапами хрустит стекло. Иду вперед и почти ничего не вижу:
— Михаэль, твоя благоверная у меня, — говорит дед и усмехается за спиной. У него еще горят глаза после перевоплощения. Встаю на ноги и выглядываю в окно. Блондин раскорячился на снегу, под ним разливается внушительная лужа крови.
— Попросил его выйти, — усмехается дед и потирает довольно руки. Он одет, а я — нет. У него степень выше, многое может. Например, не рвать свою одежду во время перевоплощения.
— Спасибо, — говорю сквозь зубы, стряхиваю остатки разорванной одежды и подхватываю покрывало. — Как только твоя хваленая охрана такое допустила?
