Книга Обет молчания, страница 53 – Виктория Холт

— Прекрасно. Но, в свою очередь, я должен предупредить вас, что совершенно ни к чему не пригоден.

— Мы могли бы вас научить, — ответила мама.

— Тогда есть надежда.

— Как чудесно видеть вас здоровым!

— Ну да… но не настолько, чтобы вернуться на фронт.

— Не могу сказать, что это меня очень огорчает.

— В военном министерстве у вас будет интересная работа, — сказала отец.

— Вся эта канцелярская волокита и тому подобное.

— Но вы приобретете опыт.

— Как идут дела в палате?

— Что-то должно произойти. Мы обязаны поскорее выиграть эту войну. Она слишком затянулась.

— Вы имеете в виду, что Асквит уйдет?

— Ллойд Джордж ждет своего часа. Скоро произойдет замена. Я думаю, перед Рождеством Ллойд Джордж отправится во дворец к королю давать присягу.

— Так быстро! Бедный старый Асквит!

— Еще одно Рождество, — сказала мама, — а война по-прежнему идет.

— Она должна скоро кончиться, — сказал отец. — Если бы американцы вступили в бой, я мог бы сказать, что конец войны уже виден.

— А они вступят?

— Возможно.

— Я просто не дождусь ее конца, — сказала мама.

— Он придет… в свое время.

* * *

Через неделю после отъезда Маркуса Аннабелинда объявила, что ее присутствие необходимо в Каддингтон Мэйнор и она считает, что должна туда вернуться.

— Вы прекрасно обойдетесь без меня, — промолвила она.

Я не могла удержаться, чтобы не сказать:

— Поскольку ты посвятила себя почти исключительно майору Мерривэлу, а его больше с нами нет, смею заявить, мы действительно прекрасно обойдемся без тебя.

Аннабелинда самодовольно ухмыльнулась.

— Бедная Люсинда! — сказала она.

Я была рада ее отъезду. Она слишком живо напоминала мне о моем горьком унижении.

В конце октября мисс Каррутерс вышла замуж за доктора Эджертона. Церемония была скромной, а потом в Марчлэндзе устроили небольшой прием.

Мне доставило большое удовольствие видеть мисс Каррутерс такой счастливой. Ее кузина приехала на бракосочетание, и я сразу поняла, почему мисс Каррутерс не горела желанием жить вместе с ней.

Но, несмотря на свой грозный вид, эта леди была весьма любезна и явно не огорчена замужеством родственницы. Таким образом, все оказались в высшей степени довольны.

Новоиспеченная миссис Эджертон помогала в госпитале во второй половине дня, точно так же, как в то время, когда занималась со мной.

— Как все удачно обернулось! — сказала мама. — Интересно, что произойдет с Андрэ?

— Мне бы не хотелось потерять и ее, — ответила я. — Она так хорошо справляется с Эдвардом. Ты думаешь о муже и для нее?

— Я часто думаю о людях, которые занимаются тем же, что она и мисс Каррутерс. Подумай, Андрэ заботится об Эдварде… как большинство нянек о детях, находящихся под их присмотром, и приходит время, когда им приходится столкнуться с фактом, что эти дети не их. Меня интересует, что она собирается делать после окончания войны.

Возможно, вернется в Бельгию?

— Андрэ очень хотела уехать оттуда, — сказала я.

— У нее ведь есть брат. Думаю, она ничего о нем не знает. Это должно очень ее огорчать.

— Она уверена, что он во французской армии.

— С ним могло случиться все, что угодно. Она странная девушка.

— Ты находишь?

— Она кажется такой… довольной.

— Разве это делает ее странной? Она была рада выбраться из Бельгии, ей не хотелось ехать к тетке, и она нежно полюбила Эдварда. Он такая прелесть! Я могу понять, почему она довольна.

— Но она должна тревожиться за брата.

— По-моему, она не была особенно близка ни с кем из своей семьи.

— Я спрашиваю себя, что с ней будет?

— Кто знает, что может произойти с любым человеком?

Мама внимательно посмотрела на меня. Я думаю, что она подозревала о моих чувствах к Мар кусу. Я начала сознавать, что вела себя достаточно наивно. Вероятно, я выдала их.

Шли дни, один очень мало отличался от другого. Теперь без занятий с мисс Каррутерс я проводила в госпитале больше времени. Я много гуляла в лесу и пребывала в глубоком унынии.

Наступил декабрь. Как и предсказывал мой отец, Ллойд Джордж возглавил правительство. Маркус, несмотря на свое обещание, в Марчлэндз не приехал.

Мы отпраздновали в госпитале Рождество, а потом наступил новый, 1917 год. Война все еще шла, и ее конец был виден не больше, чем два года назад.

Дни тянулись медленно. Как я скучала по Маркусу! Думаю, его не хватало многим. Он принес в госпиталь радостное оживление. Конечно, Маркус был прав. Он говорил то, что людям хотелось услышать, и делал их веселыми и счастливыми, ведь они не понимали, что за его словами ничего не стоит. Он почти все обращал в шутку, и это делало жизнь приятной.

Я все время думала о Маркусе Мерривэле в эти долгие и безотрадные зимние дни.

Новости доходили до нас по большей части мрачные. Слабый луч надежды забрезжил в апреле, когда Америка объявила Германии войну. Вскоре на континент должны были прибыть американские войска и начать сражаться вместе с нами.

Все говорили, что враг скоро будет разбит.

В конце апреля пришло известие, сначала испугавшее, а потом обрадовавшее меня. Ко мне в комнату вошла страшно взволнованная мама.

— Как ты думаешь, о чем сообщил Джеральд?

Сюда направляется Роберт. Его ранили в ногу.

Джеральд сказал, что он около двух недель находится в лондонском госпитале. Теперь его состояние позволяет ему поехать долечиваться к нам.

Джеральд считает, что общение с нами пойдет ему на пользу.

— О… это замечательно!

Мама улыбнулась:

— Да. Ты получишь удовольствие от его пребывания здесь. Вы ведь с ним очень близкие друзья, правда? Джеральд сказал, что Роберт не может дождаться, когда, наконец, попадет сюда. Он приезжает завтра.

Мама смотрела на меня с тем пониманием, к которому я привыкла за долгие годы. Она догадалась о моих чувствах к Маркусу, ведь я была настолько простодушной, что выдала их, и ее очень радовало, что мой близкий друг Роберт будет здесь и подбодрит меня.

На следующее утро я встала рано. Мы уже обсудили с матушкой, куда поместим Роберта.

— В одну из палат с четырьмя кроватями, — сказала мама. — Мы должны сделать для него все, что только возможно.