Онлайн книга «Хищные птицы»
Ван де Вельде раздраженно оторвался от бумаг, разбросанных по его письменному столу. – Да? В чем дело, доктор Саар? Я занят. Надеюсь, вы пришли не для того, чтобы напрасно отнимать у меня время. – Дело в том пленнике, ваше превосходительство… Хирург говорил тоном одновременно и льстивым, и виноватым. Ван де Вельде не дал ему продолжить: он повернулся к Хопу, который нервно топтался за спиной врача, вертя в руках шляпу. – Что, Хоп, этот пират все еще упорствует? Он сказал то, что мы хотим знать? – рявкнул он так, что клерк попятился. – Он такой упрямый… Я бы никогда не поверил, что такое возможно, что есть вообще человек, способный… Хоп запнулся и не смог больше произнести ни слова. – Я возложил ответственность за это на вас, Хоп! Ван де Вельде грозно поднялся и вышел из-за стола. Ему нравилось издеваться над несчастным маленьким клерком. Но тут вмешался хирург: – Ваше превосходительство, я опасаюсь за жизнь пленника. Еще один день такого допроса… он может его и не пережить. Теперь ван де Вельде развернулся в его сторону: – А это, доктор, и есть суть всего дела. Кортни – человек, приговоренный к смерти. Он умрет, это я могу вам торжественно пообещать. – Он вернулся к столу и опустился в мягкое кресло. – И не являйтесь сюда с сообщением о его неминуемой кончине. Я хочу знать лишь одно: способен ли он еще чувствовать боль и может ли он говорить или хотя бы дать знак, что понимает вопрос. Понятно, доктор? Ван де Вельде пылал яростью. – Ваше превосходительство… Доктор снял очки и принялся яростно протирать линзы, собираясь с духом для ответа. Он знал, что именно желает услышать ван де Вельде, и понимал, что не слишком умно было бы противоречить ему. – Ваше превосходительство, в данный момент пленник не compos mentis. Он лишен сознания и… Ван де Вельде нахмурился и перебил его: – А как же прославленное искусство этого палача? Я думал, он никогда не теряет пленников, во всяком случае ненамеренно. – Сэр, я совершенно не собираюсь как-то умалять искусство исполнителя… Я уверен, к завтрашнему утру пленник придет в сознание. – Вы хотите сказать, что к утру он будет достаточно крепок, чтобы продолжить допрос? – Да, ваше превосходительство. Я придерживаюсь такого мнения. – Что ж, минхеер, я учту ваши слова. И если пират умрет до того, как его можно будет официально казнить в соответствии с вынесенным приговором, вы мне ответите за это. Население должно видеть, как осуществляется правосудие. Ничего хорошего не будет в том, если этот человек мирно скончается в какой-то комнатушке за стенами замка. Он должен кончить свои дни на парадном плацу, у всех на глазах. Я намерен сделать из него пример, это вам понятно? – Да, ваше превосходительство… Врач попятился к двери. – И вы тоже, Хоп… Вам это понятно, бестолочь? Я желаю узнать, где он спрятал груз с галеона, а потом я желаю увидеть хорошую казнь. И ради самого себя постарайтесь обеспечить и то и другое. – Да, ваше превосходительство… – И я хочу поговорить с Неторопливым Яном. Пришлите его ко мне до того, как он завтра утром приступит к работе. Я должен убедиться, что он полностью понимает возложенную на него задачу. – Я сам приведу его к вам, – пообещал Хоп. Уже снова стемнело, когда Хьюго Бернард остановил работы на стене и приказал цепочке измученных пленников спуститься во двор. Когда Хэл, идя к своей камере внизу, проходил мимо клетушки отца, он отчаянно окликнул его: – Отец, ты меня слышишь? Ответа не последовало, и Хэл заколотил кулаками по двери. – Отец, поговори со мной! Бога ради, поговори со мной! На этот раз Мансеер проявил снисходительность. Он не сделал попытки толкнуть Хэла вниз по лестнице, и Хэл снова взмолился: – Пожалуйста, отец! Это Хэл, твой сын! Ты меня не узнаешь? – Хэл… – прохрипел из камеры голос, показавшийся Хэлу незнакомым. – Хэл… это ты, мой мальчик? – Ох, боже… – Хэл упал на колени и прижался лбом к двери. – Да, отец, это я! – Будь сильным, мой сын. Это недолго протянется, но я требую: если ты меня любишь, сдержи клятву! – Я не могу допустить, чтобы ты страдал! Я не могу допустить, чтобы это продолжалось! – Хэл!.. – Голос сэра Фрэнсиса внезапно вновь обрел силу. – Нет уже никаких страданий. Я миновал эту точку. Они уже не могут причинить мне боли, разве что через тебя. – Но что я могу сделать, чтобы облегчить твою участь? Скажи, что я могу сделать? – молил Хэл. – Сейчас ты можешь сделать только одно. Позволь мне унести с собой знание о твоей силе и о твоей стойкости. Если сейчас ты предашь меня, все окажется напрасным. Хэл впился зубами в костяшки сжатого кулака и укусил себя до крови в тщетной попытке подавить рыдания. Снова зазвучал голос его отца: – Дэниел, ты там? – Да, капитан. – Помоги ему. Помоги моему сыну быть мужчиной. – Клянусь тебе, капитан. Хэл поднял голову, его голос окреп: – Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи. Я не потеряю веры в тебя, отец. Не обману твоего доверия. – Прощай, Хэл… – Голос сэра Фрэнсиса снова начал слабеть, как будто капитан падал в некую бездонную яму. – Ты – моя кровь, ты – мое обещание вечной жизни. Прощай, моя жизнь. На следующее утро, когда сэра Фрэнсиса выносили из подземной тюрьмы, Хоп и доктор Саар шли по обе стороны носилок. Оба явно тревожились, потому что в искалеченном теле не замечалось никаких признаков жизни. Даже когда Хэл, наплевав на плеть Бернарда, снова позвал отца со стены, сэр Фрэнсис не поднял головы. Его унесли в подвал под арсеналом, где уже ожидал Неторопливый Ян, но через несколько минут все трое вышли на солнечный свет – Саар, Хоп и Неторопливый Ян – и какое-то время стояли, тихо переговариваясь. А потом все вместе направились через двор к комнатам губернатора и поднялись по ступеням. Ван де Вельде застыл у витражного окна, всматриваясь в суда, стоявшие на якорях у береговой полосы. Накануне поздно вечером в Столовую бухту пришел еще один галеон компании, и губернатор ожидал, что капитан корабля вот-вот явится к нему, чтобы выразить почтение и представить судовую декларацию. Ван де Вельде нетерпеливо отвернулся от окна и посмотрел на троих мужчин, появившихся в его кабинете. – Да, Хоп? – Он уставился на свою любимую жертву. – Вы на этот раз не забыли мой приказ? Привели государственного палача для разговора… Он повернулся к Неторопливому Яну: – Итак, сообщил ли вам пират, где он спрятал сокровища? Ну же, любезный, говорите! |