Онлайн книга «Теория поцелуя»
– Ты знаешь, что это не так. – И что ты делаешь, чтобы завоевать ее? – спросил Антоха, обогнав меня, и преградил путь. – Многое! – честно ответил я. – Только она об этом не знает! – Ну и что. – Я вошел в здание. Майкин просочился следом: – Я веду к тому, что тебе давно пора менять тактику. – И как именно? – разозлился я. Мы прошли мимо полок с продуктами и направились к двери с надписью «WC». – Пора переходить к решительным действиям! – Ладно, понял, – прорычал я, – купи воды, если не идешь в туалет. Все, что угодно, чтобы отвязаться от рыжего голоса совести. – Заяви о себе, чувак! – послышалось в спину. – Будь смелее! – Угу. Я толкнул дверь и вошел в помещение уборной. Больше всего мне хотелось подставить голову под холодную воду. Включил кран и поморщился: вяло потекла жидкость коричневато-ржавого оттенка. Умываться расхотелось моментально. Я взглянул в зеркало. Мои щеки все еще пылали. Да уж, зачем Лене такой неуверенный в себе недорыцарь, которого от близости к ней буквально парализует, а потом по очереди бросает то в холодный пот, то в горячий? – Дай зажигалку, – раздался чей-то голос где-то поблизости. Раздался щелчок, и запахло сигаретным дымом. Я не верил своим глазам: над одной из кабинок поднимался серый дым. – Эй, – сказал я негромко, – мы, вообще-то, на заправке. Наклонился и заметил три пары ног. Все в кроссовках размера не меньше сорок пятого. Ясно – наши спортсмены. Стоило ли с ними связываться? – И что? – раздался голос. Нарушители пожарной безопасности дружно заржали. – А то, что здесь, а также на прилегающей территории, строго запрещено курить, – сглотнув, проговорил я. – Можешь подтереться своим «запрещено»! Дверца кабинки открылась, и показался Кошкин. За его спиной маячили его друзья – Скачков и Пряжкин. – Или что? – Харитон прищурился и подошел ближе. – Пойдешь и настучишь? Он выдохнул дым мне прямо в лицо. – Нет, – ответил я, сжимая кулаки, – но вы сами должны рассудить здраво и затушить сигареты. – Я поправил очки и добавил: – Немедленно… От их громкого смеха у меня заложило уши. – Иди лучше делай свои дела, девственник! – указал на соседние кабинки Кошкин. – Пока я не затушил сигарету о твой лоб. Решив, что мой кулак не слишком весомый аргумент в споре сразу с тремя качками, я шумно выдохнул, отвернулся и направился в одну из кабинок. – «Немедленно»! – пародируя мою интонацию, произнес Харитон. И все трое покатились от хохота. Я закрылся, повесил рюкзак на крючок и прислонился к дверце. Дебилы. И где их таких тупых штампуют? На том же заводе, где делают всем известные резиновые изделия? – Лоховоз! – донеслось снаружи. Зашумела вода. Я решил поторопиться: пассивное курение, сами знаете, приносит еще больший вред, а перспективы того, что заправка вот-вот может взлететь на воздух, и вовсе сводили мои шансы прожить долгую и здоровую жизнь к нулю. – Да-да, пусть пешкодрапает! – заржал кто-то. Я закрыл глаза, вдыхая и выдыхая. Нужно скорее опорожнить мочевой пузырь и уйти отсюда. «Что ты делаешь, чтобы ее завоевать?» – прозвенел в голове вопрос друга. Да, Антоха был прав. Все, что я делал, так и осталось для Лены незамеченным. Сдал на права, чтобы прокатить ее. Несколько раз брал у отца машину, кружил возле университета, но так и не осмелился предложить Лене подвезти ее до дома. Наказал Левицкого. Провернул для этого целую многоходовку: организовал тайный клуб отмщения, прославившийся позже на весь факультет. Скрыв свои лица, мы подобрались ночью к этому гаду, поймали его и привязали к столбу возле главного учебного корпуса. Каждый проходящий мог видеть прикрепленную к его груди табличку с надписью «трепло» [3]. А еще я записался на бокс. Чтобы быть достойным Лены, чтобы суметь защитить ее при необходимости. Правда, в первый же день вывихнул запястье. Но это ерунда. А на втором занятии мне разбили нос! Кровищи было – мама не горюй. Но ведь я хоть что-то делал! И делал только ради Лены… Жаль, что она об этом не знает. Иначе… А что иначе? Что бы изменилось? Разве ей нужен такой, как я? – Малахольный! – словно подсказал кто-то, смеясь за дверью. Вот именно. Все видели меня именно таким. Я подхватил свой рюкзак, дернул шпингалет, толкнул дверь… Не понял! Я навалился на дверь всем телом. Заперто! Толкнул еще раз. Ничего не получилось. Прислушался: шаги и смех удалялись к выходу и вскоре совсем стихли. – Эй! – Я надавил на дверь плечом. – Эй, кто-нибудь! Но заполненное сигаретным дымом помещение отозвалось лишь громким эхом. – Меня закрыли. На помощь! – прокричал я, бросаясь на дверь. Толкал, пинал, дергал, давил. Но та не поддавалась, всякий раз встречая какое-то сопротивление снаружи. – Эй, помогите! – проорал я, ощущая панику и собственную ничтожность. – Э-э-эй! Сквозь приоткрытую форточку в помещение донесся шум шин по асфальту. Кажется, автобус уже отъезжал. – Кто-нибу-у-удь! – Жека, это ты? Ты где? – раздался вдруг голос Антохи. – Здесь! – Я принялся барабанить ладонями в дверное полотно. – Здесь! – Ясно. Тебя закрыли. Подперли дверь шваброй. Сейчас! Послышалось копошение, и через пару секунд дверь открылась. Вырвавшись на волю, я сразу метнулся к умывальнику, включил воду и сполоснул руки. – Это кошак плешивый! Мышелов драный! Харитон Какашкин, мать его! – Неудивительно, – отозвался Майкин, – они всегда так веселятся. – Что ты хочешь от идиота, который курит прямо на заправке? – Точно. – Ладно, бежим! – Я метнулся к двери. – Там уже все собрались, наверное. – Да без нас не уедут, – отмахнулся Антоха, – не переживай. И он вразвалочку направился следом за мной. Каково же было наше изумление, когда мы обнаружили на стоянке возле заправки лишь сизую пыль и облако выхлопных газов, оставленные растворяющимся вдалеке автобусом! – Стой! Стой! – Майкин махал руками, выбежав на дорогу. |