Онлайн книга «Зеркало любви»
|
Малена пожала плечами. – То, что понравится, – возьми себе. То, что ему понравится, – пусть возьмет он. А что до меня… Давид, я не знаю, сколько это стоит, поэтому прошу ровно столько, сколько смогу получить. Меня устроит квартира где-нибудь в новостройке плюс машина. Давид аж головой замотал. – Малена, а ты понимаешь, что это копейки по сравнению со стоимостью клада? – Давид, мы еще собираемся пожениться? – Малена смотрела ему прямо в глаза. И была довольна тем, что мужчина не дрогнул, не отвел взгляд, а спокойно и уверенно ответил: – Хоть завтра. – И ты мне предлагаешь брать деньги с собственного свекра? – Гхм… В таком ключе Давид явно не думал о проблеме. А вот Матильда с Маленой и обдумали этот вопрос, и обговорили. И долго прикидывали, что можно и нужно попросить. С чем они справятся. – Тогда поступаем проще. Бабушкина квартира остается за мной. Плюс с твоего отца квартира для меня в новостройке. – Зачем? Мы ведь будем жить вместе. Или тебе здесь не нравится? – Сдавать буду. Мало ли что, хоть деньги на белье у тебя клянчить не стану. Знаешь, гадко это… стать содержанкой. Фу! – Белье я тебе и так куплю, – успокоил Давид. – И все? Квартира и машина? – Жизнь длинная. Если мы расстанемся, у меня будет место, где преклонить голову. Мало ли что, мало ли как, в одной квартире жить, вторую сдавать – мне хватит. – Я еще раз говорю – Малечка, это антиквариат. Речь идет о сотнях тысяч. Даже миллионах. В евро. – Давид, я думала, мы договорились. У меня есть память о предках. – Малена коснулась рукой шкатулки. – У меня, благодаря им, теперь есть средства к существованию. И я хотела бы получить все бумаги, которые там найдутся. Если найдутся. Что оставалось делать Давиду? Только развести руками и отправиться к родителям. * * * К чести господ Асатиани, золото София Рустамовна приняла с восторгом, заявив, что Малечка – замечательная девочка и сразу ей понравилась. А Эдуард Давидович, выслушав о решении Малены, кивнул: – А умная девочка. И место свое знает, и не зарывается… женись. Однозначно. – А что с храмом? – Восстанавливать будем. Торжественно. Там в одном из бочонков нашлись иконы, оклады… так что на днях мы найдем клад. С помпой, с шумом, с прессой… представляешь себе историю? Ты женишься, невеста умоляет тебя провести церемонию там же, где венчались ее предки, ты выкупаешь лодочную станцию и собираешься реставрировать церковь. И находишь клад. Иконы, оклады, утварь… мы на всю Россию прогремим! Книги я все отдам твоей жене, раз она просила. Пусть смотрит, если что-то отдаст в церковь, так тому и быть. Ей решать. И серебряный сервиз тоже вам подарю на свадьбу. – Жене? – Однозначно. А по квартире… у нас там на втором этаже стометровка пока не отдана? В доме на набережной? Давид покачал головой: – Нет. Размах шумихи он представлял заранее. Да… что будет… – Вот. Завтра оформлю ее на твою жену. А в автосалон ее сам свозишь. И не мелочись там, бери машину, чтобы побезопаснее была. Подушки там, все такое… твоей жене детей еще возить. – Пока еще не жене. – И не тяни, балбес. Если такую девчонку упустишь – выгоню! – Она мне поставила срок в три месяца. – Точно – выгоню. Тащи ее в загс! Тебя что – надо учить, как женщин уговаривать? – Так то женщин. А то – Малену. Эдуард Давидович кашлянул и признал правоту сына. – Все равно. Завтра подавайте заявление. Я договорюсь, вам его задним числом проставят. А то начнет кто-то копать… девочка умная, она поймет. Давид и не сомневался, что поймет. Но полюбит ли? Вот вопрос… наверное, это ему за все девичьи страдания… Рид, маркиз Торнейский Рид оттягивал этот разговор, пока мог. Но – надолго не получилось. А потому… И стоял он в просторной каюте, и чувствовал себя последней скотиной. Или – не чувствовал? Должен был, но не чувствовал, злился на себя, на Шарлиз и мечтал, чтобы все это свалилось на кого-то другого, хоть бы и на Остеона, и отлично понимал, что надежды нет. Брату пару лет продержаться в живых, и то во благо. Нет выбора. И плевать, что нет и желания, надо – и греби веслами, дружок, пока море не кончится. – Поговорим, госпожа? – Поговорим. – Шарлиз выглядела неплохо. Пока корабль стоял на якоре, у берега, качка ее не мучила, и лекарь уверял, что женщина здорова и ребенок развивается нормально. – Поговорим о том, что я не пленница. И я хочу к отцу. Рид вздохнул. Сценарий разговора они разрабатывали и с братом, и с Тальфером… эх, Леонар, чтоб тебя шервуль сожрал, как тебя угораздило с этим заговором? Сколько б ты мог принести пользы! Но польстился ведь на дармовую власть! – К какому отцу? Шарлиз даже опешила. – Мой отец… – Официальный? Ролейнский? Он умер. Поднимете скандал? А вы уверены, что это будет быстро? Пока прибудут люди из посольства, пока вас опознают… вы знаете, что делают с самозванцами? Шарлиз знала. – Тогда к моему королю? – Какому? Вы – степная добыча. Теперь – наша, здесь вы и находитесь. Желаете поговорить с его величеством Остеоном? Шарлиз гневно топнула ногой. Вот мерзавцы! Негодяи! – Думаете, у вас получится? – Даже не сомневаюсь. – Рид по-хозяйски прошелся по каюте, подарил женщине улыбку, опустился в кресло. – Знаете, кто у нас посол? Граф Ретонский. Шарлиз знала. Благодаря ей едва не сорвалась свадьба дочери Ретонского. Все же спать с женихом за день до свадьбы, а потом еще хвалиться своими победами – не совсем хорошо, правда? Свадьба не сорвалась, жених вымолил прощение у невесты, а вот граф злобу затаил. Если он сможет не опознать Шарлиз или хотя бы засомневаться, начать дипломатическую переписку… Что делают с самозванцами? Вешают. Иногда сажают в тюрьмы, но чаще вешают. В любом случае Рид мог сделать с Шарлиз все, что пожелает, и женщина это понимала. Шарахнулась, прикрыла руками живот. – Вы не посмеете! – Почему? – нарочито мягко спросил Рид. – Почему я не посмею? Почему я должен вас пожалеть? Я шел не на войну, я шел на свадьбу. Люди, которые шли со мной, были куда как ценнее степняческой подстилки. Они погибли, а вы живы. Рид вспомнил Джока, который до последнего прикрывал его спину, вспомнил Стивена Варраста, оставшегося прикрывать отход, и его вдруг охватила такая ярость, что он даже сам испугался. И сомкнул руки на подлокотниках кресла, чтобы не сомкнуть их на шее этой продажной девки. |