Книга Кирклендские услады, страница 39 – Виктория Холт

Я никогда не видела призраков. Я не верю в них. Мой трезвый йоркширский ум восстает против таких бредней. Я всегда говорила, что не поверю в привидения, пока сама их не увижу. И вот теперь увидела.

Фигура между тем задвигалась и исчезла. Это не могло быть привидение. Таких, как я, привидения не посещают. В мою комнату зашел кто-то живой. Я повернула голову, чтобы проследить, куда девалась фигура, и уперлась глазами в какую-то преграду. Я была так ошеломлена, так потрясена, что не сразу поняла, в чем дело. Оказалось, занавес с одной стороны кровати был задернут так, чтобы скрыть от меня ту часть комнаты, где находилась дверь.

Оцепенев от ужаса и потрясения, я вдруг услышала, как дверь осторожно закрывается. Это вернуло меня к действительности. Значит, тот, кто был в моей комнате, вошел и вышел через дверь. А привидениям, как я всегда слышала, двери ни к чему. Они и так попадают куда им нужно.

Я выбралась из кровати и, путаясь в занавеске, поспешно ее откинула. Подскочив к дверям, я громко крикнула:

— Кто это? Кто здесь?

В коридоре никого не было. Я добежала до лестницы. От лунного света, падавшего сквозь лестничные окна, вокруг меня клубились тени. Внезапно я почувствовала себя наедине со злыми силами, и меня вновь охватил страх.

Я стала кричать:

— Сюда! Скорей! В дом кто-то проник!

— Я услышала, как открылась и закрылась дверь и раздался голос Руфи:

— Это вы, Кэтрин?

— Да, да… скорее идите сюда!

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем, закутанная в длинный капот, она появилась на лестнице. В руке Руфь держала маленькую лампу.

— Что случилось? — воскликнула она.

— Кто-то был в моей комнате. Кто-то вошел и стоял в ногах кровати.

— Вам приснился кошмар.

— Я не спала. Уверяю вас, я не спала. Я проснулась и кого-то увидела. Наверное, он меня и разбудил.

— Кэтрин, дорогая, да вы дрожите! В вашем положении…

— Кто-то входил ко мне в комнату. И может войти опять.

— Дорогая, это был всего лишь страшный сон.

Я рассердилась на нее, чувствуя полное свое бессилие. И с той минуты досада моя все нарастала, ибо что может быть хуже, когда тебя пытаются убедить, будто то, что ты видела собственными глазами, всего лишь игра воображения?

— Это был не сон, — ответила я сердито. — Уверена, что не сон. Кто-то зашел в мою комнату. Мне это вовсе не почудилось.

Где-то в доме часы пробили час ночи, и почти тут же на площадке над нами появился Люк.

— Что за переполох? — спросил он, зевая.

— Кэтрин… разволновалась.

— Кто-то был у меня в комнате!

— Грабители?

— Нет, не думаю. Это был кто-то, одетый как монах.

— Дорогая, — ласково отозвалась Руфь, — вы часто ходите в аббатство, и там ваше воображение разыгрывается. Место зловещее. Больше не ходите туда. Эти развалины явно на вас плохо действуют.

— Говорю же вам, в комнате кто-то был! На самом деле! Он даже задернул занавески у кровати, чтобы мне не было видно, как он уйдет.

— Задернул занавески? Ну, это, наверное, сделала Мэри Джейн.

— Нет! Я просила ее этого никогда не делать. Нет-нет, их задернул тот, кто решил посмеяться надо мной. Не знаю только, что тут смешного.

Я видела, как переглянулись Руфь и Люк. Несомненно, они думали, что я — жертва своего увлечения руинами и нахожусь во власти страшного сна — из тех, что снятся, когда уже просыпаешься и потом долго не можешь понять, был ли это кошмар, привидевшийся тебе, или явь.

— Мне не приснилось, — в отчаянии убеждала их я. — Кто-то действительно входил ко мне! Может, хотел пошутить…

Я переводила взгляд с Руфи на Люка. Что, если кто-то из них и затеял эту глупую каверзу? Кто еще мог придумать такое? Сэр Мэтью? Тетя Сара? Нет! Привидение, которое промчалось по моей комнате и бесшумно закрыло за собой дверь, было довольно проворным.

— Ложитесь лучше поскорее в постель, — сказала Руфь. — Не следует поддаваться кошмарам.

Вернуться в постель! Постараться уснуть! А вдруг меня опять разбудит фигура в ногах кровати! Сегодня монах просто постоял там, глядя на меня. Что он сделает в следующий раз? Разве я могу спокойно спать в этой комнате? Люк зевнул. Конечно, ему казалось странным, что я перебудила всех из-за какого-то нелепого сна.

— Пойдемте, — мягко предложила Руфь, беря меня под руку.

Тут я сообразила, что на мне только ночная рубашка, и представила, что она думает о моем неподобающем виде.

— Спокойной ночи, — сказал Люк и пошел к себе, а я осталась вдвоем с Руфью.

— Кэтрин, дорогая моя, — говорила она, ведя меня по коридору, — да вы и в самом деле сильно перепугались!

— Это было ужасно! Знать, что кто-то наблюдает за тобой, пока ты спишь!

— Мне самой раза два тоже снились кошмары. Я знаю, как долго потом не можешь прийти в себя.

— Но я же не спала! Уверяю вас!

Не отвечая, Руфь открыла дверь в мою комнату. От движения воздуха заколебались задернутые занавески у кровати, и я вспомнила, как, проснувшись, ощутила сквозняк. У меня не осталось сомнений: кто-то бесшумно вошел в спальню и, прежде чем встать в ногах кровати, задернул занавески с одной стороны.

Это мог сделать только человек. И сделал это кто-то из живущих в доме. Но зачем кому-то понадобилось пугать меня? Ведь все знают, что я в положении!

— Посмотрите, — сказала я, — занавески задернуты с этой стороны кровати. А когда я ложилась спать, комната была у меня перед глазами.

— Должно быть, это сделала Мэри Джейн позже.

— Зачем ей возвращаться ко мне после того, как я пожелала ей доброй ночи? Чтобы задернуть занавески? Но ведь я настоятельно просила ее не делать этого.

Руфь пожала плечами.

— Ложитесь, — сказала она. — Вы же замерзли. Нужно было накинуть что-нибудь теплое.

— Не было времени. Во всяком случае, я об этом не успела подумать. Я кинулась за этим неизвестным, надеялась его разглядеть. Но когда выскочила, никого… в коридоре никого не было. А вдруг… он все еще здесь… наблюдает за нами, слушает…

— Ну, ну! Ложитесь. Никого здесь быть не может, потому что вам все это приснилось.

— Простите, но я все же отдаю себе отчет, когда бодрствую, а когда сплю.

— Сейчас я зажгу свечи. Вам сразу станет лучше.

— Луна такая яркая. Свечи не нужны.

— Может быть, и лучше не зажигать их. Я всегда боюсь пожара.

Руфь отдернула занавеску и села на кровать.

— Вы замерзнете, — сказала я.