Онлайн книга «Всего лишь тень»
|
– Но у тебя же есть время выпить стаканчик? – Если ты настаиваешь, – соглашается он. Он устраивается в одном из кресел, она приносит его любимый аперитив. Бокал белого «Сен-Жозефа». Хлоя объездила три магазина, пока не нашла. – Как ты? – спрашивает она. – Хорошо. А ты? – Нормально, – заверяет она. Она садится напротив, скрещивает ноги, обтянутые чулками телесного цвета. – Это полиция попросила меня забрать ключи, – объясняет она. – Один офицер занялся моим заявлением. Сейчас они выслеживают человека, который не давал мне покоя на протяжении недель. Бертран не скрывает удивления. – Я им вполне доверяю, – заверяет его Хлоя. – Сам коп показался мне весьма энергичным. Думаю, он задержит того психа и избавит меня от него раз и навсегда. – Он нашел зацепку? – Он начал расследование только вчера. Хлоя чувствует, что должна укрепить свои позиции, пусть даже приврав. – Два его человека заходили сегодня снять отпечатки пальцев… Он мне посоветовал снова сменить замки. – Правда? – подхватывает Бертран, ухмыляясь. – Тогда зачем тебе мои ключи? Если ты меняешь замки, они тебе ни к чему! Хлоя смотрит на него дерзким взглядом: – Это был предлог тебя повидать. Он улыбается, залпом допивает свой бокал. – Ты не изменилась, – только и говорит он. – Неправда. Думаю, изменилась… Ты принес чек из супермаркета? Он нужен полиции. – Я его не нашел, – признается Бертран. – Наверно, выбросил. – Ну надо же… Досадно, но что делать. Бертран ставит пустой бокал на журнальный столик, смотрит на часы. – Я приготовила твое любимое блюдо. Останешься ужинать? – продолжает Хлоя. Это не вопрос, скорее утверждение. – Жаль, но у меня нет времени. Хлоя старается не дать себя обескуражить. Это игра, да. Даже если впереди забрезжило поражение. – Брось, найдется у тебя время! Мы сможем поговорить, и я покажу тебе, до какой степени я переменилась. Бертран кладет связку ключей на столик и встает. – Я не останусь. Я заехал отдать тебе ключи, как мы и договаривались, верно? – Да ладно, не понимаю, почему ты боишься поужинать со мной… Может, имеет смысл его спровоцировать? – Я не боюсь. Но я уже опаздываю. Меня ждет женщина, и я умираю от желания ее увидеть. И эта женщина не ты. * * * Хлоя неподвижно стоит у застекленной двери гостиной. Она похожа на каменную статую. Или, скорее, на песчаную скульптуру. Готовую рассыпаться от малейшего дуновения, от первой же волны. Он с другой женщиной, уже. Нашел мне замену, уже. Вычеркнул из памяти, выгнал из своей жизни. Что в ней такого, чего нет во мне? Обманута еще до того, как брошена. Верх унижения. Хлоя задергивает шторы, открывает бар. Золотые правила мишени забыты. Два разрыва в один день вполне оправдывают отступление от регламента. Тем более что уже конец недели и она не рискует опоздать завтра утром. Может отсыпаться хоть весь день, если захочет. Реветь весь день, если захочет. Хлое, вообще-то, не нравится алкоголь. Но она заставляет себя принять солидную дозу мартини и джина. Методично продолжает, приканчивает бутылку «Сен-Жозефа», открытую на аперитив, и добавляет к этому коктейлю одну из своих пилюль от сердца, а также три таблетки успокоительного. Две, не больше, предупредил невролог. Но в исключительных обстоятельствах… Она разглядывает семейные фото, останавливается на лице Лизы, которая, кажется, ее осуждает. Свечи впустую догорают на столе. Тогда Хлоя хватает скатерть и сдергивает ее с диким криком ярости и последовавшим за ним оглушительным грохотом. Фарфор и хрусталь разбиваются. С той же легкостью, что и ее сердце. Все такое хрупкое. Она падает на диван, ждет избавления. Забыться, забыть. Хоть на одну ночь. Разведать глубины бездн, если уж не можешь покорить высоты. В правой руке «вальтер», снова заряженный под завязку. В груди концерт ударных. И рыдания, которые ее душат. * * * Бертран ложится на диван, включает телевизор. Может, он переборщил. В шахматную партию вкралась небольшая ошибка в расчетах. Ему следовало оставить ей надежду, хоть крошечную. Чтобы она ползала перед ним, снова и снова. Но он не теряет веры, убеждает себя, что в игре будет еще один раунд. Что она не в полном дауне. Улыбаясь, рассматривает потолок. Мальчишкой он любил обрывать крылья у бабочек. Любил потом смотреть на них, прикованных к земле, бьющихся в медленной агонии. Став мужчиной, он начал обрывать крылья у ангелов. * * * Гомес не очень понимает, что он здесь делает. Зачем он пришел. Он чувствовал себя потерянным, поехал наудачу. Если только удача имеет к этому хоть какое-то отношение… Когда он ее замечает, то едва не поворачивает обратно. Но уже слишком поздно: Валентина идет к машине. Тогда Гомес вылезает, спрашивая себя, что же ей сказать. – Добрый вечер, Александр, – говорит она со своей притворно робкой улыбкой. Она уже в полицейской форме, и та неплохо на ней сидит. – Добрый вечер, Валентина. Мне захотелось вас повидать, – с лету признается он. – Мы вроде перешли на «ты», разве нет? – Точно, но у меня такое впечатление, что с нашей последней встречи прошел целый век! – Это недалеко от истины! – смеется Валентина. – Я думала, ты позвонишь мне раньше. Ни намека на упрек в ее голосе. – Я хотел, но… Она умерла. Софи умерла. Валентина на мгновение отводит взгляд. – Я не знала. Мне правда очень жаль. – Спасибо. – Мне сказали про… про лейтенанта из твоей группы. – Он еще жив, но, возможно, это ненадолго… Видишь, смерть бродит вокруг меня. – Не говори так, Александр. Молодая женщина смотрит на часы в некотором затруднении. – Тебе следовало позвонить мне. Тогда мы встретились бы пораньше, потому что сейчас мне пора заступать. Но мы можем увидеться завтра, если хочешь. Я буду рада. Возможно, этих слов он и ждал. За этим и приехал. Знать, что кто-то рад его присутствию. – Завтра я не смогу. Меня не будет в Париже. Но я скоро позвоню тебе, – обещает он. |