Книга Маска чародейки, страница 62 – Виктория Холт

Со знанием дела я побеседовала с Джанет, она с удовлетворением кивала, и я чувствовала себя школьницей, хорошо выучившей урок.

Следующие несколько дней прошли гладко для меня, по утрам я ездила по поместью, заходила в некоторые дома, уверенная в полученных сведениях. Старая миссис Белл вытерла для меня стул и начала говорить о крыше, которая протекает.

— Скоро вам ее починят, миссис Белл.

— О, мисс Сюзанна, как я буду рада. Не очень хорошо ложиться спать и не быть уверенной, что ночью не разбудят потоки дождя.

Я заверила ее, что крышу скоро починят, если же ей понадобится что-то еще, она должна немедленно сообщить мистеру Карлтону или мне.

— Благослови вас Бог, мисс Сюзанна.

— Теперь мы будем о вас заботиться, миссис Белл.

— Хорошо. А вы вернулись другая, мисс Сюзанна, если только вы не против, что я так говорю… помягче стали. Мистер Эсмонд был добрый, мягкий, всегда все обещал, правда, не всегда выполнял обещания. Слава Богу, если теперь будет по-другому…

— Я постараюсь, чтобы все были довольны. Жаль, если люди испытывают неудобства в таком чудесном месте, как наше.

— О, природа здесь такая красивая… Я так и сказала своему мужу, когда мы приехали сюда пятьдесят лет назад.

Я пожелала ей прожить еще пятьдесят в этом коттедже, и она засмеялась.

— С вами всегда надо было соблюдать осторожность, мисс Сюзанна, если только вы не рассердитесь на мои слова. А теперь вы вернулись такая внимательная.

Я простилась с ней в прекрасном настроении. По крайней мере, эти люди относятся ко мне с симпатией в отличие от настоящей Сюзанны.

Потом я зашла в семью Торн. Больная мать не встает с постели, за ней ухаживает дочь, которой за сорок. Дочь похожа на худую, пугливую мышку. Маленькая женщина с быстрыми осторожными движениями, седеющими волосами и темными испуганными глазами, они смотрят, словно отовсюду ждут опасность. Я узнала об этой семье из дневника Эсмонда. Дочь служила в хорошем доме до того, как умер ее отец, а мать слегла от ревматизма. Тогда она вернулась домой ухаживать за матерью. Она зарабатывала на жизнь шитьем: шила платья, прекрасно вышивала, отправляла платья в магазин. Мне было жаль бедную мисс Торн.

Она занервничала при моем появлении, словно я принесла ужасные новости.

— Я всех посещаю, мисс Торн, хочу посмотреть, все ли в порядке.

Она кивнула и облизнула губы. Испуганная женщина. Интересно, почему. Нужно выяснить, но не задавая слишком откровенных вопросов. Бедняжка напоминает пугливую мышку.

Мы разговаривали, когда раздался стук на потолке. Я взглянула вверх.

— Это мама. Ей что-то нужно. Извините меня на минуту, мисс Сюзанна. Пойду скажу ей, что вы пришли.

Я сидела в маленькой комнате с открытым камином, стол покрыт старой, но чистой скатертью, на столе сверток — вышивание, решила я. Сверху раздавались неразборчивые голоса.

Минут через пять мисс Торн появилась снова.

— Извините, мисс Сюзанна, я объясняла маме, что вы пришли.

— Можно мне ее навестить?

— Если хотите…

Мне не следовало это говорить. Я догадалась, но слишком поздно, что Сюзанна так бы не поступила. Испуганный взгляд мисс Торн подтвердил мою догадку. Однако мы поднялись на второй этаж. У коттеджей одинаковая планировка: две комнаты и кухня на первом этаже, две комнаты на втором этаже.

В одной из них лежала миссис Торн, крупная женщина, у нее лишь внешнее сходство с дочерью. Сразу видно, что миссис Торн привыкла все делать по-своему, она хозяйка в доме.

Она смотрела на меня, и на мгновение я подумала, сейчас она назовет меня самозванкой.

— Очень мило с вашей стороны, мисс Сюзанна, что вы о нас беспокоитесь. Совершенно неожиданное дело. В первый раз леди из замка навещает меня, — она фыркнула от обиды. — Я теперь бесполезная из-за этого ревматизма. А после ухода Джека Торна у меня нет права оставаться в коттедже, наверное.

— Не надо так говорить. Наверняка мисс Торн не позволяет вам об этом думать.

— О, она… — миссис Торн бросила недоброжелательный взгляд в сторону дочери. — Оставила свою карьеру ради больной матери. Этого нельзя забыть.

— Она содержит коттедж в порядке. — Я почувствовала необходимость защитить дочь от властной и жестокой матери, хотя и калеки.

— Она привыкла жить в больших поместьях, служила у благородных дам.

С каждой минутой я жалела дочь все больше.

— У меня ужасная болезнь, мисс Сюзанна. Я лежу здесь день и ночь, не могу пошевелиться, чтобы не вызвать боль. Не выхожу на улицу. Не знаю, что происходит. Узнала о смерти мистера Эсмонда только через неделю. Все узнаю с опозданием: про его первую болезнь, про Сола, который сделал то, что решил сделать… Чувствуешь себя оторванной от жизни.

Я посочувствовала ей и сказала, что пришла узнать, все ли нормально с коттеджем.

— Все в порядке, — торопливо вставила мисс Торн. — Я делаю все, что могу…

— Я это вижу, все чисто и опрятно, — успокоила я ее.

Она продолжала, волнуясь:

— Говорят, после вашего приезда надо ждать перемен, мисс Сюзанна.

— Надеюсь, к лучшему.

— Мистер Эсмонд был очень добрым хозяином.

— Я знаю.

Я встала и попрощалась с миссис Торн. Дочь проводила меня по лестнице, остановилась у двери с мольбой в глазах:

— Я обо всем забочусь, стараюсь, — повторила она.

Не ясно, что же ее беспокоит, надо выяснить.

Я отправилась дальше и оказалась возле дома семьи Крингл. Ферма и ее обитатели заинтересовали меня. Я не знала, что произошло с Солом. Пыталась представить себе, как он подстригает кусты, а Сюзанна над ним издевается. Он ей не нравился, ей хотелось его подразнивать. Она всячески подчеркивала, что он полностью зависит от хозяев в замке.

Я привязала лошадь. Мимо пробежал мальчик. Он остановился и посмотрел на меня.

— Привет, — сказала я ему. Он отвернулся и убежал.

Я шла по тропке к дому и думала, что мне не следовало приходить сюда. Я только недавно была здесь с Джефом. Начала искать предлог посещения. Спрошу, что они решили делать с тем полем, оставят ли его под паром.

Я постучала. Старик сидел на стуле, миссис Крингл мыла деревянный стол, а молодая девушка связывала головки лука в пучки.

— О, опять мисс Сюзанна пришла, — сказала женщина.

Девушка посмотрела на меня красивыми карими глазами, но в них затаился страх.

— Я зашла спросить, как вы решили поступить с полем.

— Решать не нам. Нам приказывают, а мы исполняем, — ответила женщина.

— Мне бы так не хотелось. Вы ведь разбираетесь в сельских делах намного лучше меня, — возразила я.