Онлайн книга «Поцелуй под омелой»
Воробьева смутилась и первой отвернулась от одноклассника. Чтобы снова не наткнуться на Рину, сначала уставилась в свою тарелку с макаронами, а затем, почувствовав на себе чей-то внимательный прожигающий взгляд, обернулась. Через пару столов от Синицыной и ее свиты перед раскрытым ноутбуком сидел Егор Власов. * * * – Демидов тебе как? – Сдурела? Он девятиклассник! – И что? Выглядит лет на двадцать. В спортзал ходит… – Да ну… – Тогда Ершова себе забирай! Дружный девичий смех. – Ага, сейчас! Бегу, и волосы назад. – Зато одиннадцатиклассник! – И в пупок мне дышит. Соплей перешибить можно! – Тебе не угодишь! Иди одна тогда! – Нетушки! Все с парнями, а я одна? – Ну там кого-нибудь и подцепишь. – Бабы, а вы с чего вообще решили, что Глеб нас пригласит? Оля со скучающим видом потянула через трубочку остатки молочного коктейля, издав громкий характерный звук. Девчонки тут же уставились на Воробьеву. – Ну, а ты? – кивнула Оле Рина. – Что я? – растерялась Воробьева. – Решила, с кем к Глебу пойдешь? Со своим шестидесятилеткой или с Филимоновым? – Или с Потупчиком? – лукаво улыбнувшись, спросила Яна Пучкова. – Ой нет, даже не напоминай мне про Потупчика! – тут же поморщилась Синицына. – Тусу века обломал! Я, между прочим, такое классное платье на выпускной сшила! С новогодних каникул на примерку таскалась. – Надень его на выпускной в конце одиннадцатого, – пожала плечами Оля. – Ага, через полтора года? – возмутилась Рина. – Оно уже устареет. А если меня разнесет и я в него не влезу? Ой, бабы, перед экзаменами точно разнесет! Я когда волнуюсь, ем, как слон. – Четыреста кило растительности в день? – решила уточнить Оля. Девчонки снова рассмеялись, а возмущенная Рина кинула в Воробьеву смятую салфетку, но тоже не могла сдержать улыбку. Оля ловко увернулась. Не получалось у Синицыной долго обижаться на новую подругу. Да, сегодня утром они немного повздорили на уроке, но к концу занятий уже помирились. И Рина после уроков пригласила Олю вместе с остальными девчонками в кофейню. – А серьезно, что от тебя Потупчик хотел? – не унималась Яна. – Просто поболтали, – неуверенно проговорила Оля. Одноклассницы внимательно вглядывались в лицо Воробьевой. – Поболтали? – скептически отозвалась Рина. – О чем это, интересно? – О всяком! – буркнула Оля. – Не думай его к Глебу на тусу звать! – предупредила Синицына. – Тогда нам вход в нормальное общество точно закрыт. Хватило позора с Янкиным Никиткой. – А что Никитка-то сразу? – подала неуверенный голос Пучкова. – И вообще нас к Глебу даже еще никто не приглашал. – А кто определяет эти рамки «нормальности»? – рассердилась Оля. – И может, вы наконец мне расскажете, почему Женя изгой? – Девочка тут же вспомнила, как Егор не сводил с них озлобленного взгляда в столовой. – Что у них за отношения с Власовым? – Романтические! – огрызнулась в ответ Синицына. – У Власова родители в Испанию свалили на ПМЖ, и его хотели с собой взять, чтобы он там доучился, а потом в университет в Европе поступил… – начала рассказ Яна. – А потом в конце года, когда случилась эта некрасивая история, предки так разозлились, что решили наказать сына и уехали без него. Егора в России оставили еще на два года вместе с бабушкой. – А что за некрасивая история? – спросила Оля. – Тебе Потупчик не рассказал? – Нет. – Они с Филимоновым в мае пробрались вечером в школу и сожгли пачку тетрадей с итоговыми сочинениями всей параллели, дотла. Замок в кабинете русского языка сломали. Это Вадик придумал! А досталось больше всего Егору… Ну не отбитые ли на всю голову? – Да уж, – пробормотала Оля. – Такой скандал был! – продолжала охотно рассказывать Яна. – На весь район. Это же взлом, статья, между прочим! А нам что? Переписывать итоговые сочинения? – Ну, а Женя тут при чем? – не понимала Воробьева. Скорее уж остальным нужно сердиться на Власова с Филимоновым… Такое придумать! – Так Женя в тот вечер в школе оставался, – принялась объяснять Пучкова. – И… – Бабы, ну мы что, собрались здесь предателя Потупчика обсуждать? – внезапно перебила ее Рина. – Надоело! Мы вроде мне парня выбираем. Синицына посмотрела на Олю: – А я тебе еще раз настоятельно рекомендую с таким, как Женя, не общаться! Поняла? Ее голос прозвучал так требовательно и отчаянно, что Оля совсем растерялась. Будто Женя, рассказав взрослым о случившемся, выдал Синицыну, а не Власова… Воробьева ничего на это не ответила, только молча отодвинула от себя пустой стаканчик из-под молочного коктейля и демонстративно уставилась в панорамное окно. – Ладно, – примирительно улыбнулась Рина. – Девчонки, кто там у нас еще остался? – Маркин? – Слишком лопоухий! – Селиванов? – Он с Надей встречался в восьмом классе. Я с бывшими подруг не гуляю. – Господи, Синицына! Может, тебе уже кого-нибудь из соседней школы присмотреть? Оля, подперев щеку рукой, с задумчивым видом смотрела в окно на прохожих. Ей надоело слушать о недостатках каких-то мифических парней, которых она ни разу в глаза не видела. И почему некоторые люди считают, что они вправе диктовать, кому и с кем общаться? Будто жизнь – дурацкая настольная игра с придуманными кем-то правилами. Нет, Оля – не фишка, которую можно двигать по своему усмотрению, а в случае ошибки вернуть на пару ходов назад. Ты можешь потерпеть неудачу хоть сотню раз, но при этом продолжать идти вперед, имея право исправить свои ошибки. Сам, без чьей-либо помощи. В этом и есть вся прелесть настоящей жизни. Опубликовано в 20:01 Про общественное мнение А НЕ ПОЙТИ ЛИ ВАМ ВСЕМ?.. (K): Ух, ты сегодня сердитая, Сайонарочка моя? (S): Где был? Весь вечер тебя жду в сети. (K): Прости! Дела. Но мне приятно, что ты ждешь:) Не сердись! (S): Сержусь! (K): Агрессивное поведение меня возбуждает)) (S): Дурак! … (K): Ты поговорила со своим обожаемым парнем? (S): Нет. Струсила. (K): Тогда у меня еще есть возможность понравиться тебе? (S): Ты мне и так нравишься:) |