Онлайн книга «Поцелуй под омелой»
(K): Но я не хочу тебя ни с кем делить, Оля! Посмотрим, как ты устоишь от моих комплиментов. (S): Заинтригована;) (K): Мне кажется, что твой голос слаще клевера. (S): На самом деле он всегда простуженный. (K): Я сегодня шел по Невскому и вглядывался в каждое постороннее лицо, желая отгадать, где же ты… (S): Отгадал? (K): Нет, все эти лица были недостаточно красивы для тебя:) … (K): Кажется, если я вживую увижу твою улыбку, у меня тут же пропадет пульс. … (K): Вот так жил спокойно, а потом меня придавило любовью, словно гранитной плитой. Только о тебе думаю. Все время. … (S): Кицууунэ))) Все! Хватит! (K): Тебе смешно? (S): Немножко! (K): Сайонара, тогда ответишь на один очень сокровенный и важный для меня вопрос? (S): Конечно. (K): Какой у тебя размер груди? … (S): Еще раз пишу: дурак! Заблокирую тебя… (K): Нет! В нашей стране запрещена эвтаназия! А ведь я безнадежно болен любовью. Хотя, если я тебе надоел… Не мучай. Блокируй. Зачем мне жить в мире, в котором рядом нет тебя? * * * Юрий Михайлович торжественно положил на стол плитку молочного шоколада. – Пожалуйста! – довольным голосом проговорил он. – В это воскресенье не забыл. – Пап, но ты уже задолжал две шоколадки! – рассмеявшись, проговорила Оля. – От сладкого зубы портятся. И кожа! – проговорила Ксения Борисовна, расставляя на столе чашки. «И в боках разносит» – с досадой подумала Оля. Которую неделю она не могла начать ограничивать себя в сладостях и выпечке. Уж такой пример перед глазами! Стройная Цвета в облегающей спортивной форме, на которую пускают слюни все парни-десятиклассники на уроке физкультуры. – Ладно, ограничимся одной плиткой, – вздохнула Оля. – Ну как прошла очередная неделя в школе, птенчик? – обратился к дочери Юрий Михайлович. – Я столько времени пропадаю на новой работе. Когда возвращаюсь, ты уже, поужинав, торчишь целыми вечерами в своей комнате. – Все с кем-то переписывается, – поддакнула Ксения Борисовна. – Переписываться законодательством не запрещено! – покраснев, в свое оправдание воскликнула Оля. – Ты бы столько времени урокам уделяла, – покачала головой Ксения Борисовна. – Представляешь, Юр, на неделе за самостоятельную работу по алгебре двойку получила! Сдала пустой листок на проверку. – Это был новый материал, и я его не сразу поняла, – принялась объяснять отцу Оля. – Но уже во всем разобралась. И переписала работу. Это случилось еще во вторник… В тот день Оле было совсем не до алгебры. Как и в последующие дни, когда она в школе практически не общалась с Женей. Рина, словно нарочно, вцепилась в нее и следовала всюду тенью, боясь, что Потупчик окажется рядом. Олю это напрягало. Воробьева не могла взять в толк, почему Рина так ревностно относится к Жене. Неужели все дело в том, что общение с ним так испортит репутацию? А что, если она правда ревнует? Вдруг между ними что-то было? Слишком яро Синицына реагирует на любые разговоры о рыжеволосом неформале… – О чем же ты думаешь на уроках? – всплеснула руками Ксения Борисовна. – Одна любовь на уме. Оля посмотрела на папу, который внезапно снова помрачнел. – Что плохого в любви? – спросила она, не сводя взгляда с отца. – Когда она нечаянно нагрянет. Отец закашлялся. Нет, с ним точно что-то не то! – У нас есть в школе одна девочка, – начала Оля, – ее зовут Цветолина. – Как? – растерянно переспросил Юрий Михайлович. – Цветолина! – повторила Оля. – Так вот, ее отец ушел в другую семью, к маме одиннадцатиклассника, с которым у Цветы вражда… – Как в кино, – пробормотала мама. Отец же снова нервно схватился за край скатерти. Тогда Оля продолжила: – Если бы наш папа ушел к другой женщине… Тут Ксения Борисовна не выдержала и так громко стукнула кулаком по столу, что вздрогнули все чашки с ложками. И Оля от неожиданности подскочила на стуле. – Господи, Ольга, что с тобой? Вторые выходные подряд заводишь какие-то бредовые разговоры! Это новая школа так на тебя влияет? Оля не знала, что сказать. Да, кажется, она переборщила. Но видела ведь, что папа что-то скрывает! Почему мама его выгораживает? Как прекратить это вранье? В дверь позвонили. Ксения Борисовна первой выскочила из-за стола. – Это мама! Нортона привезла. Оля засеменила вслед за Ксенией Борисовной. – Бабушка! – выкрикнула девочка, когда мама распахнула дверь и впустила в прихожую гостей. – Нортон! Голландская овчарка с тигровым окрасом уже бросилась в Олины объятия. – На Московском шоссе страшная авария, – снимая шляпку, пожаловалась бабушка Оли, Тамара Васильевна. – Три машины столкнулись, мы полтора часа простояли. Вы же знаете, как Нортон относится к пробкам. Пес, услышав слова хозяйки, жалобно заскулил. В коридор вышел Олин папа. – Здравствуйте, Тамара Васильевна. – Здравствуй, Юрочка! – Пожилая женщина чмокнула в щеку зятя. – Ну, как твоя работа? – Кипит! – проговорил Юрий Михайлович. – Он там днями и вечерами пропадает, – покачала головой Ксения Борисовна. Оля в этот раз промолчала, чтобы снова не попасть в немилость матери. – Надолго вы нам оставляете своего обормота? – ласково потрепав Нортона по загривку, спросил Юрий Михайлович. – На неделю, – ответила Тамара Васильевна. – В следующий понедельник у меня с утра самолет. В Кемере сейчас плюс семнадцать! – Хорошо! – вздохнула Оля. – Неплохо, – согласилась Тамара Васильевна. – У меня от затянутого серого неба снова мигрень. Оленька, тебя оставляю за главную. Я сменила корм, прошлый Нортон не ел, только растаскивал по квартире и прятал по углам. А вот его подушка! Оля с готовностью протянула руки к подушке. – Положу ее в своей комнате. Нортон будет спать у меня. Пойдем, мой хороший, покажу тебе твое пристанище на ближайшую неделю. Пес, завиляв хвостом, направился вслед за девочкой. – Даже не переживает, что его в отпуск с собой не берут, – покачала головой Тамара Васильевна. – Он же любит Ольгу, чего ему переживать? – засмеялась Ксения Борисовна. – Мама, проходи на кухню, мы как раз кофе пьем. Зайдя в комнату, Оля тут же бросила взгляд на раскрытый ноутбук, где на экране мигало непрочитанное сообщение. Обняв подушку Нортона, девочка присела на край кровати и придвинула к себе ноут. Щелкнула по тачпаду. В сообщении говорилось: «Сегодня в два часа. На Воскресенской набережной. Ты готова встретиться?» |