Книга Согретые солнцем, страница 68 – Светлана Талан

– Ромашка, моя Ромашечка, ну почему?! Почему так все случилось? – вырвалось стоном из его груди.

Он обнял подушку и безутешно разрыдался.

Ангелина побывала в одном из домов для детей-инвалидов. У работника соцзащиты она без труда узнала адрес этого специального учреждения и сразу же направилась туда. Здание было неприглядным, серым, выглядело крайне удручающе.

– Вы к кому? – остановил ее охранник, пожилой мужчина.

– К Фоменко Денису, – ответила она, назвав фамилию и имя племянника.

– Ясно. Проходите, – сказал ей мужчина.

«Да уж! – подумала Геля. – С тем же успехом сюда может зайти кто угодно».

Она прошла по коридору, где было темно, как в туннеле, двигаясь на звук детских голосов. Геля приоткрыла одну из дверей, заглянула внутрь. Она увидела игровую комнату, где по расстеленному на полу ковру ползали дети. У одного ребенка не было обеих ножек, у другой девочки ноги были такие тоненькие, что она не могла стоять самостоятельно и держалась за спинку стульчика. Еще один ребенок имел явные признаки детского церебрального паралича, а еще один лежал на коврике навзничь. Похоже, что он был полностью парализован, и дети порой заползали на него, отчего лицо ребенка искажалось и он кричал от боли. Ангелина сперва решила, что здесь нет взрослых, но заметила в конце комнаты двух женщин, которые сидели за детским столиком, что-то пили и ели, мило беседовали и иногда с места покрикивали на детей. Ангелина прикрыла дверь и поспешила выйти на улицу.

– Уже проведали? Так быстро? – удивился охранник. – Да что там с ними делать? Они же ничего толком не понимают!

Ангелина выбежала на свежий воздух, сделала глубокий вдох и быстро зашагала к машине. Она не хотела возвращаться домой. Ей нужно было побыть в одиночестве, все хорошенько обдумать, но перед глазами стоял парализованный ребенок, который лежал, беспомощный и неподвижный, на полу, а по нему ползали другие дети. Ангелина до вечера ездила по улицам города, пока не почувствовала ужасную усталость. Она свернула в сторону дома Андрея и вскоре оказалась у него.

– Здравствуй, Ангелина, – сказал Андрей, увидев на пороге измученную женщину. – Проходи, я тебя покормлю.

– Где Сережка? – спросила она, снимая обувь.

– Уже спит.

– Я в душ, – сказала Геля.

Она отказалась от ужина, выпила несколько глотков чая и не легла, как обычно, на диванчик у камина, а упала на кровать рядом с Андреем и расплакалась.

– Андрюша, мне так плохо, так плохо! Не бросай меня! Обними, пожалуйста, мне очень плохо!

Он прижал ее к себе и дал возможность поплакать. Андрей попросил все ему рассказать, чтобы ей стало легче на душе. И она говорила, долго, иногда сбивчиво, эмоционально, иногда плакала, а потом снова говорила, изливая душу. Высказав все, что наболело, она почувствовала, что ей стало легче. Ангелина подумала о том, что приучила себя все держать внутри, никогда ни с кем не откровенничать, не делиться, и это было ее большой ошибкой.

Андрей ее успокаивал, а Геля вслушивалась в его голос и понимала, что жила столько лет не с тем человеком, что материальное благополучие не может сравниться с душевным спокойствием, которое она испытывала рядом с Андреем.

– Не бросай меня, Андрюша, – шепотом сказала она.

– Глупышка! Как я могу тебя бросить? Я же люблю тебя!

– Ты меня не обманываешь? – Геля оперлась на локоть, чтобы лучше видеть его лицо.

– Не обманываю, – сказал он, привлекая Гелю к себе.

– Тогда повтори еще раз, – попросила она. – Мне еще никто не говорил такие слова.

Две недели прошло с того дня, когда сестры привезли в родительский дом осиротевшего ребенка и его друга Демира. С ними все время были Злата и Роман, и ребенок привязался к ним. Он часто подходил то к Злате, то к Роману, обнимал их, целовал, говорил, что любит их. Геля с Андреем приезжали часто, и Дениска был им рад. До этого сестры ни разу не заводили разговор о дальнейшей судьбе мальчика, но пришло время сесть за стол и прийти к какому-то определенному решению.

Мальчику Геля привезла новую пожарную машинку. Ребенок радостно засмеялся и пошел играть на коврике в другой комнате, а Демир, как всегда, следовал за ним.

– Ну что, поговорим? – спросила Геля, окинув взглядом всех присутствующих.

– Да, надо что-то решать, – согласилась Злата.

– Какие есть предложения? – задала вопрос Ангелина.

– Без вариантов, – сказал Роман. – Мальчик будет жить с нами.

– Да, мы посоветовались и приняли решение, – сказала Злата.

– Вот как? – Геля посмотрела на Романа, потом – на сестру.

– Да, именно так. Не место Дениске в интернате, – сказал Роман.

– Но ведь решение должно быть общим, – напомнила Геля об уговоре.

– Мы уже слышали твое предложение, – сказала Злата, – мальчика сдать в дом инвалидов, а собаку усыпить.

– Оно было поспешным, сейчас я думаю иначе, – заявила Геля.

– И что ты предлагаешь? – произнесла Злата с легкой иронией в голосе.

– Мне кажется, что вам будет слишком тяжело. Во-первых, Злата, у тебя на руках муж, которому нужен постоянный уход, и тебе не позволят усыновить ребенка с особыми потребностями.

– Я знаю, – сказала Злата. – Мы можем оформить опекунство.

– И как ты собираешься справляться с двумя?

– Не твоя забота, справлюсь! – недовольным тоном ответила Злата.

– У меня есть другое предложение, – заявила Ангелина. – Мы с Андреем посоветовались и пришли к выводу, что где один, там и второй не помешает.

– Не поняла. – Злата удивленно взглянула на сестру.

– Мы сможем усыновить ребенка! – сказал Андрей.

– У вас есть ребенок, – заявил Роман, – а у нас со Златой нет и уже не будет.

– Мы Дениску вам не отдадим! – чеканя каждое слово, произнесла Злата.

– Тогда мы его усыновим через суд! – вспыхнула Геля. – Я потеряла своего ребенка! Вы знаете, как это тяжело? Нет, вы этого не можете знать, потому что не были в моем положении! Когда я осталась с Дениской ночевать и он обнял меня за шею, я думала, что мое сердце не выдержит и разорвется на части! Я впервые почувствовала, что такое быть матерью и какое это счастье, но вам меня никогда не понять!

– Это тебе не понять, когда ты принимаешь лекарства, идешь на ЭКО с последней надеждой и получаешь нулевой результат! – Злата перешла на крик. – Тебе кажется, что ты уже чувствуешь внутри себя зародившуюся новую жизнь, но оказывается, что ты – пустая! Пустоцвет!

– Злата, прекрати, успокойся. – Роман взял ее за руку.

– А я не пустоцвет по-твоему?! – возмутилась Геля.

– Девчонки, прекратите ссориться и разговаривать на повышенных тонах, – сказал Андрей. – Хоть я и новый человек у вас, но позвольте мне вставить свое слово.