Книга Пленница, страница 52 – Виктория Холт

— Это огромное преимущество, что Карлтон оказался таким хорошим сквайром.

— Всё, что касается Карлтона, можно определить одним словом «хороший».

— Ты тоже не лишён хороших черт… как и он.

— О, но у него обе ноги в полном порядке.

И снова злобность в голосе, в любой момент готовая проявиться. Я пожалела, что завела этот разговор.

— Всё-то у Карлтона хорошо, — продолжал он. — Так было всегда. Только пойми меня правильно, у него такая натура, что всё выходит правильно.

— Лукас, тебе не повезло. Но с этим надо смириться. Ничего нельзя поделать. Но ведь жизнь продолжается.

— Ты права. В отличие от Плэйера, я, по крайней мере, на свободе. Меня это мало радует и лишний раз доказывает порочность моей натуры.

— Ты, ты свободный человек.

— Посмотри! Там виден дом.

— Дом?

— Пэрриваль Корт. Смотри прямо и немного направо. Вот он.

Наконец-то я увидела его. Выглядел он величественно и располагался на небольшом склоне, выходящем к морю.

— Впечатляет, — признала я.

— Это очень древняя усадьба. Тренкорн по сравнению с ней просто юнец.

— Не могли бы мы взглянуть на него поближе?

— Почему нет?

— Тогда поехали.

— Между прочим, в таком случае придётся пожертвовать Апбриджем.

— Мне бы хотелось посмотреть на усадьбу.

— Думаю, ты немного устала.

— Возможно.

По дороге я думала о том, что это тот самый дом, куда привезли пятилетнего Саймона.

Теперь я более отчётливо видела его. Это был чуть ли не замок с зубчатыми стенами из серого камня.

— Он словно из средневековья.

— Какая-то часть — несомненно. Но такие дома перестраивают по многу раз, и иногда получается настоящая смесь стилей.

— Ты ведь однажды был там?

— Да, но я мало что об этом помню. Я почти забыл о его существовании, пока не случилось убийство. Это, конечно, оживило мою память.

Я надеялась, что кто-нибудь появится. Может, оставшийся в живых брат или та прекрасная женщина, из-за которой всё произошло. Хотелось бы взглянуть на неё.

Лукас неожиданно сказал:

— Я уверен, что «Голова Короля» не так далеко. — И когда дорога сделала поворот, удаляясь от побережья, он воскликнул: — Вон там! Однако это не «Голова Короля». Место то, но название другое — «Король Моряков». Тот же монарх, только с другим прозвищем. Поехали, оставим лошадей в конюшне. Им нужен отдых. И нам тоже. Если останется время… в чём я сомневаюсь… можно было бы взглянуть на Апбридж. Только не расстраивайся, если мы этого не сделаем.

— Мы и без того провели чудесный день, и не может быть повода для расстройства, — заверила я его.

С моей помощью он спешился, сделав это, насколько возможно, независимо. Убедившись, что лошади в хороших руках, мы направились в харчевню. Кроме нас там никого не было, и нам это понравилось.

К нашему столику поспешил хозяин.

— Что закажете, сэр, миледи? Боюсь, остались только холодные закуски, Но могу пообещать вам чудесное пиво и ветчину. Правда, имеется ещё горячая похлёбка из чечевицы.

Мы сказали, что это как раз то, что нам нужно, и через несколько секунд получили сидр в оловянных кружках.

Служанка принесла нам еду, которая оказалась превосходной, и пока мы ели, вышла жена хозяина поинтересоваться, не нужно ли нам что-нибудь ещё.

Это была дородная женщина, которой очень нравилось поболтать с посетителями.

Она спросила, издалека ли мы приехали.

— Из Тренкорн Мэнор, — ответила я.

— О, мне хорошо знаком этот прекрасный старинный особняк… Конечно, не такой старинный, как Пэрриваль Корт.

— Знаете, мы как раз проезжали мимо него, — возбужденно заговорила я. — Там кто-нибудь живёт сейчас?

— Да что вы такое говорите? Конечно. Пэрривали живут там испокон веков. Они любят прихвастнуть, что появились здесь вместе с Уильямом-Завоевателем, с тех пор и живут здесь.

— Таких много. Им нравится рассказывать, что они поселились здесь с незапамятных времен, — подтвердил Лукас.

— О, Пэрривали действительно живут здесь целую вечность. Правда, сейчас остался только сэр Тристан, а мистера Космо…

— Я что-то читала об этом в газетах. Это было не так давно.

— Всё правильно. В то время люди только и говорили об этом. Но всё быстро забывается. Спроси сейчас об убийстве в Пэрривале, вроде как никто и не знает ничего. А я вот что скажу, это — часть истории, и люди должны об этом знать.

— Можно подумать, что у вас нездоровое влечение к таким вещам, — заметил Лукас.

Она посмотрела на него так, словно считала, что он немного не в себе. А чтобы убедить её в этом окончательно, Лукас скорчил озорную гримасу.

— Знаете, — сказала она, оправдываясь, — когда это произошло, вся округа кишела людьми — репортёрами, детективами и прочими. Двое из них остановились как раз под этой крышей. Они сказали, что ведут расследование. Как видите, мы оказались в центре событий.

— Очень удобно устроились, — съязвил Лукас.

— Ну что ж, пойду займусь делом. Хватит уж болтать.

— Мне было очень интересно. Я хотела бы услышать больше, — заметила я после её ухода.

— У сторонних наблюдателей зачастую извращенное представление.

— По крайней мере, они находятся вблизи происшествия.

Служанка принесла очень Вкусный бисквит с черешней. Как только мы покончили с ним, хозяйка, не удержавшись, снова подошла к нам. Я была рада, что она не устояла перед искушением посплетничать ещё.

— Приезжие не часто сюда заглядывают, — поделилась она. — Конечно, у нас есть завсегдатаи из местных, но такие посетители, как вы, редко ездят этой дорогой. В то время всё было по-другому, когда случилось происшествие в Пэрривале.

— Убийство прибыльная вещь для бизнеса.

Она как-то вымученно посмотрела на него, и я поспешила направить разговор дальше.

— Должно быть, вы многое знаете об этой семье?

— А как же. Я ведь прожила здесь всю жизнь. Родилась в этой самой харчевне. Она принадлежала моему отцу. А когда я вышла замуж за Вильяма, дело перешло к нему. Когда-нибудь его сменит мой сын, Вильям-младший.

— Целая династия, — пробурчал Лукас.

Я поспешно сказала:

— Это замечательно, что ваша харчевня переходит по наследству из поколения в поколение. Этим можно гордиться.

Она просияла. Я поняла, что она видит во мне милую собеседницу, с которой можно в удовольствие посплетничать, несмотря на присутствие моего спутника.