Книга Гробница Фараона, страница 67 – Виктория Холт

Я поднялась в свою комнату и легла. Что это за предчувствие, от которого мурашки бегут по спине? Неужели мне угрожала реальная опасность? Неужели надо мной летала большая черная летучая мышь, как говорит предсказатель? Или я все напридумывала, потому что мой муж любит другую женщину?

Минут через десять в дверь постучали. Я села, дверь приоткрылась, темные глаза смотрели на меня.

— Леди желает мятного чая? Леди устала. — Мустафа с жалостью смотрел на меня.

Я поблагодарила его. Он поклонился и вышел.

* * *

Дневная жара спала. Я надела соломенную шляпу и вышла на улицу. Люди просыпались, открывали ставни и выходили на воздух. Рыночная площадь гудела. Я слышала звук дудочки заклинателя змей.

Остановилась возле рассказчика, его слушала небольшая толпа. Лица людей выражали напряженное внимание, но когда я подошла, они стали смотреть на меня. Рассказчик даже сделал паузу в повествовании. А потом сказал по-английски:

— А на ее могиле выросло прекрасное дерево и цветы на нем были цвета крови.

Я опустила ему в руку несколько монет.

— Да будет с вами Аллах, — поблагодарил он.

Люди расступились, давая мне дорогу.

Я шла по узким улочкам мимо лавок и магазинов, оттуда доносились знакомые запахи. Я не могла не чувствовать, что за мною искоса наблюдают. Они причислили меня к тем, кто дважды испытал гнев мертвых. Я — одна из проклятых.

Я вернулась во дворец.

Несколько дней я не занималась работой с документами. Мне не хотелось, чтобы Тибальт заметил это. Все должно быть в порядке, как и раньше.

Он оставил мне записи; надо все переписать в хронологическом порядке, чтобы можно было легко найти требуемые сведения о работе. Эта папка из тюленьей кожи раньше принадлежала его отцу, внутри подкладка из черного шелка.

Я заметила, что в одном месте подкладка отпоролась и решила ее подшить. Приготовила иголку с ниткой, вытащила из папки все бумаги и начала зашивать, но вдруг почувствовала, что под подкладкой что-то лежит. Я вытащила смятый кусок бумаги. Это было письмо, вернее, часть письма сэра Ральфа.

«… дорогостоящий проект даже для вас. Я окажу вам финансовую помощь. Жаль, что по состоянию здоровья не могу поехать с вами. К чему вам брать с собой инвалида? А жаркий климат наверняка меня прикончит. Приходите ко мне завтра. Я хочу обсудить наш план, как давно я мечтаю объединить наши семьи. Ваш сын и моя дочь. Он так сильно похож на вас, порой я слушаю его и думаю, что это вы говорите. Я даю вам приличную сумму при условии, что ваш сын женится на моей дочери. Таково мое условие. Не будет свадьбы — не будет денег. Я давно мечтаю об этом. Мои адвокаты уже оформили необходимые документы и в день свадьбы моей дочери и вашего сына деньги незамедлительно поступят на ваш счет. Объясните мальчику, все зависит от него. Мой дорогой друг! Моя дочь и ваш сын, моя энергия и ваш ум! Достойное сочетание для наших будущих внуков.

До встречи завтра, Ральф Б.»

Я смотрела на письмо. Слова плясали перед глазами.

«Ваш сын и моя дочь». Он имел в виду Теодосию. Тибальт знал условия завещания. Естественно, когда сэр Ральф заинтересовался мной, а Теодосия пожелала выйти за Эвана, тогда он предложил меня в качестве невесты. Поэтому он и послал за Тибальтом. «Джудит — моя дочь. Завещание останется в силе, если ты женишься на ней». Сэр Ральф любил меня и знал, что я влюблена в Тибальта. И он дал мне Тибальта, пусть даже за взятку.

Все становилось понятным.

Теодосия вышла замуж по любви. Бедная Теодосия, недолго она наслаждалась семейной жизнью. Я вышла за Тибальта, и договор вступил в силу.

А теперь деньги находятся у Тибальта, и Табита свободна.

Табита всегда вела себя странно, у нее столько тайн. А Тибальт… а что я знаю о Тибальте?

Я любила его много лет. Да, как мечту. Но и сейчас я люблю его не меньше. Но я узнала, что он становится безжалостным, если дело затрагивает его профессию. А если речь пойдет о его семейной жизни?

Да что это со мной?

Я подошла к окну и открыла ставни. Посмотрела на реку. Мужчины в белом, женщины в черном, в город входит караван верблюдов, пастух гонит трех коз. Река сверкает в ярком солнечном свете, жаркий воздух наполнил комнату. С минарета раздался голос муэдзина. Сразу же стих шум и прекратилось всякое движение, будто все окаменели.

На этой мистической земле может произойти что угодно. Как мне захотелось увидеть родные зеленые поля, почувствовать нежный юго-западный ветерок, ласкающие капли дождя. Хотелось обрести покой и защиту в объятиях Доркас и Элисон.

Я чувствовала себя одинокой, незащищенной, черная зловещая тень подползает ко мне все ближе.

Я слишком импульсивная и эмоциональная. «Не делай поспешных выводов, — слышу я голос Элисон. — Ты придумываешь драматические обстоятельства, а потом подгоняешь все под свою схему. Пора это прекратить». Элисон права.

«Взгляни на вещи трезво… Оцени реально. Постарайся увидеть самое плохое и найди выход из положения».

Да, я ревную, потому что люблю Тибальта любовью собственницы. Я хочу, чтобы он принадлежал только мне. Не хочу делить его ни с кем, даже с его профессией. Я старалась приобрести больше знаний, с детства интересовалась археологией. Но я дилетант и не могу рассчитывать, что большие профессионалы будут разговаривать со мной на равных. Я ревную, потому что он проводит больше времени на раскопках, чем со мной.

Это логично и объяснимо, но я забыла кое-что. Голос Табиты, сказавший: «Слишком поздно, Тибальт».

И я прочла письмо сэра Ральфа сэру Эдварду. Предлагалась взятка, чтобы выдать замуж дочь: четверть миллиона фунтов для проведения экспедиций.

Деньги перешли в другие руки, которые используют их по назначению. А теперь и Табита стала свободной. Я сыграла свою роль.

Нет, мои рассуждения смехотворны. Многие женятся из-за денег. Но они не убивают.

Вот. Я назвала вещи своими именами. Неужели я могу подозревать Тибальта и Табиту в таком страшном преступлении? Нет. Табита добрая. Она мне сочувствовала, когда я вынуждена была работать у леди Бодреан, Табита давала мне книги. Как же я могу подозревать ее? А Тибальт. Я подумала о нашем браке, нашей любви, нашей страсти. Он не мог так притворяться. Он любит меня не так сильно, как я люблю его, но я это объясняю разницей наших темпераментов.

Но права ли я? Что я знаю о Табите и Тибальте?

И вновь нехорошие мысли закружились в моей голове. Я унаследовала страх Теодосии. Теперь я понимаю, что она чувствовала, когда слушала слова гадания. Теперь мне знаком тот ужас, который охватывал ее.

Мы приехали в незнакомую страну. Страну тайн, непонятного вероисповедания, где боги живы отмщением. Все, что дома воспринимается как странное или забавное, здесь вполне реально.