Онлайн книга «Заклятые супруги. Темный рассвет»
|
Почему он так хочет девочку? – И еще… Что-то мне не понравилось, как муж сказал: «И еще». Слишком серьезно. Смотрел он при этом тоже серьезно – пожалуй, чересчур. – Раджек привез Софи и сразу уехал. Оставил письмо, которое должен был передать Винсенту. Я улыбнулась, немного грустно. Ивар все-таки нам помог: не так, но иначе. Всевидящий, пусть с ним все будет хорошо. А Винсент… не представляю, что делать дальше. Ему неизвестно о том, что произошло, но наша с ним размолвка по-прежнему на том же месте. Не так давно он прислал матушку и Лави, чтобы они меня увезли. Даже лорда Фрая не поленился попросить, чтобы тот проследил за «выполнением задания». – Я собираюсь написать твоему брату. От неожиданности даже не нашлась, что сказать. – Вам нужно помириться. До рождения нашего малыша. – Ты хочешь пригласить его сюда? – Сюда, или в городской дом, не важно. Посмотрим, что он ответит, и когда у него получится приехать. Насколько я понимаю, он тоже скоро станет отцом. После той ужасной снисходительности, после всего, что он нам тогда наговорил, Анри приглашал Винсента в свой дом. Сам. Невероятный мужчина. – Надеюсь, ты не будешь против? Буду против?! Нет, нет, конечно же нет! Прильнула губами к губам, теряясь в сиюминутной нежности. Растворяясь в ней без остатка. Глядя в родные ореховые глаза, кивнула. – Спасибо, – прошептала на выдохе. – Надеюсь, он согласится. – Как вы вообще додумались туда пойти? Одна! – Сдвинутые брови Винсента и суровые складки у губ говорили о том, что он еле сдерживается. Глаза брата привычно метали молнии, в воздухе ощутимо пахло грозой. Хотя возможно, грозой пахло из распахнутых настежь окон: весна пришла в Лавуа и обосновалась на правах хозяйки. Приодела деревья в наряды, развернула ковры трав, украсила их цветами и согрела солнцем. Кажется, это был первый пасмурный день за месяц – то ли по случаю приезда брата, то ли природа решила напомнить мне об Энгерии и о том, как безумно я любила дождь. Любила, или все еще люблю? – Со мной был муж. – Ваш муж был в плену! – Но он меня спас. – Дура! Прежде чем я успела оскорбиться до глубины души, Винсент шагнул ко мне и порывисто обнял. Запах мяты и табака, который я уже почти успела забыть, заставил меня сначала рвануться назад, а потом сильнее прижаться к брату. Идея рассказать ему все принадлежала Анри. Муж говорил, что семья начинается с доверия, но я была не уверена, что это доверие не выйдет нам боком. Зная Винсента, предугадать его реакцию невозможно. Вот только сейчас он прижимал меня к себе, и, кажется, не собирался за волосы тащить в экипаж. – А если бы мы вас потеряли? – сбивчиво прошептал он, не выпуская меня из объятий. – Мало мне одной, которая постоянно выкидывает номера… Я завозилась в его руках. – Это вы про Луизу что ли? – Про Луизу, – ворчливо отозвался брат. Сейчас я была рада небольшой передышке: ему явно нужно переварить сказанное, да и мне тоже – справиться с охватившими меня чувствами. – Знаете, чего она хочет теперь? Я слегка отодвинулась, чтобы заглянуть ему в глаза. В темные, совсем как мои, разве что без черного ободка вокруг радужки. Сейчас в них медленно остывали угли – значит, обошлось. – Чего же? – Теперь она хочет театр. Свой. Я фыркнула. – Ну так подарите ей. Вы же можете. Винсент посмотрел на меня так, словно я сказала несусветную чушь. – Вы знаете, что у меня вот-вот появится наследник? – Знаю. Но еще я знаю Луизу. На вашем месте я бы радовалась, что она не захотела на сцену. Прямо сейчас. Брови брата страдальчески изогнулись: видимо, такая мысль тоже приходила ему в голову. Если честно, я была удивлена, что такой разговор у них зашел недавно. Много лет назад Луиза сбежала от незавидной участи тени моего брата, долгие годы сама пробивала себе дорогу в жизни и всерьез увлеклась театром. Ее роли стали ее жизнью до той минуты, пока она не примерила самую искреннюю: любимой и любящей женщины. Вот только вряд ли Луиза так просто забудет обо всем, чему посвятила столько лет. Если запереть ее в Мортенхэйме, этот огненный цветочек просто зачахнет. Не спасет даже сильное чувство к моему невозможному брату и материнство. – Винсент, я серьезно. Ей нужно заниматься чем-то таким… возможно, не сейчас, а когда ваш ребенок немного подрастет. Мне, например, нравится заниматься Равьенн. За последний месяц я наведывалась туда каждую неделю и отмечала весьма положительные перемены, которые произошли в приюте. Ремонт там подходит к концу, классные комнаты больше не напоминают угрюмые казематы, а форма воспитанниц стала гораздо более удобной и яркой. Теперь девочки не стесняются быть красивыми, улыбки на их лицах появляются гораздо чаще. Его величество не против, что я займусь другими школами Эльгера, а муж не против таких вложений. Он гораздо больше ворчит из-за того, что я постоянно трясусь в экипажах, но мне все равно не сидится на месте. Тем более что пока он был занят в Ольвиже, мне все равно особо нечего было делать. Малыш ведет себя спокойно, разве что иногда пытается побаловаться силой, но с этим я уже научилась справляться. К Софи вернулась гувернантка, мадемуазель Маран, которая тоже не против переехать с нами в столицу. – Гм. – Вы сами прекрасно это знаете. Предложите ей написать пьесу… ну, или еще что-нибудь. Она увлечена романами Миллес Даскер, пусть напишет сценарий или поставит спектакль. Вот теперь брови брата подскочили до самых волос, а потом снова сошлись на переносице. – В кого вы предлагаете превратить мою жену? Луиза счастлива, у нее и у наших детей будет все самое лучшее. Все, чего они только пожелают, по первой просьбе. Работать для этого ей не придется, да я и не позволю. – Посадите ее под замок и запрете в спальне? – Тереза! Где вы нахватались этого вольнодумия? – В Маэлонии, – задумалась и добавила. – Хотя и в Вэлее тоже. Винсент покачал головой. – К тому же… Женщина – постановщик? Или сценарист?! Не смешите меня. – Миллес Даскер совершенно не смущает, что она женщина, а ее романами зачитываются многие. Я предлагаю вам подумать о том, чего хочет ваша жена. А не над границами, которое нам диктует энгерийское общество. Как по мне, так она от много отказалась, чтобы быть рядом с вами. Теперь самое время вам пойти на уступки. От неожиданности Винсент выпустил меня из объятий и сейчас смотрел так, словно не узнавал. Он даже переносицу потер, опустил глаза, а потом только хмыкнул. |