Онлайн книга «Чужие сны»
|
Захрустел песок, и из валунов вышел Новицкий. Он походил на Щорса из известной песни: с криво намотанной повязкой на голове и в порванной куртке. Под мышкой у него помещался неизменный потертый портфель. Кстати, подумал Денис, я обещал его спереть, и сопру. Сегодня же! Что он в нем таскает? Спит он тоже с ним? — Я что-то пропустил? — спросил Новицкий, озираясь. — Ничего, о чем стоит сожалеть, Алекс, — отозвалась Карина, нарушая молчание. — Шевчук в дом зовет, — сообщил издатель. — Говорит, что перед обедом нужно обязательно выпить… и я его целиком и полностью поддерживаю! Стоп! Не понял? А где Сергей Борисович? Он же только что был здесь! Карина вздохнула, чуть закатив глаза: — Он улетел… И пусть лучше не возвращается! Новицкий оглянулся, явно разыскивая глазами вертолет, но вертолета не было, только возле валуна виднелась прислоненная к камню трость. Или это была ветка? Алекс сморгнул. Наверное, ему показалось. И они пошли к дому. И в прямом, и в переносном смысле — не только к уцелевшему в катастрофе особняку Шевчука, а к своему новому дому, пристанищу трех миров, в котором нет места вечности, но зато остались любовь, дружба, ненависть, привязанность и нежность… Все что делает человека человеком — существом, меняющим Вселенную в краткий миг между рождением и смертью. Черный песок хрустел под их ногами. Пахло можжевельником и зеленью, туман плавился от солнечного света и стекал по склону, цепляясь за сиреневые пятна цветов гортензии. — Будет дождь, — сказал Денис, принюхиваясь. — Слышите запах? А вот и тучки! Он показал на гирлянду темных облаков за севере, явно брюхатых грозой. — Тогда давайте быстрее, — заторопился Новицкий. — Пока не накрыло! Мясо придется жарить на улице, мы разморозили кусок. Они обошли невысокую гряду из базальтовых валунов и зашагали к перекошенной коробке, которая вчера еще стоила не один миллион долларов. На остатках многострадальной площадки у бывшего бассейна ярко пылал костер. Беленький и Мамочка приветственно помахали им руками. У самого конца тропы Давыдов-младший остановился и присел, завязывая шнурок. Денис потрепал его по волосам, и сын улыбнулся ему в ответ. — Догоняй, младший! — Я сейчас, папа. — Давай, давай! Скоро будем прятаться, чтобы не намокнуть! — Дождя не будет, папа, — сказал Мишка, затягивая узел. — Это ты мне рассказываешь? — ухмыльнулся Давыдов. — Я в Африке шаманам дождь предсказывал и ни разу не ошибся! — Мама говорит, что ошибся. — Гм… Ну, может, разок… Ну от силы два… Но сегодня я тебе точно говорю — дождь будет! Хочешь, поспорим? — На что? — Я сегодня добрый. Например, ты дома два месяца складываешь посуду в посудомойку и выносишь мусор, если я прав. — А если ты не прав? — Тогда, — Давыдов задумался на миг. — Тогда я покупаю тебе Плейстейшн 4. — То есть, — сказал Мишка, — ты НАМ покупаешь Плейстешн 4. Он покачал головой. — Мама тебя убьет. — Э, нет… Мама меня не убьет, а ты будешь два месяца спасать меня от рутинной работы! Потому что дождь будет… Слышишь? Ветер с севера донес до них отдаленные раскаты грома. — Так спорим? — спросил Мишка, упрямо наклонив голову. Давыдов хмыкнул. — Ты этого хотел, Жорж Данден! Они пожали друг другу руки. — Заметано! Догоняй! И Давыдов-старший бодро поковылял прочь, приволакивая ушибленную ногу. Давыдов-младший дождался, пока Денис скроется из виду, а потом повернулся лицом к океану и тучам над ним. По волосам его, от висков к темени, пробежали голубые прозрачные искры, глаза сменили цвет и странно сверкнули, худые плечи подростка расправились и он сразу же вырос на несколько сантиметров. Правая рука Михаила поднялась, и собранные в щепоть пальцы сделали движение, как будто стирая что-то с неба. Пришедший с океана порыв ветра зашумел в кронах уцелевших деревьев, а гирлянда туч, надвигавшаяся на Порто-Мониш, исчезла, словно и не было ее. На берегу стоял долговязый нескладный мальчишка с растрепанными волосами и оцарапанной щекой. Обычный мальчишка. — Прости, папа, — сказал он себе под нос, — с посудой я бы еще примирился, но вот выносить мусор… И зашагал к дому, где его ждали. |