Онлайн книга «Знак вурдалака »
|
«Ох, и грехи наши тяжкие!» – Иван Александрович закатил глаза и стал креститься на образа в золотых окладах. У ворот Зотовских хором всегда дежурил сторож с алебардой. В самом доме был десяток дюжих холопов, готовых защитить барина. Доверенный слуга статского советника приказал принести холодного квасу. – Зинаида! – крикнул он девке. – Смотри из новой бочки набирай! Малинового! Поняла ли? – Дак не в первый раз, Захар Силыч. Зотов вышел из кабинета в халате. – Захарка! – позвал он. – Здесь я, батюшка-барин. – Спать пойду. Постель согрели? – А то как же, батюшка. Давно готова. И за квасом я послал. – Хорошо. Посвети мне. Слуга взял шандал со свечами и пошел впереди Зотова. Иван Александрович лег в свою постель на мягкие перины. Выпил холодного квасу и прогнал слуг. Приказал себя до самого утра не беспокоить. Но спокойно отдохнуть ему не дали. Не успел он сомкнуть глаз, как рядом раздался шепот: – Иван! Он открыл глаза. Вокруг никого. «Что за ерунда? Мне показалось?» И снова раздался шепот: – Иван! – Кто здесь? Голос ответил: – Ты не сможешь видеть меня, Иван. Статскому советнику стало страшно. Он вспомнил, что болтают на Москве. – Кто ты? – спросил он. – Тот, кто бережет тебя от страшной напасти. Ибо вурдалак уже покинул свою могилу, и он идет за тобой. Зотов схватил подсвечник и внимательно осмотрел комнату. В ней никого. – Почудится же такое! – прошептал он, крестясь. Затем он позвал слугу: – Захарка! Тот сразу явился. – Я здесь, барин. Чего изволите? Не беспокоить приказали. – Почудилось мне, что в комнате есть кто-то. Осмотрись здесь. Слуга все исполнил, но в комнате никого не нашел. – Дак нет никого, барин. И кто быть может здесь? Кто пройдет сюда? Ведь в дому столько слуг. Мышь не проскочит. – Совсем измотали меня на службе, Захар. Веришь ли, голоса мне чудиться стали. – Дак могу я с тобой, барин побыть. Ты поспи, батюшка. Я в кресле посижу. – Нет, Захар. Ты иди. Иди! – Как велишь, батюшка. Зотов снова остался один. Шаги слуги затихли в коридоре и голос снова вернулся. Он звучал громко у самого уха статского советника. – Вурдалак на свободе и он придет за тобой. И нет тебе от сего спасения. Зотов оглянулся по сторонам. Пламя свечей заколебалось, как от дуновения ветра. – Что за нечисть балует? Изыди! – Ты еще силу крестную призови, Зотов. Такого грешника как ты – поискать. – Отчего я слышу твой голос, но не вижу тебя? – вскричал Зотов. – Как сие может быть? – От того, что я дух и тела не имею, – был ответ. Зотов поставил подсвечник на стол. Затем он стал креститься и шептать молитву «Отче наш». Голос засмеялся. – Про бога вспомнил, Иван Александрович? А не поздно ли? Сколь людей было брошено на пытки по твоим доносам. И сколько из них проклятия тебе в свой смертный час посылали? – Я верой и правдой служил своему государю Петру Алексеевичу! В том нет моей вины! – Но всегда ли твои уста говорили истину, господин Зотов? – Чего тебе нужно? – Я могу спасти тебя от вурдалака. Коли захочу, так не будет его в доме твоем. – И что надобно дабы захотел ты сего? Что я должен буду сделать? – Слыхал ли, что-нибудь про графа Дугласа? – Как не слыхать. Он был генерал-губернатором, пока Дмитрий Голицын его со службы не прогнал. Тогда был Голицын главой Верховного тайного совета. Но ныне и он в опале. И сей Дуглас милостей при дворе покуда не вернул. – Скоро граф фон Дуглас подаст донос на чиновника твоего Волкова Степана. – Донос? – Именно донос! И как только граф сие сделает, Волкова должны арестовать! – Волкова? – Именно его. И тебе надобно будет сделать так, чтобы оный Дуглас исчез. – Исчез? – Именно исчез. Мало ли людей на Москве исчезает? Разбойников-то много развелось, господин Зотов. – Но я не понимаю, зачем сие? – Затем дабы сохранить твою шею, господин Зотов. А иного тебе знать и не следует! 2 Москва. Канцелярия тайных и розыскных дел. Генерал Андрей Ушаков прочитал донос на надворного советника Волкова от графа Фердинанда фон Дугласа, бывшего генерал-губернатора Эстляндии. В доносе сообщалось: «Я Фердинад Дуглас, верный подданный государыни Анны Иоанновны, доношу до сведения начальника канцелярии тайных и розыскных дел, генералу Ушакову, что знаю «слово и дело» государевы! И сии «слово и дело» отношение до порчи здоровья матушки императрицы касаемы, а стало дело по первому разряду идти должно». Ушаков отложил листы и вытер лоб платком. Обвинение было более чем серьезно! Ибо только по первым двум пунктам «слова и дела» можно было представлять доносителя государыне. «Первое: ежели кто не здравие его величества или честь особы дома монаршего посягает». «Второе: ежели кто о бунте али государственной измене доношение имеет». А в письме Дугласа есть слова о здравии самой императрицы. Он отложил листы и позвонил в колокольчик. Вошел офицер. – Прикажи вызвать мне Дурново! – Будет исполнено, ваше превосходительство! – И карету мою пусть пошлют за ним. Он мне спехом надобен! – Будет исполнено, ваше превосходительство! Ушаков махнул рукой и офицер удалился… Андрей Иванович хорошо знал, каким страшным местом были подвалы тайной канцелярии, которой он руководил. И потому никто шутить с таким делом не станет. Конечно, и сам Порфирий Дурново пытать человечков в приказе разбойном умел. Но подвалы пыточные канцелярии тайной совсем иное. О сих делах он докладывал не просто начальству, но самой императрице… Далее в доношении Дугласа сообщалось: «Доношу до сведения господина Ушакова, что я, граф Дуглас, бывший генерал-губернатор Эстляндии, оказался замешан в заговоре противу нашей всемилостивой императрицы Анны. Но сделал я сие токмо по недомыслию, а не по злому умыслу. И в том прошу меня дурака простить. |