Онлайн книга «Порочная связь»
|
– Потому что так велел мой босс, – пожала плечами она, окинув меня взглядом послушного исполнителя. – И вас ни капли не смутило то, что я связана и в наручниках? – Это уж точно не моё дело – вмешиваться в сексуальные игры начальства, – так же спокойно отрапортовала она. – Я просто выполнила поручение. Сексуальные игры… То есть, она была уверена, что всё это игра… Впрочем, для всех это была игра. Для всех, кроме меня. Поблагодарив ее, я не стала возвращаться на рабочее место. Все это ни к чему. Да и не было в этой компании необходимости во мне, как в специалисте. Должность, которую для меня нашли – часть игры. Игры, в которой игрушка – я. Никогда не задавалась вопросом, что чувствуют куклы, которые уже не нужны. Или что они чувствуют, когда вдруг ломаются. А теперь ощутила все на себя. Игра была увлекательной, интересной, но я сломалась… просто сломалась… И не могла и дальше открывать рот и раздвигать по команде ноги. Если я сделаю это, я не просто сломаюсь, я перестану существовать. И дождь… Дождь, который встретил меня на улице, понимал это, а потому помогал так, как умел. Прятал слезы. Чтобы никто не увидел, как это больно – чувствовать себя сломанной и не нужной. Чтобы никто не узнал одну тайну: игрушки тоже живые. Я шла по городу, не замечая взглядов людей, которые проходили мимо под зонтиками. Взглядов тех, кто проезжал мимо в машине. Какое им дело? Какое им дело, что я изнутри умираю… Холодный дождь – лучший союзник для души, которая воет. Он был самым близким сейчас, и единственным, кого я могла подпустить к себе. От воспоминаний, как ко мне прикасались Дэвид и Саймон, было противно. А от тех слов, которые произнес тогда День… Мой День, я думала, что он мой… И те слова Дэвида в клубе, которые я приняла за признание… Больно, так больно, что проще уже не дышать. Их прикосновения, от которых я сходила с ума. Их приказы, которые кружили голову, заставляя прыгать в чувственный водоворот. И отдавать… отдаваться взамен… Я не понимала, за что они так со мной. Не понимала, почему именно я. И не понимала, куда иду, пока не оказалась у особняка Дэвида. Усмехнулась – я как хорошо выдрессированная собачка. Даже если хозяин выгнал ее, она все равно возвращается и жалко виляет хвостиком, заглядывая ему в глаза в поисках ласки. Но даже к лучшему, что все так. Даже к лучшему, что я смогу им все сказать, прежде чем… Новый виток боли скрутил меня, едва я переступила через порог. Все здесь – каждая деталь интерьера, напоминало о тех ночах, что я проводила с моими мужчинами. Моими… Не знаю, не заметила, как давно стала их мысленно так называть. Но рановато присвоила. Обычная девушка и два миллионера – это не тот союз, на который стоит делать хоть какие-то ставки. Все изначально понятно. Есть я. Есть они. И есть трах. Просто трах. Сердце лизали волны боли, когда я подошла к «нашей» комнате, чтобы в последний раз взглянуть на нее. Здесь все еще эхом стояли наши страстные стоны, но… Захлопнула дверь. Это тоже иллюзия, которой нужно исчезнуть, оставить меня в покое, потому что не выдержу… я больше не выдержу… так… Я несколько раз принималась собирать вещи и усмехалась – сюда бы Летицию! Все валилось из рук, иногда я вертела в руках какую-то тряпку и не могла понять, что это, чье это, и почему я ее аккуратно складываю. Откидывала ее, не заботясь, что она падает на пол, может помяться. Брала другую и так же бессмысленно осматривала. Я была словно здесь и не здесь, и, честно говоря, понятия не имела, как вообще держалась на ногах. Но сидеть или лежать не могла. Не могла – на видимое спокойствие не было сил. Мне хотелось рвать, бежать, кричать, бить, крушить… Но я отчетливо понимала, чей это дом. Даже сейчас отчетливо понимала. Игрушка может сломаться. Но не смеет что-либо сломать. Не по правилам, верно? Понятия не имею, какие вещи я в итоге собрала. Надеюсь, там будет хоть что-то необходимое, а не только трусики, которые с меня нравилось снимать хозяевам этого дома. В любом случае, сил на то, чтобы проверить свой гардероб, сменить его или что-то добавить, не было. Выдохлась. Все. Не могу больше… Я размеренно ходила по гостиной, когда услышала, как вернулись Дэвид и Саймон. Их уверенные шаги, такие знакомые, иглами прошлись по остывшему сердцу. – Это ещё что? – спросил Дэвид, войдя первым и указывая на мою сумку. Смотреть на него было трудно, но я, как мазохистка, разглядывала красивое лицо Кронберга. Уставший взгляд, нахмуренный лоб, небольшая морщинка – он явно был недоволен тем, что увидел. Хотелось подойти к нему, прижаться, обнять, позволить себе эту минутную слабость. Но я знала, что если сделаю это, сорвусь, не выдержу. – Я уезжаю, – мой голос прозвучал мертво. – Совсем. – И в чём же дело? – спросил Саймон, все еще думая, что это всего лишь легкая прихоть. И что если он будет смотреть на меня вот так – глубоко и тепло, с легкой смешинкой, то я рассмеюсь и скажу: «Шутка! Я пошутила!» Но между нами шутки закончились. – В том, что вы мне врали, – сказала, глядя поочередно на двух мужчин. – С самого начала врали. Всегда. Ни один из них не проронил ни слова. Они или все еще не верили, что я всерьез, или давали мне возможность выплеснуть все, высказаться и тут же остыть. Не поможет. Не помогло. У меня был целый день, а в помощниках дождь, который и сейчас стучал по окнам, не в силах до меня дотянуться. – Я вам верила, – голос сорвался, но плевать, неважно. – Это вы заказали взломать вашу систему безопасности! Зачем? Я до боли впилась ногтями в свои ладони, глупо мечтая только об одном – чтобы они убедили меня, что я ошибаюсь. Пожалуйста, пожалуйста, пусть будет маленький шанс, что я неправа… – Ну, допустим, ты нам просто понравилась, – Саймон сделал шаг ко мне, но я отступила назад. Он нахмурился. – Искали повод познакомиться. Чем этот хуже других? Я не знала, что на это ответить. Чёртовы избалованные придурки, привыкшие играть с людьми. Маленькая, хрупкая надежда испарилась уже безвозвратно. И самое главное… они ничуть не раскаивались. Для них играть живыми людьми было привычно. |