Книга Порочная связь, страница 33 – Дэй Лакки

Раскачиваясь, я насаживалась одновременно на Кронберга и на Саймона. Слышала их жаркое дыхание, ловила его на своем лице. Впитывала россыпь поцелуев, которыми они щедро вознаграждали меня за старания.

Умирала и возрождалась в сильных руках двух мужчин, которые, как и я, забили на все, что не имело отношения к нам.

Есть только мы.

Только мы. И все равно, кто что думает. Потому что нас не просто все это устраивает, потому что это не просто порочная связь, как я думала раньше. Это что-то… настоящее. И я чуть было не упустила это.

– Давай, детка, – услышала приказ Кронберга, от которого задрожала сильнее. – Кончи. Порадуй меня.

И не было сил противиться, удержаться и дольше на острой грани этого удовольствия. Я с готовностью разлетелась на сотни мелких осколков. Падая в тягучую пропасть, где был слышен протяжный стон. Но не мой, а самой темной ночи на свети…

Я чувствовала, как гулко бьется рядом с моими губами чье-то горячее сердце. Гулко, знакомо, и так, словно пытается ко мне достучаться, и открыла глаза.

– Я… – подняв голову, встретилась с темным взглядом грозного Кронберга, и не медля более, не таясь и не думая о том, что может быть больно, призналась: – Я люблю тебя, Дэвид.

А потом обхватила ладонями лицо Саймона, прикоснулась к его губам и подарила признание, которое давно задолжала и которого тоже когда-то боялась.

– Я люблю тебя, Саймон.

– Ну что ж, – ответил он с довольной усмешкой, перетягивая меня на себя и заставляя обхватить его. – Тогда ты точно выдержишь еще один раунд.

Я весело рассмеялась, приникая к нему, с удовольствием очерчивая пальцами черты его безупречного лица и ощущая, как медленно он меня наполняет собой.

А потом почувствовала, как меня развернули к себе жесткие пальцы Кронберга, и услышала то, от чего захотелось расплакаться:

– Я люблю тебя, Каролина. Не знаю, скажу ли я это еще раз. Я не люблю слова. Но ты это запомни, хорошенько запомни. Ты теперь моя, Каролина.

– Наша, – поправил его Саймон, продолжая томительно раскачивать меня на себе.

– Наша, – подтвердил его слова Кронберг. – Отныне и навсегда.

И я снова не смогла удержать слезы.

Слезы счастья.

– Твоя, – выдохнула в губы Саймона, а потом повернулась к Кронбергу и повторила: – Твоя.

Прозвучало как клятва. Да это и было клятвой, которую приняли у меня день и ночь… мои день и ночь… отныне и навсегда…