Книга Проклятый, страница 55 – Лана Мейер

Что все это значит?!

Наконец, он развернулся и пошел в сторону дуба, прорастающего в саду.

- М-мэри, т-тебя ж-ждет Даниель сегодня ночью на вашем месте, – невнятно пробубнила я, заикаясь.

Мэри прикрыла рот рукой, разглядывая меня. Не удивительно – цвет моей кожи, наверняка, слился с зеленью травы или ближайших кустов. Весь мир кружился вокруг меня со скоростью света.

Гаспар. Он здесь. И судя по тому, как он ловко придумал предлог для того, чтобы поговорить со мной, это не его двойник.

Я не знала, что и думать. Но мысли о спасении почему-то больше не приходили мне в голову. Я знала, что Брэндан найдет меня где угодно – нашел же он меня при первой попытке побега.

Найдет и второй. Но на этот раз без жертв не обойдется – он убьет Гаспара или нас обоих.

- Ты в порядке? Кенна! Я уже пять раз тебя спрашиваю… - Мэри бьет меня по щекам, приводя в чувство. Краем глаза я замечаю Гаспара, который гуляет недалеко и постоянно стреляет в меня глазами.

Я скучала по нему. Впервые за долгое время в этом замке появилось что-то теплое и родное. Луч надежды, надежды на жизнь в свободе. В гармонии.

- Да… Я в порядке…

- Кенна, ты уверена, что вас никто не слышал? Тебя и Даниэля?

- В коридоре никого не б-было, – по-прежнему заикаясь, лепетала я.

- Хорошо. Я прогуляюсь по парку, а потом ты заплетешь мне волосы. – Она отдала приказ, и я кивнула. Принцесса ушла в сторону фонтана, в то время как ко мне подошел Гаспар, и его руки поднялись в воздух, будто он хотел обнять меня.

Но он вовремя остановился.

- Я так хочу взять твои руки, Кенна. – Он посмотрел на меня с привычным блеском в глазах. – Знаю, ты удивлена…

- Кто ты, черт возьми, такой? Только не говори, что ты шпион Англии…

- Франции. Нас обучают всему этому… Придворным манерам, языку в совершенстве. Я многого тебе о себе не рассказывал. Прости, Кенна, это часть моей работы. Я…

Я все еще смотрела на Гаспара как на привидение. Всего несколько месяцев назад мы провожали с ним закаты на берегу моря, но теперь это кажется частью какой-то прошлой жизни.

- Что еще ты мне не рассказывал? – Нутром чувствовала, что он что-то от меня скрывает. Или я становлюсь параноиком, или я и правда почему-то стала частью большого заговора.

Все это подозрительно. Брэндан, собирающий девушек, выискивающий у них на телах и что-то вечно «проверяющий».

Гаспар, который совершенно случайно сблизился со мной на ферме, в то время как остальные солдаты просто приходили за едой и отчаливали. Как бы я не была с ними приветлива, никто из них никогда не улыбался мне в ответ. Я думала, они боялись моих братьев, но теперь уже не была ни в чем уверена.

- Кенна, ты в опасности.

- Спасибо, я это прекрасно знаю. А тебе, кажется, было все равно – ты так долго меня не искал, что я уже и здесь неплохо устроилась, – с гордостью заявила я, глядя в сторону.

- Я расскажу тебе все. Со временем. Только выслушай… Кенна… - Голос Гаспара сорвался, будто он вот-вот расплачется.

Он любил меня.

- Мои чувства к тебе не изменились. Если бы ты знала, как я хочу коснуться твоей нежной щечки. Удивительно, как ты изменилась здесь. Ты стала еще прекраснее. Ты стала… Другой.

Я глянула на него с осуждением: его слова были мне неприятны. Я надеюсь он не имел в виду, что Брэндану удалось подогнуть меня под свои желания. Слепить из меня все, что ему хотелось.

- Вряд ли я смогу питать к тебе прежние чувства, теперь, когда я никому не могу доверять, – призналась я, не понимая, что творю. Господи, да там, лежа в темнице, я часами желала о том, чтобы он спас меня, вернулся, сделал все – даже рискнул жизнью.

И вот теперь, когда он на расстоянии вытянутой руки и по-прежнему души во мне не чает, мне почти все равно.

Я уже не знаю, где правда, а где ложь.

- Надеюсь, вы все обсудили. Нам с леди Кенной нужно в спальню. Пока вы провожаете нас, я прошу вас держаться на расстоянии в десять метров.

- Да, ваше Высочество. – Гаспар кивнул Мэри, и я отвернулась, вышагивая вместе с принцессой в сторону замка. Я не оборачивалась назад, но отчетливо чувствовала, как пристальный взгляд Гаса буравит мой затылок.

ГЛАВА16

POV Брэндан

Я всегда покручивал печатку на своем пальце, когда уходил в себя. Бесконечно вглядывался в шестиугольный ромб, изображенный на металле, с вырезанной буквой V внутри.

Все шло не так, как я того хотел, как планировал. Все летело к чертям, и я знал, что мне пора завязывать с бесконечным поиском той девушки среди пленниц и придумать другой план.

Он изначально был хреновым. Но я знал, что отец всегда придерживался мирной политики и не стал бы начинать эту войну, будь он у власти.

И при мне она началась. Фактически, я ничего не мог сделать, потому что меня слушалась только королевская гвардия, а не армия всей страны, которая подчинялась парламенту. Если бы мне удалось убедить хотя бы одного из них или двух… Что пролитием крови и повышением налогов мы ничего не добьемся.

Я выключил телевизор. Прямая трансляция из Франции: ничего нового, очередные беспорядки и убийства. Западная часть страны почти полностью принадлежит нам, но от этого не легче.

Жертв было слишком много… Как у моего народа, так и у французов.

Я вдруг вспомнил удар хлыста по своей спине, будто бы меня били прямо сейчас. Принца, который был любимцем народа, родителей. Я вырос в любви, достатке и теплоте. А потом… Этот гром среди ясного неба.

Позор и унижение, которые я испытал, когда был привязан к столбу, а после вымазан в грязи.

Шесть лет ада в Адинбурге, когда, порой, я почти забывал свое собственное имя…

А потом стискивал зубы и шептал о мести, которой был одержим.

Встряхнув головой, я выключил жалость, как это бывало в те моменты, когда она приходила.

- Я не должен никого жалеть. Меня никто не жалел.

Только Мэри – это она вызволила меня из Адинбурга, когда выдумала историю о том, что видела, что я не убивал Бастиана. В этот бред поверили немногие. Но все же этих немногих хватило, чтобы добиться моего освобождения. У меня было не много сторонников, но я очень быстро заметил, что они очень быстро прибавляются, когда держишь их в страхе.

Тогда Джейсон и заразил меня этой идеей – он знал, что, чтобы набрать еще больше сторонников, мне нужна коронация. И он знал о том, что я бастард.

Все об этом знали, но по воле моей матери - Кэтрин - я был признан ею как родной, а значит и являлся наследником. Но парламент так не считал…

Каждый день я нес это бремя. Непризнанного, ненастоящего. Кто такой бастард? Это плевок чести, позорное клеймо, которое накликал на меня отец.