Книга Варшавская вендетта, страница 21 – Марина Серова

— Ждем приезда адвоката, а потом будет видно. Может, Ян привезет важные документы, и мы сразу же в полицейский участок отправимся. Или, если хочешь, просто вечером прогуляемся по городу?

— Конечно, Женя, я с удовольствием.

— Только Иван машину пусть подготовит, а услуги водителя, скажи, нам не понадобятся. Я сама привыкла быть за рулем.

— Хорошо. Как скажешь.

Мы еще немного поболтали, закончили завтракать. И прошлись с небольшой экскурсией по дому.

Все комнаты были дорого обставлены и со вкусом отделаны.

Полагаю, изначально это была заслуга матери Марека.

Молодой человек рассказал, что обычно они полностью пользовались первым этажом. Там располагались гостиные, большая и малая, столовая, кабинет, кухня, галерея, ведущая в зимний сад, несколько санузлов.

На втором этаже обитаемой была часть спален и гостевых комнат, а также библиотека с камином.

А третий этаж почти полностью пустовал. Там были огромный бальный зал, парадная столовая, которые обычно пустовали, потому как Людвиг с Ядвигой были скуповаты и никогда не устраивали приемов. Еще наверху была бильярдная комната и оружейная.

Вернее, в последней отец Марека собирался устроить нечто вроде музея и собрать там коллекцию холодного оружия, а также старинных доспехов и кольчуг. Но ту малость, что он успел приобрести, Людвиг торопливо распродал после смерти брата. И многие годы комната пустовала.

После обзорной экскурсии я планировала немного познакомиться и пообщаться с прислугой. Но Мария Карловна доложила, что приехал пан Ковальский.

Она проводила молодого человека в малую гостиную и распорядилась подать чай. И мы поспешили на встречу с господином адвокатом.

— Простите за опоздание, — начал молодой человек сразу после взаимных приветствий, — я никогда не думал, что сотрудники архивов изобрели бюрократию, но они ее явно усовершенствовали.

— Это ты еще в нашей Ленинской библиотеке не бывал, — успокоила я, — в закрытых для широкой публики секциях.

— Но что-то удалось узнать? — От нетерпения лицо Марека раскраснелось, почти так же, как на морозе.

— Поверьте, мне пришлось выдержать настоящую битву с одной Горгоной и парочкой минотавров. Но дело раздобыть пока не удалось. Обещали завтра — максимум послезавтра. Когда запрос подпишет начальник. А сегодня его на работе нет.

— Тогда поезжай завтра, обязательно!

— Конечно. Прямо с раннего утра.

— А сегодня мы с Женей все-таки про-едемся до полицейского участка. Попробуем поговорить с тем офицером, что вел дело. А также добиться, чтобы у меня взяли показания. Новые, те, которые после амнезии.

— Тогда я поеду с вами, — сказал Ян, — может статься, что присутствие адвоката понадобится.

* * *

В полицейском участке со вчерашнего дня ничего не изменилось. Дежурный снова долго расспрашивал, что именно нам нужно. Потом сказал номер кабинета, в который мы можем пройти. Там быстро выяснилось, что офицер, который вел дело об угоне грузовика и наезде на машину супругов Збигневых, давно ушел на пенсию. А дело закрыто и сдано в архив, впрочем, об этом мы уже знали.

Наконец после долгих переговоров нам удалось найти хоть кого-то из действующих сотрудников, кто соизволит нас выслушать.

— Понимаете, — говорил нам незнакомый лейтенант после того, как выслушал речь адвоката и немного путаную тираду Марека, — дело давным-давно закрыто. Значит, расспросить кого бы то ни было или дать показания вы не можете. А чтобы посмотреть материалы, нужно, чтобы адвокат сделал запрос в архив.

— Мы уже сделали запрос, — кивнул Ян.

— Вот и отлично! Теперь ждите спокойно ответа.

— А если новые показания могут изменить квалификацию дела, — поинтересовалась я, — с угона и наезда на двойное убийство?! Ведь, насколько мне известно, у убийства не имеется срока давности!

— Это верно. Информация об убийстве всегда имеет приоритетный статус.

— Значит, мои показания о том, как Людвиг и Ядвига Збигневы убили моих родителей, сначала столкнули с трассы с помощью грузовика, а потом подожгли, вы все-таки возьмете? — горячился Марек. — Прямо сегодня, сейчас?

Молодой человек начинал потихоньку закипать. И мне с трудом удавалось его сдерживать. Что, впрочем, понятно, я сама разозлилась бы, если бы мне пришлось раз за разом повторять одно и то же.

Тем более рассказывать жуткую историю семейной трагедии. И убеждать равнодушных чиновников в том, что это правда, а не выдумка маленького мальчика. Или обозленного взрослого парня.

— Показания о любом убийстве очень важны. Но поймите, молодой человек, вы не являетесь надежным свидетелем.

— Это почему же?! — возмутился Марек.

— С юридической точки зрения мой клиент чист перед законом. Ему так и не предъявили обвинения. И вы не можете ставить под сомнение его надежность, — возразил адвокат.

— Я имел в виду вовсе не это, — парировал лейтенант. — Марек Збигнев и раньше во время задержания делал подобные заявления. И полицейский департамент не просто так остался глух к его словам. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь с выводами нашего штатного психолога. Молодой человек, который в раннем детстве стал свидетелем жесточайшего преступления или просто страшных событий, унесших жизни родителей, и в результате шока потерявший память, не может считаться надежным свидетелем. Даже если впоследствии амнезия прошла и память вернулась в полном объеме.

— Но память действительно вернулась полностью! — горячо воскликнул Марек.

— А психологи уверяют, что это могут быть ложные воспоминания, которые мозг выдал на фоне стресса! Такие воспоминания не могут быть свидетельством в суде! Как и не могут служить основанием для возобновления дела!

— Что еще за ложные воспоминания?! — возмутился Марек. — Я помню все отчетливо и очень хорошо!

— Я это прекрасно понимаю и даже сопереживаю вам, поверьте! Но проблема в том, что ваш мозг не сумеет отличить настоящие воспоминания от воспоминаний ложных. Это редкая аномалия мозга при амнезии, но такое случается. Понимаете?! Есть зафиксированные и описанные психологами и психиатрами случаи. Они называют это конфабуляцией! Понимаете?! Даже термин придумали. Так что вы должны найти другие основания для восстановления расследования по делу! Как и основания для привлечения Людвига Збигнева обвиняемым в убийствах.

— И мы их обязательно найдем, — заверила я, — так что до встречи, пан офицер! Пойдемте, — кивнула Яну с Мареком.

Пока лейтенант рассказывал о редком феномене, я вспомнила, что читала несколько статей об этом. Там, кроме медицинских терминов и долгих рассуждений, описывались реальные случаи из жизни.

Так что на сей раз служитель закона был прав. Они не могут рисковать и отталкиваться от показаний, которые так легко оспорить.