Книга Пять невест ректора , страница 47 – Александра Черчень

Я подавила порыв зажмуриться, уже зная, что последует.

Три… два… один.

– Что значит ей выделили отдельную комнату?!

Зальфириль орала. Именно орала, как совсем не полагается нежному и трепетному цветочку эльфийских кровей. И наверняка, если бы не стоящая между нами Стервь, то вспыльчивая эльфийка сделала бы попытку проредить мне шевелюру.

Остальные присутствующие девы тоже смотрели на меня не сказать, что очень уж одобрительно.

В общем, даже если бы вдруг во мне проснулись извращенные наклонности и мне понравилось бы жить в формате общежития, то после такого я бы рванула за красноглазой псиной вприпрыжку и с песнями.

А так я молча встала, молча закинула в рюкзак то немногое, что успела распаковать, и обрадовавшись, что еще не разделась, сообщила:

– Я готова.

– Отлично. Пойдем, мышь. Буду тебя радовать.

Если учитывать склонность данной дамы к боли и страданиям, как-то меня настораживает обещание.

Надо признать, что я искренне считала, что комнату мне выделят в том же здании, но это предположение погибло смертью храбрых почти сразу.

Оказалось, что мое новое место обитания располагалось в корпусе административных служащих. Я мысленно перекрестила свое доброе имя.

После практикума по соблазнению кто вспомнит, что я изначально была назначена секретарем и отдельную комнату получаю именно поэтому. А не потому, что некоторым упырям понравилось то, как я НЕ СМОГЛА их совратить.

Вспомнила про «не смогла». Покраснела так, что это наверное было видно даже в полумраке, потому что Таль вкрадчиво спросила:

– И почему же так мило алеют ваши нежные щечки?

– Тебе не идет, – машинально ответила я.

– В смысле? – псина даже остановилась за несколько метров от крыльца роскошного здания, отделанного лепниной.

– Вежливость не идет. Ты прекрасна в своем отвратительном ехидстве.

В красном взгляде шипастой собаки плескались непонятные мне чувства и эмоции, но я не отвела глаз. Хотя бы потому, что лично мне смущаться нечего. Я искренна.

В просторном холле нас встретил комендант административного корпуса – высокий, тонкокостный брюнет со всеми признаками некроманта прямо поперек породистой физиономии. Такие почерневшие полосы на коже бывают только после игр с энергией смерти. Неудавшихся игр… и обычно маг очень быстро и мучительно умирает.

Мне выдали ключи и даже проводили до комнатки на втором этаже.

Два раза провернув ключик, я зашла в комнату и хлопнула в ладоши, включая свет.

Здесь было мило. Именно мило. Далеко от того изящества на грани с роскошью, что царили в моем родном доме, но и не так убого, как те условия в которых остались конкурентки.

Кстати про них.

Чрезвычайно сомневаюсь, что они сейчас умоются слезами, посыпят головушки пеплом и, признав поражение, отбудут на родину.

Нужно ждать неприятностей.

– Ну как, нравятся новые апартаменты?

– Нравятся, – спокойно признала я и положила сумку на стол. – Балует меня руководство, балует.

– Тут можешь не обольщаться, выделение жилья – это стандартная процедура, – махнула хвостом нежить. – Да и мне кажется, что жаловаться ты не должна. Или хочешь вернуться к заклятым подружкам?

– Кстати, про них, – я села на кровать и даже подпрыгнула на матрасе. Хороший такой, умеренной жесткости – отличное казенное имущество в Академии Триединства. – Как дела у Нарвиэль? Надеюсь, что ее скоро отпустят.

Между прочим, мои надежды были действительно весьма трепетными, так как омрачались немалыми опасениями, что глупую суккубу запрут где-то и начнут нещадно измываться, прикрывая это дело экспериментами.

– А почему ее должны задерживать? – почти достоверно изумилась Таль.

– Потому что она эльфийка со способностями суккубы, – тотчас провозгласила я. – Если не ошибаюсь, то подобные видовые скрещивания – это эксклюзив.

– Фэй, – в одно мое имя навь вложила столько снисходительной укоризны, что почему-то даже стало стыдно. Непонятно за что, но стыдно! – Ты в Академии Триединства! В самом крупном легализованном пристанище для всех, кто не вписывается в рамки. Нас не удивишь полукровками, которые владеют странными способностями. К Нарвиэль лишь одна претензия, она пыталась применить свои особенности к Сибэлю. Так что ее отпустят сразу после беседы с хозяином и вынесен решения.

Угу…Вот сейчас даже неизвестно что хуже, если честно.

Потому как я совсем не знаю как склон упырь действовать в таких обстоятельствах.

– Ладно, обживайся. Увидимся завтра.

Нежить длинным прыжком выскочила за дверь и грациозно, одним движением задней лапы закрыла за собой дверь.

А я осталась…осталась в новой комнате, в незнакомом здании и с кучей мыслей в голове, которые никак не получалось синхронизировать.

Единственное, о чем я подумала почти сразу – теперь будет легко связываться с отцом и не нужно будет уходит в город, искать таверну и так далее.

Окинув небольшое помещение внимательным взглядом, я размяла пальцы и решила, что сначала нужно поработать, а потом уже отдыхать.

Для начала – проверить плетения на стенах и на окнах. А после повесить свои защитные. Мне ведь совсем не нужно, чтобы беседы с папенькой подслушали, не так ли?

Особенно если учесть, что я собираюсь повести очень рисковый диалог, в котором наглядно объясню, что от задания я, разумеется, не отказываюсь, но от приза – заранее.

Мне не нужен эльфийский принц. Категорически не хочу замуж!

Как вообще после того, как целовалась с Сибэлем, можно хотеть кого-то другого?

Достала средство связи, набрала нужную комбинацию рун, и спустя несколько мгновений поверхность зеркала затуманилась, а когда пелена рассеялась, то я увидела сидящего за письменным столом отца. Он сидел с идеально прямой спиной, а солнце играло на серебристых волосах, собранных в простой хвост. Тонкие брови были сведены к переносице, а в пальцах чуть подрагивал лист дорогой гербовой бумаги. Официальное распоряжение? Судя по всему, его содержание очень не нравится папеньке.

– Добрый день, – поздоровалась я, решив наконец-то привлечь к себе внимание.

– Я слышал, – по-прежнему не глядя в зеркало, кивнул отец. – Подожди немного, Фэй?

Если честно, начало беседы не очень вдохновляло, но я терпеливо посидела несколько минут, дожидаясь пока он закончит с чтением. Когда это было сделано, папа аккуратно отложил бумагу в сторону и взглянул на меня.

Тонких губ коснулась улыбка, а холодные голубые глаза чуть потеплели.

– А вот теперь – здравствуй, дочка.

– Здравствуй, папа, – невольно улыбнулась я в ответ, ощущая, как с души сваливается огромный такой камень.