Онлайн книга «Сэндмен Слим»
|
– Не думала, что ты можешь быть еще более мерзким, но ты сумел меня удивить. – Я понимаю. Я хуже, чем пугало и зубной кариес. У меня нет визитки, но ты знаешь, где можно меня найти. Я достаю из бумажного пакета яблочный пончик и откусываю. Кисси был прав. Он действительно хорош. – Каждый день твоей жизни – это плевок в лицо Господа. Я проявила милосердие, позволив Эжену спасти тебя. Но в следующий раз милосердия не будет. – Вообще-то я спас твою небесную задницу той ночью. – Ты затащил меня в это кошмарное место. – Нет. Это сделали Кисси. Или ты про них уже забыла? Она отодвигает пончик и кофе подальше от себя. – Эта еда пахнет смертью. Уверена, она тебе нравится. Нам больше не о чем говорить. Я ухожу. – Ты собираешься спрятаться и убить меня на парковке? – Заманчивая идея. – Отнюдь. И вот почему. Я сходил к кое-кому и выторговал кое-что. И теперь у меня есть собственный «аварийный выключатель». – Что это значит? – Их ставят на поездах. Тракторах. Всяком другом оборудовании. Это кнопка, которую оператор должен постоянно жать, чтобы машина работала. Если он умрет от инфаркта – кнопка отожмется, двигатель перестает работать, и машина остановится. «Аварийный выключатель». – Ты решил стать машинистом? – Лучше. Я буду приглядывать за этим. – Я достаю деревянную коробку-дароносицу, которую купил накануне, и толкаю ее через стол к ангелу. – Ты знаешь, что это такое. Обычно в ней хранят Святые Дары, но я положил кое-что получше. Взгляни. Аэлита смотрит на меня с минуту, затем трогает коробку. Наверное, она сканирует ее ангельской магией, чтобы понять, что в ней сокрыто – яд, бомба или бомба с ядом. Наконец, она открывает коробку и заглядывает внутрь. На дне – крошечный огонек. Он такой маленький, что человеческий глаз его не заметит. – Что это? – Посмотри повнимательнее, ангел. Разве ты не узнаешь? Коробка выпадает из ее рук. – Это частичка Митры. – Совершенно верно. Фрагмент фрагмента от фрагмента. Остальное я оставил в Комнате Тринадцати Дверей. Пока я жив, это безопасно. Но если ты еще раз проткнешь меня своим мечом, склянка разобьется, Митра вырвется на волю и прожжет себе путь через все тринадцать дверей. – Ты лжешь. – Убей меня, и я подожгу весь ваш маленький кукольный театр. Потом, когда сгорит даже Рай, будешь объяснять своему боссу, что это не твоя вина. – Даже ты не настолько безумен. – Есть простой способ проверить. Я кладу дароносицу в карман и встаю. Затем кладу всю выпечку – и свою и её – в бумажный пакет и сворачиваю. – Ты не заслуживаешь пончиков. Аэлита остается сидеть в ресторанной секции под лучами Солнца, бьющими в окно, а я выхожу с мыслями о пончиках и конце всего. Я НАБИРАЮ номер доктора Кински, и трубку берет он сам. – Черт возьми! Когда вы начали отвечать на телефонные звонки? – Это редкое и очень кратковременное явление. Чем могу помочь? – Как дела у Кэнди? – Все еще немного перевозбуждена. Когда кто-то срывается после воздержания от убийств, ему требуется некоторое время, чтобы прийти в себя. – Вот почему некоторые из нас никогда не остановятся. Молчание. Полное. И треск цикад. – Это была шутка, – поясняю я. – Поверю тебе на слово. Это не все, о чем ты хотел поговорить? – Нет. Я звоню по поводу пуль. Ты сказал, что вытащишь их из меня, когда все наладится. Вроде наладилось. – Хорошо. Приезжай сегодня. – Когда? – Как насчет прямо сейчас? КОГДА Я ПОДЪЕЗЖАЮ к маленькому торговому центру, Кински стоит на улице и курит. Я паркую угнанный «Мерседес SLR Макларен» в глубине стоянки, у фургона для доставки пиццы. Двери Макларена не открываются. Они взмывают вверх, как крылья насекомого. Кински бросает окурок и растирает его ботинком. – Ты не нашел ничего заметнее, чтобы приехать сюда? Дирижабль? Океанский лайнер? – С улицы дирижабль плохо видно. – Действительно. Ну что, готов? – Ага. Всякий раз, когда я чихаю, меня тошнит от того, что творится внутри. – Ну что ж. Давай их уже вытащим. Он проводит меня в клинику. В приемной ничего не изменилось. Даже журналы лежат ровно на тех же местах. Если бы я не знал, чей это офис, то подумал бы, что здесь работает букмекер или продают наркотики через служебный вход. Я жду, пока доктор помоет руки. – Снимай рубашку и ложись на стол. Я ложусь и спрашиваю: – Ты будешь лечить меня своими магическими камнями? – Боюсь, не в этот раз. Извлечение пуль – более практическая процедура. Я просто засуну в тебя руки и вытащу их пальцами. Я смотрю, как он вытирает руки маленьким полотенцем с изображением пальм. В углу вышиты ярко-красные буквы: «Орландо». – Кисси уже шарились во мне руками. Это было неприятно. – В этот раз будет по-другому. Во-первых, ты ничего не почувствуешь. У меня есть специальная мазь, от которой твое тело онемеет. – Рад это слышать. – Тогда приступим. Он берет со стойки бутылку с притертой пробкой, открывает ее и льет мне на грудь что-то густое, похожее на кукурузный сироп. Затем размазывает жидкость поролоновой кисточкой поперечными полосками – от шеи до живота. Потом он кладет кисточку обратно на стойку и говорит: – Скажешь, когда жидкость станет теплой. – Кажется, уже стала. – Теперь закрой глаза. Я закрываю глаза, и он говорит: – Чувствуешь что-нибудь? – Нет. Ты уже засунул руку в мою грудную клетку? – Тебе кажется, что да? – Нет. – Хорошо. Значит, ты готов. Расслабься и не открывай глаза. – Ты будешь надевать перчатки или типа того? – Разумеется, я уже надел проклятые перчатки. Я не чертов Кисси. – Прости. – Все в порядке. Я слышу лязг металла о металл. – Что это было? – Пуля номер один. – Надо же, как просто. – Видишь? Мы могли это сделать давным-давно, и ты бы избавился от боли. – Немедленно наберу тебя после следующей перестрелки. |