Книга Песнь Гнева, страница 98 – Дарья Кадышева

Она наконец глянула на него, и в этом взгляде оказалось больше поводов для сплетен, чем во всех прочих событиях вечера. И Лиам надолго задержался глазами на ее лице, не видя и не слыша всего, что происходило в зале. Но тут к ним на помощь подоспела стройная илиарка в закрытом платье и с очень странной, напоминающей птичье гнездо прической.

— Тамариса, — женщина открыто улыбнулась Лете и Лиаму, а последнего погладила по плечу, чем вызывала у него неловкое недоумение. — Глава Конгрегации Золотой Крови. Я счастлива с вами познакомится.

Лета неуверенно что-то пробормотала в ответ, а Лиам тряхнул волосами, справляясь с замешательством.

— Нам тоже приятно познакомиться с представителем единственного, пожалуй, магического ордена в Китривирии, — сказал эльф. — Это я для того, что бы Айнелет имела представление, с кем она ведет разговор.

Тамариса показала клыки и подтерла растекшуюся угольную тушь под светящимися аквамарином глазами.

— Да-да. Мы не любим публичные сборы, но ради такого события решено было сделать исключение, — хохотнула она. — Айнелет, так приятно видеть тебя живой и здоровой. Я ведь говорила этим тугодумам-провидцам, что нужно ждать обычного ребенка, но они как один вопили: великое дитя, великое дитя! До чего ж бесполезные создания…

— Все могут ошибаться, — уклончиво ответила Лета.

— Да, но не сфенетрийские провидцы! Им же подвластна мантика… Дорогая моя, ты знаешь, что это?

— Что-то, связанное с гаданием?

Лиам, представивший, что ему придется выслушивать болтовню Тамарисы, славящейся на всю столицу своими странностями, поспешил отойти. Лета хотела возразить, но илиарская магичка снова захватила все ее внимание.

— О, это не просто гадание, это целая наука, подвластная только избранным илиарам! Владеющий этой наукой пророчит, зачастую правдиво…

— Однако может ошибаться, — повторила Лета.

— Точно, — Тамариса, с которой ответ девушки сбил чуть спесь, понизила голос. — Но все же это наука, требующая самоотдачи, и вот как раз ею некоторые из этих глупцов, к сожалению, не обладают.

— А вы?

— А что я? Я глава Конгрегации Золотой Крови, единственного, как заметил твой друг-эльф, магического ордена в Китривирии. У меня нет времени заниматься мантикой. Кстати, откуда здесь эльфы?

— Это был Олириам Тилар.

— Ох, правда же? — Тамариса растерянно заморгала. — Забери меня Собре, я даже не высказала должного уважения.

— Все в порядке, он не будет зол на вас.

— Нет? Ну хорошо! Тогда оставим эту пустую болтовню, — илиарка наклонилась к Лете, мягко коснувшись ее руки. — Будь начеку. Все здесь следят за тобой. Знатные господа Сфенетры мало чем отличаются от дворянства Велиграда. Уж я-то знаю. Ни питай на этот счет иллюзий. Здесь такое же змеиное логово.

Лета с интересом посмотрела на нее.

— Я предупредила тебя. И еще кое-что… Я хотела это сказать, как только тебя увидела, — Тамариса вдруг подняла руку и погладила ее по волосам. — Ты уникальна, дитя. Кто бы там что ни говорил, что ты результат извращений и прочее, это не так…. Тебя ждет удивительная судьба. Ну, мне пора. Была рада встречи.

В довершение ко всему, Тамариса без всякого стеснения запечатлела на щеке Леты долгий и искренний поцелуй, чем вогнала девушку в краску. Когда глава Конгрегации Золотой Крови скрылась в толпе, Лета выдохнула, словно обреченная мученица.

— Другая страна, другие маги, другое к ним отношение, — подметил Лиакон, подходя к ней бочком. — У вас маги — это особая каста напыщенных и высокомерных, но, надо признать, талантливых чародеев, а у нас — чудаки, да и только… Впрочем, они бывают полезными.

— Тамариса довольно приятная женщина, — ответила Лета. — Хотя и есть в ней что-то такое…

— Чудаковатое?

— Ох, ну да. И все ваши маги такие?

— Подавляющее большинство.

— Дометриан обращается к ним за помощью?

— Не так часто, как князь Лутарии просит ее у Сапфирового Оплота.

— Почему?

— Царь считает, что к магии нужно прибегать лишь в крайнем случае.

— Боится?

— Просто недолюбливает чародеев. Но он разрешил Тамарисе и ее магам построить школу в Сфенетре.

— Школу магии? Наподобие тех, что есть на Великой Земле?

— Именно. Все-таки, чародеяние… чародевсво… чародейство, вот, это полезная вещь, которую нужно развивать в нашей стране.

— Лиакон, я хочу пойти на балкон. Здесь душно.

— Конечно.

— Только не иди за мной.

— Намек понят. Наслаждайся одиночеством. Если что, я прикрою тебя.

— Спасибо.

Лета поспешила покинуть зал, выйдя на просторный балкон, скрытый пологом тяжелой цветастой ткани. Вдохнув прохладный ночной воздух, она подошла к краю и посмотрела горящий сотнями огней город, за которым темнело под звездным небом море, чей шум она, казалось, слышала здесь, вдали. Но что она могла расслышать из-за непрекращавшейся смеси голосов и музыки, доносившейся из зала? Она знала, что ей не удалось улизнуть незамеченной и что кто-то рано или поздно придет к ней, начав никому ненужный разговор. Все хотели ее потрогать и поговорить с ней, сначала это ее пугало, теперь начало раздражать. Трудно было смириться с тем, что она сама же рассекретила себя.

Но пока у нее была минутка тишины и спокойствия, пока она могла погрузиться в ночную тьму и огни города, непохожего ни на один из тех городов, которые ей довелось увидеть. Сфенетра подарила ей ощущение безопасности, каковое она испытывала крайне редко, если не сказать, что вообще никогда.

Чья-то рука коснулась ее локтя, и Лета вздрогнула.

— Ты сбежала от любопытной публики или кого-то ждешь?

Она подавила желание зевнуть.

— Не беспокойся, если жду, то не тебя.

Лиам встал рядом с ней, глядя на город, улыбаясь и показывая, что вовсе не обиделся на ее реплику.

— Я пригласил тебя в Сфенетру со мной, и ты согласилась. Но вряд ли потому, что так хотела встречи с отцом. И все же ты продолжаешь меня отталкивать… В чем дело, Айнелет? — выдохнул он. — Все из-за моей репутации?

— Я не знаю, какую картину ты сложил в своей голове, но знай, что зря стараешься.

— Почему, упрямая ты женщина?

Лета уставилась в одну точку — в небольшое строение из синеватого камня в черте города. Единственный в своем роде среди десятков белых домов в этом квартале.

— Мне кажется, это очевидно.

— Не прячься за скорбью и желанием отомстить. Были бы в твоей прекрасной головке только эти мысли, ты бы осталась на островах

— Да, я чувствую не только боль и гнев, — тихо проговорила Лета. — Там, в Пустошах Кильтэля, когда я блуждала под убийственным солнцем, у меня были… видения. Много. Одно из них помогло мне двигаться дальше. Белый медведь, окруженный ледяными ветрами и свирепой метелью… Lafose ferovn, символ рода моего отца. Я подумала, что это знак. Я должна была увидеть Дометриана, будто это мое предназначение…