Онлайн книга «Русалка в бассейне. Новое дело графини Апраксиной»
|
— Княгиня дарила вам что-нибудь еще, кроме этого перстня? — спросила Апраксина. Анна улыбнулась лукаво. — О, вы не знаете щедрости грузинской души! Я могла бы всю оставшуюся жизнь прожить на драгоценности, подаренные мне бабушкой Ниной. Каждый раз, когда я восхищаюсь каким-нибудь украшением, она его снимает, сует мне в руки и творит: «Бери! Это твое!» — А вы его берете? — Конечно. Отказываться никак нельзя, сразу волнения и обида: «Ты меня больше не любишь — ты отказываешься от подарка, сделанного от всего сердца!» — Ну и?… — Я надеваю на себя украшение, мы обе им любуемся, радуемся, я хожу в нем весь день, а вечером снимаю и кладу на место. На другой день бабушка Нина уже не помнит, что она мне вчера дарила, все-таки она уже очень старенькая, — и можно все начинать сначала! У нее потрясающая память на прошлое, но она никогда не помнит, например, что мы ели вчера. — Понятно. А существует какая-нибудь опись этих драгоценностей? — Точно не знаю, но думаю, что нет. Во всяком случае, среди бумаг княгини я ничего такого не видела, а мы с нею все бумаги недавно пересматривали. — А зачем вы пересматривали бумаги? — Да просто так! Это одно из наших любимых занятий: бабушка заставляет меня читать подряд письма, документы, и каждая бумажка становится поводом для какой-нибудь истории из ее жизни. А вы считаете, что надо составить такую опись? — Обязательно! Причем в самое ближайшее время! — Ну что ж, это тоже будет славное занятие для бабушки Нины, я думаю, ей это понравится. — Анна, вы с этим не шутите! Я дело говорю. Составьте сначала опись, а уже потом по ней устраивайте свои мемориальные вечера. И нотариуса пригласите, чтобы он заверил на описи подпись княгини Нины. — А… А зачем это все так срочно, Елизавета Николаевна? — Затем, что бабушка Нина находится в преклонном возрасте, и если она вдруг умрет… — Сто лет — это еще не предел для грузинки! — Не перебивайте, Анна. Так вот, если она вдруг умрет, я не хочу, чтобы после ее смерти у вас были какие-нибудь неприятности с наследниками. Вообще удивительно, что они не заставили ее сдать драгоценности на хранение в банк! — Княгиня Кето пыталась это сделать, но бабушка Нина не согласилась. У нее, знаете, тоже есть характер! — Понятно. Кстати, а кто теперь наследники княгини Нины Махарадзе? — Откуда же мне знать? Наверное, кто-то есть… Точно знаю только одного: это внучатый племянник Георгий Бараташвили, ну тот, что все время вертится… вертелся возле княгини Кето. — Понятно. В общем, Анна, обещайте мне, что в самое ближайшее время, как только княгиня Нина оправится от потрясения, вы с нею составите эту опись. — Хорошо, я обещаю. Между прочим, бабушка Нина еще не знает о смерти княгини Кето. Когда я уходила из дома, она только проснулась после первого утреннего сна, она у нас всегда спит после завтрака. Я не смогла сообщить ей это ужасное известие и тут же уйти, я решила, что скажу потом, когда у меня будет время вместе с нею поплакать над несчастной ее невесткой. — Не тяните с этим: лучше ей узнать все от вас, а не от полиции или от кого-нибудь еще. — Я так и сделаю: вернусь в Блаукирхен и все ей скажу. Но вы понимаете, что я должна была сначала приехать к вам и рассказать о нашем вчерашнем «четверге». Боже мой, все было так чудесно! Мы понимали, что это последний наш вечер, и нам было так грустно и так хорошо! И что теперь будет с нашими гостями? Когда я сообразила, что полиция явно обнаружила их следы в саду под балконом, я поняла, что рано или поздно, а полиция их всех разыщет. И самое малое что их ждет — это высылка из Германии. Но ведь им попробуют пришить убийство княгини Кето, это же ясно! — Совсем необязательно. Надо верить в правосудие, Анна. Полиция вовсе не заинтересована приписать убийство первым же подозреваемым, лишь бы только закрыть дело. Наши следователи умеют работать. Но вы хотите, как я понимаю, разыскать ваших друзей и предупредить их? Ведь вы поэтому приехали ко мне, Анна? — Да. — Вы думаете, что самое полезное для них, это скрыться? — Да. — А вот это — ошибка! Вы же убеждены в их невиновности? — Конечно! — Ну так надо помочь найти полиции истинного виновника, вот и все. — Это легко сказать… — А о себе самой вы разве не беспокоитесь? Ведь и на вас может пасть подозрение! — На меня? — искренне удивилась Анна. — Я-то тут при чем? — Ну как же… На первый взгляд в доме в ночь убийства не было никого, кроме вас и беспомощной старой княгини в мансарде. — Но я даже в спальню княгини Кето никогда не входила и даже не представляю, как она выглядит! Так что там не может быть ни моих следов, ни отпечатков пальцев… — А куда выходит дверь спальни княгини Кето? — В гостиную… И опять Апраксиной показалось, что по лицу Анны скользнула легкая тень. Она помолчала, давая ей возможность добавить что-нибудь к своему ответу, но Анна молчала, сосредоточенно хмурясь. — Ну, хорошо. Так чем же я могу помочь вам, Анна? — Помогите мне найти Эльжбету, Мишу и Айно! — Чтобы предупредить, что их будет разыскивать полиция? — Да. — А вот этого делать нельзя ни в коем случае! — Как? Почему? Разве вы не верите мне, что они не имеют касательства к смерти княгини Кето? — Допустим, я вам верю. Однако полиция так и так до них доберется, но если они об этом узнают заранее, то они, зная свою уязвимость, почти наверняка наделают глупостей. И самая большая глупость, на которую вы их хотите подтолкнуть, — это попытка скрыться. — Но полиция может их заподозрить в убийстве княгини Кето, неужели вы не понимаете? Та выгнала их в одночасье, без предупреждения, и это известно всем! — Кому — всем? — Сиделке Еве, племяннику Георгию… Да мало ли еще кому! Хотя бы той же баронессе Ханнелоре фон Ляйбниц и ее гостям! — Милая моя Анна, полиция по долгу службы должна подозревать всех, включая баронессу и ее гостей, а также вас и бабушку Нину. И это единственный правильный подход к расследованию преступления. — Неужели и вы способны подозревать бабушку Нину? — с недоверчивой улыбкой спросила Анна. — Конечно! У старой княгини есть мотив: невестка выгнала из дома всех слуг, а для княгини Нины это были не слуги, а друзья, скрасившие ее одиночество. Княгиня Кето лишила ее единственных праздников — ваших «четвергов». — Но бабушка Нина вообще не спускается вниз по лестнице, это всем известно! |