Книга Колдовская метка, страница 10 – Дэн Патрик

– Эта брошь… – Хьелльрунн указала на металл, поблёскивающий у Стейнера на ладони. – Она ведь скрывает колдовскую метку? Твоя последняя отчаянная попытка спасти меня от Испытания.

– Значит, это правда, – протянул Стейнер. – В тебе есть драконья скверна?

– Мне больше нравится термин «колдовская метка». – Хьелль посмотрела брату в глаза.

– Вы оба знали? И ничего не рассказали мне? – поразился он, переводя взгляд с отца на сестру.

– Я догадывался, – потупившись, признался Марек. – Никогда не сомневался, что так выйдет – очень уж она похожа на мать.

– Хьелль? – ошеломлённо выдохнул Стейнер.

– Я всегда знала, – ответила Хьелльрунн. – Прости, Стейнер. Я хотела тебе рассказать, но не могла решиться. Я даже не знаю, в чём заключается моя сила.

– Ты скрывала… – Стейнер привалился к наковальне. – От собственного брата. Неужели я совсем не заслуживаю доверия?

– Тебя никогда не интересовали древние сказания и богини. Я боялась, Стейнер, думала, ты возненавидишь меня и сгоряча наделаешь глупостей.

– Я бы ни за что не выдал тебя Империи. Хорошего же ты обо мне мнения.

– Мне жаль, Стейнер. Я просто растерялась. – Хьелльрунн обхватила себя руками и понурила голову, укрывшись за нечёсаными вихрами. – Мне духу не хватало кому-то сказать.

– Так вот кого обнаружили иерархи, – догадался юноша. – Ты стояла за моей спиной. И как только брошь откололась, они почуяли беду.

– Не смей так говорить! – Хьелль вздернула подбородок с гневом в глазах. – Я не причиняю вреда и не делаю дурного.

– По правде, – помолчав, сказал Марек, – детей не казнят на том острове.

– Так мы думаем, – добавил Вернер.

– Мне нельзя на остров, – заявил Стейнер. – Что там со мной будет?

Марек и Вернер переглянулись, и дядя пожал плечами:

– Неизвестно. Мы давно пытаемся заслать на остров сторонника Обожжённых республик.

– И всё-таки вы – шпионы, – понял Стейнер.

– Послушай. – Вернер говорил мягко, словно извиняясь. – Пусть и жестокая, но это – удача. Что, если именно тебе суждено проникнуть на остров?

Стейнер в упор посмотрел на дядю и покачал головой.

– Я был уверен, что хорошо тебя знаю, но ты готов без сожалений отправить меня на Владибогдан.

Он развернулся и обвинительно наставил на отца палец.

– Ты должен меня защищать. Разве не так поступают родители? Что ты за отец?

– Я не желал для тебя дурного, – возразил Марек, но не справился с голосом и отвернулся.

– Стейнер, просто выслушай, – взмолилась Хьелльрунн.

– Потому что так лучше для тебя, да? Пожертвовать мной, чтобы избежать острова?

– Ей нельзя туда, – сказал Марек. – Империя заставит её использовать силу, и тогда…

– Что? Что ты знаешь? – Стейнер шагнул к отцу.

– Колдовство выжигает человека, – попытался втолковать Вернер. – Опустошает, делает слабым и больным, подобно огню, сжигающему уголь или дерево.

– Хьелль умрёт, – коротко объяснил Марек.

– Думаете, меня пожалеют, когда узнают, что я не умею… – Стейнер покрутил рукой, изображая нечто неопределённое. Но все поняли, что он имел в виду колдовство.

– Тебе нельзя на остров, Хьелль, – повторил Марек. – Добром это не кончится.

– Если рассказать Зорким о Хьелль… – Вернер покачал головой. – Они наверняка заберут вас обоих. Никто не должен знать, что Зоркие ошибаются.

– Рад, что между вами такое согласие, – с горечью произнёс Стейнер. – А я, пожалуй, буду наслаждаться последними часами свободы.

* * *

Кристофин стояла у входа в таверну. При виде Стейнера она улыбнулась, но глаза остались грустными.

– Здравствуй, Стейнер.

– И тебе привет. Слышала новости?

Девушка со вздохом кивнула.

– Впустишь? Хочется выпить и забыться… Утром, правда, ничего не изменится.

– Не могу. Отец боится распугать посетителей.

– Да нет на мне метки, – простонал Стейнер. – Это ошибка.

Кристофин вновь кивнула, но с места не двинулась.

– Отец предупредил, что ты так скажешь. Почему не остался дома с семьёй?

– Мы повздорили.

Юноша отвернулся – в голове вдруг опустело, дыхание перехватило. Он не мог выразить словами, что чувствовал к Хьелльрунн, Вернеру и Мареку.

Кристофин подошла и тронула его за руку.

– Ступай в конюшню, – велела она, прервав мрачные размышления. – А я принесу медовуху.

– Я не собираюсь пить в конюшне. На мне нет метки, и я не лошадь.

– Или конюшня, или ничего. Иди. И постарайся пробраться незаметно.

Стейнер неохотно кивнул. Как в дурмане, он задворками обошёл таверну. Конюшня, обветшалое деревянное строение, нищенски ютилось позади. Из трактира доносились громкие отрывистые голоса, и юноше даже почудилось, что он вот-вот услышит своё имя. Сквозь закрытые ставни пробивался свет и приковывал взгляд. Стейнер с наслаждением воображал застарелый запах пива и беспорядочный ворох соломы на полу; он жадно прислушивался к громовым взрывам хохота и приглушённому гулу разговоров. Вряд ли на острове его ждут подобные удовольствия.

Молодой кузнец юркнул в конюшню и нашёл пустое стойло. Кристофин заранее всё подготовила: два табурета, фонарь и две глубокие кружки. Солому покрывала старая попона. Дочь трактирщика проскользнула следом с глиняной кружкой в руках и озорной улыбкой на лице.

– Накрыто на двоих, – заметил Стейнер.

– Пить в одиночестве вредно, – ответила Кристофин и устроилась на попоне.

Он внимательно посмотрел на девушку.

– Зачем такое участие? Зачем ты всё это делаешь?

– В школе я никак не решалась с тобой заговорить. Взрослея, стала волноваться, что скажут другие девчонки.

– Потому что я не умею читать, – догадался Стейнер и привычно испытал стыд.

Кристофин покачала головой и продолжила как ни в чём не бывало.

– А теперь ты уезжаешь, и я поняла, что не следовало стесняться… Плевать теперь на чужое мнение.

– А сегодня что? У меня вроде как метка.

– Каково это?

– Что?

– Колдовская метка. Какие у тебя способности?

Стейнер устало хохотнул и приложил мозолистую ладонь ко лбу. Он понял, что сейчас разрыдается от отчаяния, и закрыл лицо руками, чтобы скрыть свою слабость от Кристофин. Однако вскоре почувствовал, как её тёплые пальцы касаются ладоней, отводя их в сторону.

– Меньше слов, больше выпивки, – сказала девушка и наполнила кружки.