Книга Год наших тайн, страница 29 – Сарина Боуэн

– В кои-то веки нам некуда спешить, – сказал он, расстегивая на мне лифчик.

– Но я хочу чувствовать твои руки, – выдохнула я, дергая за пряжку его ремня.

Бриджер застонал прямо мне в губы.

Он дернул молнию моих джинсов, опрокинул меня на кровать и накрыл своим горячим телом. Его язык начал ласкать мой, и я сама услышала, как скулю от удовольствия. Наши поцелуи были такими глубокими, что я ощущала вкус Бриджера сильнее, чем свой собственный.

Он придвинул губы к моему уху.

– Скарлетт, – шепнул он, скользя рукой между моих ног. – Это лучшее, что я придумал за много дней.

– Ясно. – Его палец нырнул внутрь меня, и я ахнула от удовольствия.

Он поцеловал меня, и мы начали касаться друг друга, где только можно. Его тело было таким красивым и сильным, и при дневном свете я видела изгибы каждой его мышцы. Я провела рукой по рыжеватой дорожке на его животе и между ног, украдкой взглянув на его – э-э… снаряжение. Я скашивала глаза, пока не оказалась с ним лицом к лицу. То есть, лицом к…

Ну да.

Бриджер приподнялся на локтях и посмотрел на меня через всю длину своего мускулистого торса. В его глазах был туманный блеск, и я поняла, что должна слегка ускорить свою игру. Я положила руку на его тело, раздвигая рыжеватые волоски под моими пальцами. Под моими прикосновениями бедра Бриджера стали подрагивать в ожидании.

– Привет, пенис. – Я набиралась решимости. – Ну, давай познакомимся. Это ведь все умеют, правда?

Пора вспомнить мороженое на палочке.

Вот именно.

Я медленно наклонилась и осторожно поцеловала Бриджера как раз туда, куда требуется. Над собой я услышала исполненное страсти шипение. И я опять сделала это, непрестанно водя языком по головке. Со счастливым стоном мой парень уронил голову на подушку.

Вот так, пенис. Получилось. Я включила в себе внутреннюю Кэти и пошла вразнос. Наверное, я все сделала правильно. Потому что его живот напрягся, а бедра заплясали. А непроизвольный стон, который он издал, был сексуален до невыносимости.

В конце концов, он протянул руку и попытался меня отстранить.

– Перестань, – пропыхтел он. – А то я кончу прямо на тебя.

Услышав это, я почувствовала дикое возбуждение во всех частях тела. Я всегда считала, что это будет немного унизительно. А на самом деле – демонстрация страсти.

– Ну ладно, – сказала я, снова потянувшись к нему. Мне нравилось так действовать на Бриджера – заставлять его терять контроль над собой.

Еще раз применив свои новообретенные навыки, я услышала его стон.

– Прекрасно, если тебе нравится эта игра. Но я тебя предупредил.

Я откинулась назад.

– Где ты прячешь свои презервативы, Бридж?

Приведя себя в готовность, Бриджер сел в изножье кровати.

– Иди сюда, Скарлетт, – сказал он, потянув меня за руку.

– Куда?

– Вот сюда, – сказал он, усаживая меня к себе на колени, так что я практически оседлала его. Я колебалась, не будучи уверенной, что способна вести этот автобус.

– Ничего не надо делать, – тихо сказал он. – Но так я продержусь дольше. А ты… Может быть, тебе понравится.

Я посмотрела в его зеленые глаза, светящиеся от нежности. Это была не я. Нет, это невозможно – я с этим роскошным мужчиной, средь бела дня, взбираюсь на его обнаженное тело.

Но это была я. Это делала я.

Мне не сразу удалось сесть ровно, но вскоре я устроилась и налегла на него всем весом. Я прекрасно видела его глаза, зажмуренные от удовольствия. Он глубоко вздохнул и посмотрел на меня.

– Черт, ты сводишь меня с ума. – Он обхватил широкими ладонями мои бедра и притянул к себе.

Вначале мне было не по себе. Через секунду-другую я забыла о смущении. Управлять процессом было восхитительно. Внизу живота я начала ощущать преступное давление. Я подалась вперед, не слезая с Бриджера, его глаза затуманились, а голова откинулась назад.

– Как хорошо, Скарлетт.

Он потянул меня за бедра, чтобы я продолжала. Как мне было дорого выражение его лица – восторженное и доверчивое. Целый год для меня было невыносимо жить в реальном мире. Но каждая минута, проведенная с Бриджером, была яркой и осмысленной.

И что это была за минута!

Я давила на него всем весом, и любое мельчайшее движение вызывало между нами сладкое трение. Экспериментируя, я вертела бедрами, пока не нашла позы, в которой удовольствие было почти невыносимым.

– Бридж, – предупреждающе сказала я. Он поднял руки и обхватил обе мои груди, и я почувствовала уносящую меня волну. Я приникла губами к его губам и застонала.

– Ох, да, – задыхался он, сдвигая с кровати свои бедра, в то время как мое тело содрогалось, прижавшись к нему. Наконец он ахнул и обмяк с мужским стоном удовлетворения.

Вскоре мы лежали, прижавшись друг другу, тяжело дыша и чувствуя себя абсолютно счастливыми.

– Этого нет в программе по теории музыки, – прошептала я.

– Но ты просто чудо, – усмехнулся он, неловко гладя мои волосы. – С тобой я чувствую, как мне повезло.

– Потому что тебе просто повезло.

Он покачал головой.

– Это само собой. – Несколько минут мы лежали молча, и мое сердце переполнялось радостью.

– Скарлетт, – наконец шепнул он. – Можно тебя кое о чем попросить?

– О чем угодно.

– Может быть, раздобудешь себе противозачаточные пилюли?

– Конечно, – сказала я охрипшим голосом. Кэти уже объяснили мне, что делать. Просто нужно позвонить.

Он приподнялся на локте.

– Я не против того, чтобы пользоваться презервативами, но лучше дополнительно подстраховаться.

– Хорошо, – я дотронулась до его лица. – Нам ведь не нужны лишние драмы.

– Как это верно. – Он притянул меня к себе, чтобы поцеловать. – Но мироздание, как видно, не так уж сильно меня ненавидит.

– Почему?

– Ну, в этом году оно вывалило на меня кучу дерьма. Но оно же подарило мне тебя.

– У меня с мирозданием примерно такие же отношения, – сказала я.

Его лицо снова стало серьезным. Напряженное выражение, которое я видела раньше, вернулось.

– Надеюсь, ты понимаешь, – сказал Бриджер, скользнув губами по моему лбу, – что мне ты можешь выложить любые гнусности.

Я еще теснее прижалась к нему.

– Понимаю, что могу, – прошептала я. – Но не хочу.

– Я смогу принять это, Скарлетт. Что бы там ни было, понимаешь? Может быть, тебе станет легче, если расскажешь.

Об этом было страшно подумать. От одной мысли становилось физически дурно.