Книга Игра на острие, страница 20 – Наталья Будянская

Дверь открыла молодая симпатичная женщина в легком весеннем костюме. Роман слегка растерялся. Женщина, стоявшая на пороге своей квартиры, оказалась совсем не такой, какой он себе ее представлял. Мужчина улыбнулся:

— День добрый. Я к Лосеву по личному вопросу. Зайти можно?

— Заходите, — грустно ответила Лика, — но его нет дома.

— Когда вернется?

— Не знаю. Телефон отключен.

— Давно?

— Вторую неделю.

— И вы так спокойно об этом говорите? В полицию заявили?

— Зачем?

Лика распахнула дверь и впустила мужчину в дом.

— Давайте не на пороге обсуждать моего мужа.

Их семейная жизнь дала трещину и висела на волоске.

— Все из-за моего желания иметь детей, — Лика была уверена в этом. — Он стал пропадать чаще, просил не задавать лишних вопросов и, как мне кажется, завел любовницу.

Роман сидел напротив, смотрел на красивую женщину с грустными глазами и ждал, когда она выговорится.

— Я совершила ошибку. Я слишком много ему позволяла, постоянно оправдывала и засовывала свои личные желания в дальний угол. Наивно радовалась, что у мужа появилась престижная работа в столице и зарплата миллионера. Я верила безоглядно, как наивная девочка в сказки, и ни разу за десять лет совместной жизни не усомнилась в нем. Пока не нашла в кармане презервативы. Я не могу иметь детей, и мы не предохраняемся. Тогда зачем они ему?

— Вы задавали эти вопросы мужу?

— Да. В тот же день.

— И сразу после этого он исчез?

— Нет, сначала он меня избил.

Роман застыл и замолчал. Лика предложила выпить кофе.

Обеспеченная жизнь — единственный плюс во всей этой неромантической истории. Лика терпела. Терпела и молчала. Зачем топить лодку, в которой плывешь? Любила ли она Влада? Безусловно. Иначе зачем этот фарс? Любил ли он ее? В Одессе она была уверена в этом, в Киеве уверенность растаяла.

В уютном кресле напротив огромного телевизора с плоским экраном, закутавшись в плед и поджав ноги, сидела женщина с растоптанным сердцем и грустными синими глазами и смотрела на незнакомого мужчину.

— Вы знаете, я сто лет не общалась с мужчинами, не считая мужа. И не принимала дома гостей. Живу в этой квартире, как принцесса в башне. Может, вы хотите выпить?

— Спасибо, кофе вполне достаточно. Я на службе.

— Вы так и не сказали, зачем пришли к Владу, — напомнила Лика.

Роман поставил пустую чашку и посмотрел ей прямо в глаза:

— У вас прекрасный дом, Анжелика. Позвольте представиться, я — муж Валерии Ильиной, любовницы Влада Лосева.

Лика не двигалась. Ни один мускул на ее лице не дрогнул.

— Меня зовут Роман. Роман Ильин.

Лика молчала.

— Спасибо за угощение, — он поднялся. — Прекрасная погода, не правда ли? Почему бы нам не прогуляться?

— Зачем?

Она даже не смотрела в его сторону.

— Есть ряд вопросов относительно сложившейся ситуации.

Они шли молча, разглядывая ковер из листьев.

— А я вас представлял иначе.

— Да, и как же?

— Толстой и безобразной.

Он улыбнулся карими глазами.

— Извините, что не оправдала ожиданий.

Грустная прогулка, грустная погода, печальный повод для разговора. Чего он хотел? Чего хотел от Лики? Как она могла изменить ситуацию?

— В один день моя жизнь рухнула, — нарушил молчание Роман. — Лера сбежала, оставила записку. Знала, что буду искать и просто так не отпущу. Когда узнал о связи с Лосевым, нашел его адрес, пришел мстить… а тут вы.

— Сочувствую.

— Вы знаете, чем занимается ваш муж и откуда у него деньги?

— Нет, мне это не интересно.

— И сколько тратит на других женщин тоже?

— Какая разница?

Лика смотрела под ноги, не поднимая головы. Казалось, что рядом с мужчиной по парку гуляет ее тень, а сама она растаяла и исчезла. Ее горечь была такой огромной, что Роману стало жаль бедную женщину. Он решил рассказать ей свою историю.

— Лосев покупал женщин дорогими подарками. А я мент, что я могу дать жене? У нас дочь. Что теперь с ней будет? Я умру, если не буду ее видеть, не буду слышать ее звонкий смех и бесконечные детские вопросы. Кто научит ее кататься на велосипеде, плавать в море, защищать себя? Лосев? Или Валерия?

— Вы счастливый человек. У вас есть дочь.

Лика бормотала, не поднимая головы. Мужчина почти плакал, выплевывая каждое признание, и не слышал ее слов.

— У Леры помутился рассудок. Она сбежала с вашим мужем, бросила свою семью. Как такое можно простить?

— У вас есть дочь, вы не один.

— У вас нет детей, Анжелика?

Это был удар в самое сердце.

— Нет.

Она заплакала.

— Простите.

Роман растерялся.

Они кружили по аллеям парка, вдыхали осенний воздух, собирали опавшие листья, а Роман все рассказывал о своей дочери. Он словно залез Лике в душу, завладел ее мыслями и рисовал ее собственную неосуществимую мечту. Она представляла, как носит эту девочку на руках, ощущала тепло детского тела, ловила дыхание маленького носика. Мысленно гуляла с Викой на улице, качала ее на качелях, а по утрам варила манную кашу и зачесывала непослушные кудрявые волосы в два хвостика.

Когда силуэты домов сплелись в один черный массив и перестали различаться лица в темноте парка, Лика пригласила Романа на чай.

Он предложил согреться в тихом кафе. Возвращаться в дом злейшего врага не хотелось. И отпускать эту женщину тоже.

«Странно, — подумал Роман, — я пришел с другой целью, а сам раскис, как болван».

— У меня не может быть детей, — призналась Лика, — но я верю в то, что современная медицина способна творить чудеса.

Они присели за столик маленького кафе.

Печальные глаза мужчины, внезапный разговор, внимание, общая боль и этот осенний вечер подтолкнули к признанию. Слова полились неудержимым потоком. Лика говорила и плакала, вытирала слезы, проклинала себя и свою глупость и снова плакала.

— Я так одинока… У меня нет никого, кроме мужа.

— Сколько лет вы в браке?

— Двенадцатый год.

Они посмотрели друг другу в глаза.

— Твой муж идиот.

— Твоя жена полная дура.

Они впервые рассмеялись. Запах кофе согревал, успокаивал и придавал уверенность. После кофе был коньяк и жареная картошка «по-крестьянски». Роман проводил Лику домой и ушел, коротко попрощавшись.