Онлайн книга «Недостойная»
|
— Арен… — сказал Аарон, нервно оглядываясь — вокруг него быстро образовывалось пустое пространство. — Арен, давай поговорим… Император ничего не ответил — и тогда Аарон попытался хлестнуть его каким-то заклинанием, явно родовым, огненным, — оно тоже рассыпалось прахом. — Арен… — в последний раз прошептал Аарон, и тут подошедший император схватил брата за горло. Приподнял его над площадью — кто-то в толпе простого люда завизжал, — и произнёс чётко и холодно: — Я, его величество император Арен Первый, осуществляю казнь Аарона Альго. Причина — предательство. Защитник, к тебе взываю, забери его грешную душу и очисти её огнём. Аарон захрипел, лицо его покраснело — а через секунду он весь почернел и осыпался вниз, превратившись в горстку пепла. Никто не визжал, не плакал и не кричал — тишина вновь стояла над площадью… Тяжёлая, гнетущая тишина, в которой было слышно только испуганное дыхание присутствующих. Всё же виновных в том же самом в толпе аристократов здесь присутствовало достаточно. — Кто хочет разделить судьбу брата моего единокровного? — спросил император тихо, но слышно было каждое слово. — Или нет таких? Молчание. — Что ж… Тогда я жду. Ещё несколько мгновений тишины — и абсолютно все аристократы — да и не только они, а вообще все, кто оставался сейчас вне защитного купола, — встали на колени, присягая его величеству в верности. Все, кроме Берта. Арманиус остался стоять, не в силах двигаться. Ему вообще казалось, что он умирает — так тяжело было. — Каждый, кто замешан в заговоре, понесёт наказание, — продолжал говорить император. — По всей строгости. Закон о передаче титулов будет принят, как бы сильно вы ни желали обратного. А те, кто посмеет поспорить с моей волей, последуют за Аароном. Вы услышали меня? — Да, ваше величество… — прошелестело над площадью. — Громче. — Да, ваше величество!!! — грянули несколько десятков голосов. — Прекрасно, — Арен обвёл глазами площадь, остановил взгляд на Дайде. — Гектор… зачищай. — И, развернувшись, твёрдой и уверенной походкой направился в храм Защитника, на ходу вытирая платком кровь с лица. * * * Когда за моей спиной раздались шаги, я стояла у окна, держа на руках Эклера, и смотрела в небо. Сердце остановилось на мгновение, а затем вновь забилось — и я, обернувшись, воскликнула, ощущая какую-то бешеную радость: — Защитница, вы живы! Император, вышедший из камина и выглядевший очень уставшим и каким-то безжизненным, налил себе воды в стакан, выпил её залпом и только потом ответил: — Да. Подошёл к дивану и буквально рухнул на него, закрывая глаза. Мне стало неловко. Хотелось задать миллион вопросов, но как их задашь, когда он в таком состоянии?.. Ладно, не буду. Спрошу только одно, главное… — А Берт? С ним всё в порядке? — Он жив, — сказал император, не открывая глаз. — Я бы не стал утверждать, что в порядке, потому что ему пришлось очень туго. Но он жив. И вновь ректор университета. Я от шока даже Эклера выпустила. Котёнок, вновь ставший угольно-чёрным, к моему удивлению, подбежал к его величеству и, забравшись к нему на колени, замурчал, начав тереться лбом о грудь мужчины. Император открыл глаза и посмотрел на тигриллу. Губы его тронула слабая улыбка, и он, подняв ладонь, погладил Эклера по голове. Мурчание усилилось. — Котёнок — эмпат, — проговорил его величество задумчиво. — Не повезло ему по жизни. — Почему? — не поняла я. — Это тяжело. — Император взглянул на меня, и я вдруг заметила, что глаза его стали совсем чёрными, даже белков не видно. — Что у вас с глазами? И вот вроде хотела ничего не спрашивать… — Это пройдёт. Не бойся. Хотя… — Император замер, словно прислушиваясь. — Я не ощущаю больше твой страх. Ты посмотрела Кристалл? — Да, — ответила я, и он едва уловимо кивнул. — Тогда ясно. Тебе просто сейчас не до страха. Что ж, Эн… спрашивай. У тебя ведь наверняка есть вопросы. Я отвечу на все. — На все?! — я так удивилась, что даже не заметила, как подошла ближе. — На все. В разумных пределах, разумеется. Поколебавшись, я всё-таки села рядом. Не совсем рядом, конечно — просто на тот же диван. А Эклер, по-прежнему чёрный, нагло устроился у императора на груди, положив лапы в область сердца, и продолжал оглушительно мурчать. — Зачем вы… — Я задохнулась, смутившись, но всё же продолжила: — Зачем вы позвали меня тогда к себе? Вы… хотели проверить, достойна ли я… — Не совсем. — Император наклонил голову, разглядывая меня, и я поймала себя на мысли, что действительно больше не боюсь его. А главное — эти странные глаза теперь не казались мне жуткими. — Воспоминания Берта — тяжёлая вещь. Я был не уверен, что ты сможешь это выдержать. Вы сошлись бы и без них, моё вмешательство не требовалось. Но мне думалось, что ты должна знать правду. И да, я решил проверить тебя. Ты молодец, Эн, — он улыбнулся очень уставшей, но искренней улыбкой. — Всё выдержала. А я виноват перед тобой, прости. Я удивлённо заморгала. Неужели император извиняется?.. — Это было действительно жестоко. И, по правде говоря, я мог остановиться и раньше. Но мне всё время казалось, что ты вот-вот сдашься… вот-вот… еще немного, и точно сдашься… И я продолжал эту пытку. Думаю, — он на секунду прикрыл глаза, — что подсознательно я даже хотел, чтобы ты сдалась. Мне было завидно. Спрашивать то, что крутилось у меня в голове, было неловко, но… любопытство оказалось сильнее. — Из-за Агаты? Она пыталась… а я… — Да, — ответил император кратко и замолчал. И молчание это было тяжёлым, и Эклер забеспокоился… значит, Арену больно. — Я в это не верю! — сказала я, наверное, слишком резко. — Я не верю, что она пыталась вас убить. Может, она… и не любила, но… — Ты права, Эн. Агата действительно ни при чём. Всё как и говорил Гектор… как я всегда надеялся… Я думала, императора придётся расспрашивать — но он разговорился сам. И пока он говорил, а я слушала, немея от ужаса и сочувствия, мне вдруг пришло в голову, что, возможно, он тоже нуждался в этом разговоре. Не меньше, чем я, а может, и больше. * * * Что происходило после ухода Арена, Берт помнил смутно — ему было слишком плохо, сознание уплывало, и по-настоящему включился в события он только через некоторое время. А включившись, обнаружил рядом с собой Рона Янга, который, положив его ладонь рядом со своей, пришивал их друг к другу. В прямом смысле пришивал. Иголкой и ниткой… — Ты что делаешь? — прохрипел Берт с недоумением, чуть дёрнулся, и мальчишка недовольно зашипел: |