Онлайн книга «Брак с правом на счастье»
|
А ведь когда-то я и сама думала именно так… Я до боли впилась ногтями в ладони. Как бы мне хотелось быть сейчас рядом с супругом. Если бы только я могла оградить его от этих несправедливых обвинений… Лорд Сантанильо поднял руку и, дождавшись кивка судьи, спокойно произнес. – Протестую. Обвинение играет с фактами. Защите известно обо всех вышеозначенных свойствах зелий. Это было учтено в курсе лечения лорда Даррена Кастанелло и не использовалось во вред ребенку. – Заключение лекарей утверждает обратное. Когда отдел магического контроля обнаружил мальчика, он был едва жив. Я лично готов засвидетельствовать это. – Вы являетесь дипломированным лекарем? - уточнил лорд Сантанильо. Законник замешкался. – Нет. Но… – В таком случае уважаемому суду не имеет смысла брать ваши слова на веру. Лорд Даррен нездоров, и его состояние на момент встречи с вами было вызвано болезнью, а не последствиями лечения. – И в чем же причина его болезни, милорд адвокат? Как она называется? – Я тоже не лекарь, - лорд Сантанильо пожал плечами. - В таких вопросах нам обоим следует доверять профессионалам, а не прибегать к самостоятельным попыткам поставить диагноз. Старший обвинитель повернулся к аптекарю. – Вам известно, чем именно болен лорд Даррен Кастанелло? Почтенный аптекарь покачал головой. – К сожалению, нет. – Вы не обследовали ребенка перед тем, как выписать ему лекарства? – Я аптекарь, а не лекарь, - отрезал господин Кауфман. - Я не езжу к пациентам. Но лорд Кастанелло довольно четко описал мне симптомы. Внезапные неконтролируемые приступы агрессии, повышенная тревожность, судороги… – Выходит, вы продали сильнодействующие зелья, основываясь исключительно на просьбе лорда Кастанелло? – Конечно же нет, уважаемый господин законник. Я регулярно получал письма о состоянии мальчика от лекарей, следивших за течением болезни. К сожалению, я не уполномочен разглашать имена, лечение велось секретно… – Лауди, госпожа Ильда Лауди, лекарка, – поспешно произнес Майло, прежде чем господин обвинитель задал новый вопрос. – Она была пoследней, кто наблюдал за Дарреном. – Что? – почтенный профессор теории зелий вскочил на ноги. – Милорд, при всем уважении… – Господин Лауди, соблюдайте протокол, - стук молотка оборвал пылкое восклицание профессора. - Поясните суду, в чем причина вашего бурного негодования? – Лорд Кастанелло утверждает, что лечение его сына велось под руководством моей дочери. Это невозможно. – Почему? Разве она некомпетентна в подобных вопросах? - поинтересовался старший обвинитель. – Разумеется. Из-за весьма скудных магических способностей она не закончила даже вводного курса университета, пройдя взамен какие-то совершенно никчемные, практически подпольные лекарские курсы. И те… окончила с трудом. Господа, с болью в сердце вынужден сообщить, что моя младшая дочь – обыкновенная сиделка, способная только менять припарки и выносить из-под больного грязное судно. А речь здесь, как я понимаю, идет о лечении тяжелейшего душевного и физического недуга. Я с негодованием отвернулась от профессора Лауди, некогда бывшего одним из моих любимых преподавателей в университете. Внутри вскипело возмущение. То, с каким пренебрежением он отзывался о дочери… неудивительно, что она предпочитала годами жить в чужих семьях. – Госпожа Ильда Лауди, – лорд Сантанильо поднял руку, привлекая внимание судьи, - следовала уже намеченному курсу лечения. И, смею вас заверить, профессор, по словам моего подзащитного она прекрасно справлялась со своими обязанностями. – Едва ли… – скептически хмыкнув, профессор Лауди сел. – Что ж, пример довольно показательный, господа, - вздохнул старший обвинитель. - Γосподин Кауфман, вы можете назвать нам других лекарей, от которых вы получали письма? – Нет, не могу. – Лорд Кастанелло? Адвокат протянул законнику несколько листков. – Что ж, - законник внимательно вчитался в текст. – Профессор из университета Ронны, лекарь из Льермо… южная провинция Ниарeтта, если не ошибаюсь… и некий мастер аль-Таир, циндриец, практикующий исключительно у себя на родине. – Защита готова отправить лекарям повторные запросы, чтобы подтвердить выбранный курс лечения лорда Даррена Кастанелло. – Удобно, не правда ли? - неприятно усмехнулся старший обвинитель. – Что именно? – Сначала вы просите ускорить ход дела, а теперь сами же ищете пути отсрочки, разве не так? Нет, милорды. Один раз суд уже пошел вам навстречу, второго не будет. Он обернулся к залу. – На примере госпожи Ильды Лауди, сиделки без образования, мы легко могли убедиться, насколькo тщательно лорд Кастанелло подбирал лекарей для так называемого, - законник сделал характерное движение руками, – «лечения» своего сына. Господин Кауфман, обвинение более не имеeт вопросов к свидетелю. *** Адвокат взял слово. Лoрд Сантанильо четко и обстоятельно изложил симптомы болезни Даррена, получил от почтенного аптекаря примерный список лекарств и периодичность, с которой лорд Кастанелло обращался за новой партией. По всему выходило, что приступы повторялись регулярно, но не очень часто, и полученных зелий хватало ровно на то, чтобы купировать опасные состояния, не давая ребенку навредить себе и окружающим. Лорд Кастанелло строго следовал инструкциям. Он бы никогда не допустил, чтобы с его сыном произошло что-то дурное. Вот только после выступления старшего обвинителя и столь неудачного вмешательства профессора Лауди чувствовалось, что мало кто верит убедительным словам адвоката. Судья хмурился, качая головой, публика вполголоса перешептывалась. И все чаще то там, то тут звучали печально знакомые нападки, которые мне нередко доводилось слышать в свой адрес. «Отравитель», «убийца», «синяя борода»… А когда допрос господина Кауфмана закончился и старший обвинитель предоставил суду отчет лекарей о состоянии Даррена, дело и вовсе показалось мне безнадежным. Без успокоительных зелий, вдали от отца мальчику неуклонно становилось лучше. Мы с Майлo и так знали об этом из наших тайных свиданий с Дарреном. Это безумно радовало, но сейчас старший обвинитель вывернул всю нашу радость наизнанку, выставив лорда Кастанелло человеком, способным намеренно причинить вред собственному ребенку. Каждое слово законника впивалось в сердце кривым зазубренным ножом. А Майло… Я даже вообразить не могла, что сейчас чувствовал супруг. – Мужайтесь, Фаринта, - вполголоса проговорил господин Кауфман, уступивший мне место на скамье. - Все ещё наладится, вот увидите. Как бы мне хотелось ему верить… Отпустив последнего свидетеля, старший обвинитель полуобернулся к залу, замершему в ожидании финального вердикта. |