Онлайн книга «Вся жизнь — игра»
|
Там, снаружи, глухо громыхнула водосточная труба, как будто обрушились массивные сосульки. Но ведь стоял жаркий июль… Потом — еще какая-то возня. Рите стало не по себе. Вдруг кто-то сквозь зубы чертыхнулся — прямо на ее лоджии. Определенно на ее, а не на соседней. — Ох! — испуганно выдохнула Маргарита. — Грабители? И, словно в ответ, явственно услышала бормотание: — Ага… третий этаж… третья лоджия… точно… Боже, она все поняла! Не кто иной, как Константин Завьялов вскарабкался сюда прямо с тротуара. Она ведь сегодня показала мальчишке свои окна, а он воспринял это как приглашение на ночь! Ох уж эти мужчины, глупый народ… Произошло именно то, чего Маргарита так боялась. Сейчас Костя и Лучано столкнутся лицом к лицу и… Она бросила молниеносный взгляд на Джерми: его рука, украшенная сапфировым перстнем, сжала маленькую, но тяжелую кофемолку, точно боевую гранату. — Там кто-то есть, — произнес он и угрожающе спросил. — Кто?! Надо было выкручиваться. Необходимо предотвратить столкновение. И Маргарита, просунув лицо в щель меж портьерами, громко и отчетливо произнесла: — В это время на моей лоджии никого не бывает. И быть не может. И не должно. Не должно! Лучано вскричал, вскакивая: — Ты кого-то прячешь! Мужчину! «Ого, — мелькнуло у нее в голове. — Да он сейчас запоет… арию Отелло!» И ее вдруг начал душить смех: — А ты что… ха-ха-ха… ревнуешь? Разве у тебя есть на это право? — Мое право — это моя любовь! — он уже совсем не владел собой. Бросился к балкону, но Рита преградила ему путь: — Я докажу тебе, что там пусто. Но тогда ты публично извинишься! Стоя на коленях! При всех! — Сначала докажи! Ты не сможешь. Он там. Маргарита стала медленно приоткрывать балконную дверь, а сама все говорила, как бы с Джерми, но чтобы голос было слышно снаружи: — Я не переживу позора, если у меня ночью обнаружат постороннего мужчину! Ни один джентльмен не позволит себе так обесчестить даму! В лоджии что-то упало, раздалось короткое «Ага», и снова громыхнула труба — но уже примерно этажом ниже. Лучано грубо отпихнул Маргариту и выскочил на воздух, едва не разбив стеклянную дверь. Он заметался по клетушке-лоджии, точно по звериной клетке. В этот момент он, как и Георгий, напоминал волка, но совсем другого: обозленного и напуганного, загнанного под охотничьи флажки. Его недоумению не было предела: действительно — никого. Перегнулся через перегородки — к правым соседям, к левым. Там тоже было пусто. В прилежащих номерах даже никто и не жил: постояльцы выписались днем. Маргарита торжествующе хохотала, прислонясь к косяку, и это привело Лучано в ярость. Приступ ревности лишил итальянца здравого смысла, и глупому Отелло не пришло в голову глянуть вниз, где по газонам бесшумно скользнула и скрылась за кустами самшита юркая тень. А Львица торжествовала победу. Ее унизили подозрением — теперь она унизит ревнивца смехом: — Тебе не темно там, дорогой? — заливалась она. — Давай добавлю света, может, кого и разглядишь! Резким рывком раздернула портьеры до предела, и сияние люстры пролилось наружу. В тот же миг какой-то предмет блеснул у ног Джерми, отразив электрические лучи. Итальянец наклонился и издал страдальческий стон: — Он тут был! Вот доказательство. Маргарита вздрогнула: Лучано поднимал с кафельного пола серебристую ракетку «Рибок». Вот что, черт побери, упало, когда Костя обратился в бегство! Отелло поднял кулак и… зажатая в нем мельничка треснула от неимоверного сжатия. Ведь она была сделана просто из обожженной глины. Подарок Владимира… Память о ее первом мужчине… О том, кто сделал из Риты Солнцевой блистательную леди. Маргарита кинулась на итальянца и впилась до крови в его руку острыми ногтями: — Отдай! Не твое! Он не понял, почему у него вырывают не ракетку, а этот простой бытовой предмет, к тому же еще и сломавшийся. И покорно уступил глиняные черепки, «Рибок» же спрятал за спину. Маргарита медленно, печально вернулась в комнату, бережно разложила обломки на столе… Намолотый кофе рассыпался по ковру и скатерти, и в номере вновь распространился крепкий запах. Такой крепкий, что вызывал слезы… Маргарита тихо плакала о своем прошлом. О том, что женщина почему-то выбирает не самого лучшего человека в спутники жизни. О том, что любовь зла и вынуждает принимать неверные решения. Как было бы хорошо не мучиться, не страдать, а спокойно благоденствовать под Володиным заботливым крылом! Так нет же, независимая львиная натура толкнула ее на разрыв. А теперь еще этот дурацкий оперный персонаж, этот Паваротти-Отелло и мельничку поломал… Лучано же истолковал ее слезы иначе: не сомневался, что изобличил неверную Дездемону и она боится справедливого возмездия. Он воздел ракетку к небу, как клинок: — Признайся же! Назови сама его имя! В ответ раздался только всхлип: — Отстань, дурак. Что ты понимаешь! — Я? Все понимаю! Я знаю, кто это был! Ну, кто? — Дед Пихто в дырявом пальто, — снова всхлип. — У тебя прятался Джорджио Кайданников! Я узнал его ракетку! От неожиданности Рита перестала плакать. Лучано, Лучано, сорокалетний ребенок! Если б ты только знал, сколь близок ты к истине — не по факту, а по сути! Да синьорина Солнцева была бы счастлива спрятать Джорджио не только на своем балконе, но и… под своим одеялом. И если бы это ей действительно удалось, то тебя, дорогой, здесь и близко бы не было. Ты оказался б третьим лишним. И Костя стал бы лишним. Все были бы лишними, ненужными… Ах, если б такое в самом деле было правдой! Но это, увы, правдой не было, а потому Маргарита могла с чистой совестью возразить: — Какие глупости. Она вновь была совершенно спокойна. Наблюдала за итальянцем, слегка склонив голову к плечу — такая прекрасная в длинном вечернем платье, в котором ходила на концерт… Лучано был озадачен тем, что она не оправдывается, не защищается. Странное поведение Дездемоны натолкнуло его на новый вывод, утешительный лично для него: — А возможно… ты не знала, что он был там? — Все возможно, — сухо сказала Маргарита. — Си, конечно, не знала! Ведь ты была со мной, мы слушали музыку! Весь вечер! |