Книга В поисках имени , страница 61 – Анна Бодарацкая

Вернулась в комнату в чистом сарафане и с полотенцем, намотанным на голову смутным подобием купола.

— Это что, шапка? — удивился Нэйвин, тоже уже возвратившийся.

— Это полотенце.

— Да я вижу. Просто странно выглядит. Это зачем?

Я открыла было рот для ответа, но поняла, что этого самого ответа у меня и нет. Я не очень поняла, зачем в самом деле нужна эта конструкция. Просто я всегда так делала — вот и всё.

— Ну… — я всё же попыталась придумать объяснения. — Это чтобы… м… чтобы вода не текла!

Нэйвин по-прежнему смотрел с каким-то насмешливым непониманием.

— Куда? — почему-то спросил он.

— На спину, — подумав, сообщила я.

— Первый раз такое вижу.

Нэйвин снова достал из ящика проектор и понёс его к столу.

— Ты вообще видел кого-нибудь ещё с такими волосами, как у меня? — буркнула я.

Я не хвасталась. Свои длинные волосы я ненавидела — они неудобные, тяжелые, постоянно путаются, на них обращают слишком много ненужного мне внимания. Больше таких ни у кого нет, это точно. По крайней мере, в ближайшем пространстве. Слишком много драгоценной воды, слишком много шампуня, который тоже не просто добыть. Единственная причина, по которой я не стриглась — Койя обещала убить, если сделаю это. Она обожала мои волосы.

— Ты имеешь в виду длину, цвет, толщину, красоту? — поинтересовался Нэйвин. — Что именно значит «такие»?

— Длину.

— Видел.

— Врешь!

— Честное слово. В Цветных Холмах была девушка с волосами даже длиннее. Только блондинка. У неё они были малость тоньше.

Из ящика шкафа Нэйвин достал коробочку, открыл крышку и заглянул внутрь. Выудил карточку, посмотрел изучающе, сунул обратно.

— Ого! А кем она была, эта девушка?

— М-м… не знаю. Мельком видел. Иди сюда, выбери кино.

Я подошла к нему, тоже заглянула в коробочку. На каждой карточке был отпечатан список фильмов, которые на ней хранились, но названия были не слишком многообещающие. Похоже, это опять сплошная документалистика.

— А ты совсем не любишь художественные фильмы? — неуверенно спросила я.

— Художественные?

— Ну там… приключения, комедии… и всякие… ну, например… мелодрамы…

Нэйвин повернулся и посмотрел на меня как-то странно. Я принялась сосредоточенно теребить мочку уха, делая вид, что очень этим занята. Надеюсь, он хотя бы не засмеётся. И зачем я ляпнула про мелодрамы? На комедиях надо было остановиться!

— Они скучные, — наконец сказал он.

— По-моему, скучное как раз вот это всё!

Я вытащила одну из карточек наугад. Первая надпись в списке гласила: «Эксплуатационный инжиниринг». Ну точно. Скукота.

Нэйвин хмыкнул.

— Боюсь, у меня нет… м… мелодрам, — насмешливо произнёс он.

— А комедий?..

Теперь вместо смешка раздался протяжный вздох. Похоже, комедии его не вдохновляли.

— Почему ты смотришь только документальные?

— Потому что хочу узнавать новое.

— Но разве нельзя узнавать новое из художественных фильмов?

— А как? Там же всё искусственное. Ничего настоящего…

— Да нет! — я перебила, но он не обиделся. — Там полно настоящего. Просто… Хм. Можно, я объясню?

Нэйвин пожал плечами, и я сочла это за «да». Пытаясь собрать множество мыслей в одну связную, я заговорила:

— В художественных полно всякого… всякой информации. У нас ведь не снимают ничего, всё фильмы — или Республики, или вообще сняты до Катаклизма. В документалках показывают то, что им самим кажется сложным или необычны, непонятным… а нам-то всё необычное и непонятное! Я недавно смотрела республиканский фильм. Сюжет был дурацкий, но снимали в каком-то большом городе. Теперь я знаю, как у них выглядит этот город — совсем не похоже на наши посёлки! А в документалках его не покажут, потому что для них он обычный и неинтересный! А в этом было и как он выглядит, и как там что устроено… просто надо смотреть внимательнее!

— Пожалуй, — согласился Нэйвин. — Ладно. Давай попробуем. Но за этими… м-м… художествами придётся идти к кому-нибудь в гости, у меня нет.

Нэйвин захлопнул коробку с карточками, шагнул к шкафу, собираясь её убрать. Я подождала, пока дверь шкафчика закроется, а Нэйвин направится к выходу. Когда Нэйв, проходя, снова оказался возле меня, я протянула руку и легонько коснулась его локтя.

— Я не хочу смотреть фильм, — сказала я, надеясь, что он поймёт. — Никакой. Ни документальный, ни драму, ни комедию…

Нэйвин остановился, повернулся ко мне. Протянул руку и стянул с моей головы полотенце. Мокрые ещё волосы раскинулись по плечам; я невольно вздрогнула от холодной воды, стекающей по коже.

— Никогда не видел их распущенными, — осторожно, совсем не так, как Койя, Нэйвин перебирал влажные пряди.

— Сухие выглядят получше, — зачем-то сказала я.

Отвечать Нэйвин не стал — да ведь и было бы незачем. Обнял, притягивая к себе. И я тоже протянула ладони, касаясь его рук, лаская плечи.

Я больше не боялась его присутствия. Даже столь близкого. Или — особенно столь близкого. Сердце колотилось всё так же быстро, но…совсем иначе. Проскользнула было мысль о нелепости происходящего. О собственной глупости. Как можно было за пару дней — ну, чуть больше — полностью изменить представление о человеке, а заодно утратить разум и гордость?.. Но всё это я подумаю когда-нибудь после. Сейчас существовали только мы двое. Плевать на базу, Птиц и республиканцев, на то, что Нэйвин мне хозяин, а не друг. Так тепло. Так уютно и спокойно в тесном кольце крепких объятий.

— Ты чудесная, — горячо выдохнул Нэйвин мне на ухо. — Чудесная…

Я промолчала. Меньше всего мне хотелось испортить этот вечер никому не нужными словами.

* * *

Койя

Я ожидала увидеть малышку Миу за завтраком, как обычно. Но другая рабыня пришла и ушла уже третий раз, а моей кошечки все не появлялось. Да и брат тоже задерживался. Аппетит от этого не пропал, поскольку и не появлялся — ненавижу есть спросонья — и всё же мне это не нравилось.

Двое Птиц уже ушли, закончив завтрак, когда долгожданный братец наконец вошёл в столовую. На пару с Вархой. Помахал всем в ответ на приветствия и зашагал в мою сторону.

— Сарыч! — обрадовалась я, подвигаясь на лавке и освобождая ему место. — Чего-то ты задерживаешься.

— И тебе доброго утра, сестрёнка. Заходил в медицинский, — он жестом указал на всё ещё дико разбитый лоб, уже не спрятанный под бинтами. — Хочешь сказать, что ждала меня?

— Тебя ждать — с голоду помрёшь. Я хотела с Миу поболтать, а ее нет.