Книга Два мужа для ведьмы , страница 35 – Любовь Сладкая

* * *

Меж тем, миновав поле, мы въехали под сень деревьев, постепенно погружаясь в лесную чащобу. Время от времени теперь по бокам кареты слышались хлесткие удары веток, под колесами ломался какой-то сухой прутик, и этот неожиданный треск пугал меня. Сразу вспомнилась встреча с разбойниками, ведьмовская избушка, в которую мне вот-вот придется возвращаться (а я ведь так отвыкла от всего этого), и я, приложив к груди руки, нащупала амулет. Выглянув в окошко, заметила зяблика, пролетевшего мимо (наверное, его гнездышко было где-то рядом, и мы спугнули птичку), потом через дорогу пробежала лиса, вильнув рыжим хвостом, она скрылась среди глухих зарослей, закаркала ворона…

— Как же я устала, — простонала я, словно ощущая приближение какой-то опасности, — скорей бы уж выехать отсюда, хочу увидеть небо.

— Осталось совсем немного, — ответила мне Леонида, которая, как и я, ужасно боялась леса.

— Эй, няньки, а расскажите-ка маленькому барону Мишелю какую-то забавную сказку, — попросила я у дам, что, не выспавшись как следует, теперь вовсю клевали носами. К тому же мой мальчик от скуки начинал капризничать, а я не хотела терпеть еще и его хныканье.

— Хорошо, — встрепенулась одна из них, толстая Шарон, и принялась нараспев бубнеть: — В некотором царстве, в некотором государстве жили король с королевой, и у них была дочь-красавица…

Заслушавшись, я не заметила, как пролетело время, и через какой-то час и вправду увидела небо, вот только оно было не синим, и не голубым, как я мечтала, а сплошь затянуто серыми тучами.

— Неужто будет гроза? — вздохнула Леонида, и, отодвинув занавеску, выглянула наружу.

— Какая гроза осенью? — поправила ее нянька. — Разве дождик посыплется, а грозы не будет.

— Эх, жалко, потянутся серые дни, холод и слякоть, потом все заметет снегом…

— Брось навевать тоску, — одернула я служанку, — и без тебя тошно, лучше спой-ка что-нибудь, но только забавное.

— Хорошо…

Но Леонида так и не успела затянуть куплет, потому что, краем уха уловив какой-то подозрительный шум позади нас, я вскочила с места и, отодвинув няньку, выглянула в заднее окошко. По дороге во всю прыть несся всадник, на ходу ошпаривая лошадь плетью. Без сомнения, он догонял карету. Но что было нужно этому человеку, и почему он гнался за нами? Сквозь топот копыт и скрип колес я все-таки расслышала, как незнакомец кричал что-то кучеру, наверное, чтобы тот остановился.

И вот карета действительно стала. Всадник спрыгнул с коня и подбежал к окошку, схватившись за ручку дверцы, открыл ее.

— Серж? — с изумлением глядя на хорошо знакомый мне ярко-зеленый плащ, свисающий из его плеч, только и смогла вымолвить я.

— Госпожа баронесса, — сверля меня неестественно возбужденным взглядом, прохрипел Ковальский, — выйдите, пожалуйста, из кареты, мне необходимо кое-что сказать вам.

— А что? Вас послала матушка?

— Нет… То есть, да, — нервно выкрикнул парень. — Ну же, поторопитесь, я не задержу вас надолго.

— Тогда… говорите прямо сейчас, — оглядываясь на Леониду, попросила я.

— Не могу.

— Почему же?

— Потому что послание, которое я должен передать вам, несколько секретное, и я не могу говорить в присутствии посторонних.

— И что же такого секретного могла передать мне матушка? — любопытство мое пересилило. Я подумала: да мало ли есть на свете зеленых плащей, а что если и Серж, и незнакомый старик покупали его в одной и той же лавке?

Выйдя из кареты, я предусмотрительно закрыла дверцу, потому что воздух был холодный, и мне не хотелось простудить малыша.

— Ну что там, говорите, — кутаясь в меховую накидку, спросила я.

— Нет, давайте немного отойдем в сторону, прогуляемся воооон до тех кустов, — и парень показал на довольно густые заросли облепихи, покрытые седыми листиками и ярко-оранжевыми гроздьями мелких ягод, находящиеся на довольно приличном расстоянии.

— А почему так далеко?

— Далеко? — хмыкнул Серж. — Совсем нет, это вам просто кажется, на самом деле — рукой подать. А потом… привезу вашей маменьке подарочек — веточку эдакой диковины, ей будет приятно. И вы тоже можете себе сорвать, украсите потом комнату.

— Ну ладно, — вздохнула я, — пойдемте.

Кусты и вправду манили меня своей красотой, к тому же от продолжительной ходьбы ноги затекли, мне захотелось вдруг прогуляться, подышать свежим воздухом, да и интересно было услышать послание — а вдруг маменька передумала насчет виконта Рауля де Альбе? Хотя… это уже не имело никакого значения, и было делом времени. Я твердо решила, что как только влюбленный юноша возвратиться ко мне — с хорошими новостями — ответить ему согласием, и будь что будет. Действительно: что мне мнение общества, и почему я должна отказывать себе в праве быть счастливой, если так молода и красива. Вот об этом-то я и думала, медленно ступая рядом с Сержем, он же не отпускал поводья своей лошади.

Я настолько замечталась, что когда, поравнявшись с пышными кустами, юноша цепко ухватил меня за руку и, дернув, притянул к себе, так что я упала на его грудь, не сразу сообразила во что же вляпалась.

— Эй, ты что, Серж? — я попыталась его оттолкнуть от себя, но не тут-то было. Схватив за плечи, он потащил меня за кусты, так что со стороны кареты нас не смогли больше видеть.

— Милена, — впиваясь пальцами в мои предплечья, парень принялся меня отчего-то трясти.

— Что? Что ты хочешь? Отпусти немедленно, — закричала я. Ответом же послужил наглый поцелуй, которым Ковальский заткнул мой рот. Я зря только рвалась, брыкаясь коленями и стараясь освободиться от его крепких объятий, потому что в следующее мгновение парень буквально подмял меня под себя, бросив на землю и навалившись всем телом. Одной рукой он прижимал меня к земле, другой уже задирал юбки. Вспомнив, как ловко он управлялся тогда, в беседке, когда я застала их с мамой… я поняла, что мне пришел конец, и этот умалишенный меня изнасилует, а потом…

— Я люблю тебя, Милена, — его ярко-зеленый плащ закрыл мне глаза и нос, так что я могла бы задохнуться, а рот время от времени покрывали короткие поцелуи, — я сделаю тебя своей, я хочу тебя.

— Нет… — извиваясь, я зря только надеялась освободиться. — Не делай этого, Серж. А как же моя маменька? Ведь вы же любите друг друга? И…

— Замолчи, — прорычал парень, и я ощутила, как он буквально разрывает на мне панталоны.

— Ты не в себе, остановись.

— Ты будешь моей. Сейчас я быстро проникну в тебя, оплодотворю… а потом тебе никуда уже не деться.

— Ааааааа, — закричала я, но тщетно… его пальцы уже проникли в мое женское сокровенное, а на оголенном бедре я ощутила твердую мужскую плоть.

Еще миг — и я была бы навеки опозоренной. Конечно же, даже после такого я ни за чтобы не согласилась выйти замуж за Ковальского. Но действительно была вероятность того, что я могла забеременеть, и что тогда? Именно эта мысль придала мне сил, я смогла высвободить одну руку и, схватив дрожащими пальцами амулет, мысленно взмолилась: "Колдовская сила, вернись ко мне. Помоги мне избавиться от насильника. Образумь его, останови, ударь"