Онлайн книга «Взаперти»
|
– Хочешь научиться? Ты засмеялся, покачал головой и снова вдавил педаль в пол. Моя голова дернулась, ударилась о подголовник, песок взметнулся, через открытое окно обрушился на мои колени. Разогнавшись до сорока, ты крикнул, чтобы я дернула ручник. На твоем лице играла ухмылка безумца, а шины вихляли и буксовали в песке. Я закричала, требуя, чтобы ты остановился. – Так дерни ручник! Я взялась за рычаг ручного тормоза и дернула. Машина немедленно сделала крутой разворот. Я даже уверена, что на пару секунд она встала на два колеса. Меня бросило на тебя с такой силой, что я не смогла уклониться. Твое теплое плечо врезалось мне в лоб, от смеха ты трясся всем телом. * * * Мы ехали два с лишним часа. Я высматривала признаки населенных пунктов, признаки хоть чего-нибудь. Но за всё это время не увидела ничего. Бред какой-то – ехать на машине так долго и по-прежнему остаться в глуши. Но за время поездки местность за окном немного изменилась и теперь была не просто поросшей кустарником, ровной, как стол, и каменистой: песка стало больше, его красный оттенок – ярче. Вместо кустов спинифекса высотой до колена теперь попадались деревья с хилыми и узловатыми черными ветками. Кое-где виднелись зеленые кляксы эвкалиптов, какие-то острые камни торчали, как наконечники копий. Попадались и другие возвышения, похожие на кривые красные пальцы. – Термитники, – пояснил ты. Совсем не то что в Англии: когда папа прошлым летом вез нас на запад, через два часа мы были уже в Уэльсе. А в этой пустыне за два часа езды мы будто углубились дальше в пекло. Чем дольше мы ехали, тем жарче и краснее становилась пустыня и тем сильнее я боялась, что мне никогда не выбраться отсюда. Ты медленно затормозил неподалеку от чахлой рощицы. – Видишь их? – спросил ты. – Что вижу? – Их! Вон там! – Ты указал на деревья. – Дождись, когда они шевельнут ушами, и увидишь. Я присмотрелась к деревьям. И вдруг что-то дрогнуло. Ухо. Я перевела взгляд ниже и различила голову и длинный нос. И большие карие глаза, прикрытые на жаре. – Кенгуру, – сказала я. Ты кивнул и усмехнулся: – Вкусные дамочки. – Что? Ты выставил указательный и средний палец, как стволы ружья, и, опираясь рукой на руль, изобразил, как целишься и стреляешь. – Ты будешь стрелять в них? – Рагу станет вкуснее, если добавить в него одну из этих самок, тебе не кажется? Я сглотнула. Понятия не имела, что у тебя в машине есть ружье. Стало страшно. Ты поерзал на своем сиденье, придвигаясь ко мне, – наверное, решил, что я расстроилась из-за кенгуру. – Да ладно, – сказал ты. – Не буду я стрелять в них, ты же понимаешь. Еды у нас полно. Я снова посмотрела на трех кенгуру. Ближняя к нам самка вылизывала шерсть. – Это чтобы стало прохладнее, – объяснил ты. – У нее кровеносные сосуды расположены близко к поверхности кожи, и, когда она лижется, температура ее тела снижается. Неплохо, да? Ты лизнул тыльную сторону ладони, словно тоже решил попробовать, и поморщился. Потом криво улыбнулся. Как раз в эту минуту одна из кенгуру дотянулась до низко свисавшего листа и принялась жевать его. – Неужели им не хочется пить? – спросила я, чувствуя, как пересохло у меня во рту. Ты покачал головой: – Им не нужна вода – по крайней мере, много: жидкость они получают из растений. Ты улыбался, наблюдая за кенгуру с выражением, которое мне было уже знакомо. Оно появлялось на твоем лице, когда ты чего-то очень хотел. – Пока, красотки, – сказал ты и потихоньку тронул машину с места. Мы ехали молча. Время от времени я поглядывала на тебя. Ты непрерывно сканировал взглядом всё, что видел вокруг, не довольствуясь видом песка через ветровое стекло. – Как ты узнаёшь, куда ехать? – спросила я. – Я следую туда же, куда наносит песок, ищу ориентиры. – А ты знаешь, как вернуться обратно? Ты с отсутствующим видом кивнул: – Конечно. – Откуда? – Она рассказывает, эта земля, она поет. – По мне, так лучше радио. – Не-а, Джем, я серьезно. Все эти песни здесь, вокруг, в воздухе. Кореши знают их, и я кое-какие знаю… Они как карты, они помогают находить путь. Их поёшь, а они показывают тебе ориентиры на местности. Всё, что есть здесь, – безмолвная музыка, музыка земли. Не слушая тебя, я засмотрелась на горизонт. Ты умолк. С такой же легкостью, как о пении земли, ты мог бы думать о чем-нибудь более зловещем: твое лицо ничего не выражало. Никогда раньше мне и в голову не приходило, что там у тебя в мыслях. А кому до них вообще есть дело, до мыслей похитителей? О чем ты размышлял – о своих родных? О местах, где бывал? Что конкретно ты думал обо мне? У меня свело желудок, когда я предположила наихудшее. Чем дольше мы ехали, чем больше я пыталась представить, о чем думаешь ты, тем быстрее росла моя тревога. Если ты убьешь меня здесь, то есть неизвестно где, никто об этом никогда не узнает. Никто и не подумает искать труп в этой бесконечности. Я песчинка в пустыне. Ты остановил машину так резко, что ее занесло. – Верблюды, – сказал ты. И указал на то, что было похоже на пятнышки на ветровом стекле, а не на стадо крупных животных. Я прищурилась. Ты потянулся через меня к бардачку, достал оттуда бинокль и положил мне на колени. – Так будет лучше видно. Я поднесла бинокль к глазам. – Всё размыто. Ты протянул руку и повертел рукоятку сверху. Отшатываться было некуда. От твоей груди слабо пахло потом. – Сама справлюсь. – Я отвела бинокль в сторону и покрутила, пока изображение не стало отчетливым. Пять верблюдов, четыре больших и один чуть меньше, медленно шагали на фоне горизонта. Знойное марево, дрожащее за ними, придавало им сходство с движущимися струйками песка, закрученными ветром. – А я не поверила, когда ты сказал, что здесь есть верблюды. – Одичавшие, – пояснил ты. – Привозные, как ты. Они понадобились для строительства железной дороги. – Железной дороги? – Ага, еще давным-давно. – Ты кивнул. – Да и долго она не проработала. Больше отсюда почти нечего возить. – Почему? – Вывезли всё: рудники выработали, животных истребили, даже кореши ушли. И поэтому стало тихо, слишком тихо. Неужели не слышишь? – Что? Ты заглушил двигатель. – Тишину. Ты приставил ладонь ко лбу и наблюдал за верблюдами. – Ты ведь собирался поймать одного? – спросила я. |