Книга Игрушка стаи, страница 15 – Джанель Морено

Там, где пальцы мужчины оставили невидимый след, кожу будто опалило огнем. Я поежилась, пытаясь избавиться от мурашек.

— А мне поначалу казалось, — пришлось откашляться, чтобы из голоса исчезла хрипотца, — вам не пришлась по душе идея выйти со мной в город.

— Признаюсь, я не поверил, что вы действительно настолько очаровательны, как описывали Дрейк и Райан. Однако теперь я совершенно не против провести с вами куда больше одного дня.

— Как интересно. — Я сделала последний глоток и отставила чашку. — Динар, раз уж я задела что-то в вашей душе, разрешите задать немного некорректный, но весьма важный для меня вопрос.

Мужчина кивнул. Он рассматривал меня с легким интересом во взгляде.

— Вчера Райан демонстрировал недвусмысленную заинтересованность мной. Мне бы не хотелось стать яблоком раздора между высшими карханами. А спросить о ваших традициях, увы, не у кого.

— Не станете, Лилиана. Связь высших не может разрушить страсть к одной женщине. К тому же… — Он усмехнулся. — Карханы полигамны.

Комната закачалась, а дыхание будто перехватило — я сжала подлокотник кресла и сделала глубокий вдох.

— Полигамны? Но… у вас есть семьи.

— Разумеется. Вопрос взаимоотношений в семье решается между супругами. Бывают и одиночки. Однако связь внутри рода… стаи, если позволите — хоть вы, люди, и считаете это слово излишне грубым. Так вот, связь внутри стаи не считается изменой… у большинства карханов. Однако с другими стаями все строже. И подобные отношения не приветствуются. Но можете не волноваться — выбор всегда сугубо добровольный. Ни Райан, ни кто бы то ни было не осудит вас за него. Даже если вам никто из нас не приглянется.

Он улыбнулся и поднялся, подав руку. Я сидела, переваривая услышанное, и не была уверена, что готова куда-то идти.

Карханы — ходили слухи, конечно, достоверно никто не брался утверждать — тонко чувствовали эмоции. Но в моем случае и чувствовать ничего не нужно было, все отражалось на лице. И Динару это нравилось. Нравилось настолько, что ресторанная обстановка, окружающие нас посторонние — все это игнорировалось карханом. Он наклонился и губами осторожно коснулся шеи. Мне показалось, в кожу вонзились тысячи маленьких иголок.

— Вы даже не представляете, какие грани можете в себе открыть.

Бархатистый бесстрастный голос Динара резко контрастировал с мягкими, но горячими касаниями губ. Я словно завороженная смотрела на бокал с остатками вина, и все расплывалось.

— Подобные эмоции похожи на драгоценный камень. Его блеск и цвет зависят от огранки… оправы… места и… того, кто носит украшение. Дешевая бижутерия вам не подходит.

Нечеловеческим усилием я заставила себя стряхнуть оцепенение. Поднялась, вздернула подбородок — отчаянный дерзкий жест, призванный скрыть накатившую слабость.

— У вас сложилось неверное мнение о моем воспитании, Динар.

— Боюсь, это у вас неверное мнение о вашем воспитании, Лилиана.

Мы обменялись упрямыми взглядами, вот только в моем совершенно явно промелькнула неуверенность, а во взгляде Динара — усмешка.

— Отвезите меня домой, — тихо, но решительно потребовала я. — Боюсь, прогулки у нас не выйдет.

— Я вас обидел?

— Удивили скорее. Мне не нравится игра, в которую вы меня втягиваете.

— Даже если я готов менять правила, чтобы вам… понравилось?

— Я человек, Динар. Не кархан. Я верю, что однажды встречу мужчину, с которым создам семью. Боюсь, ваша философия мне не по душе.

Некоторое время мужчина молчал, рассматривая мое лицо. Он не давал мне пройти к выходу, но и не удерживал — знал, что я останусь в рамках приличий и с боем прорываться не стану.

Наконец кархан медленно произнес:

— Лилиана… если я пообещаю не касаться больше личных тем и традиций карханов, вы согласитесь посмотреть со мной город?

— Соглашусь.

— В таком случае даю вам слово Торна. Больше ни слова о том, к чему вы не готовы.

Маленькая победа… крохотное выигранное сражение — и то условно. Динар поддался, позволил мне думать, что я диктую отношение к себе. Первое впечатление оказалось обманчивым — Динар Торн был куда опаснее Кендара и Райана. В тихом омуте.

Мы вышли на морозный воздух и мужчина предложил пройтись. Правда, тут же почему-то повел меня к карете:

— Доедем до центра, там выйдем, вид будет чудесный…

Вскоре я поняла, почему. Две женщины в поношенных черных плащах, слишком тонких с виду для подобной погоды, вели третью — пожилую и слепую женщину.

— Покажите ее, — потребовала она, когда оказалась рядом.

Динар настойчиво подталкивал меня к карете, но я не спешила.

— Это Мария, — шепнул он мне, — местная сумасшедшая. Она безобидна. Мы даем ей деньги на лечение и пропитание, но все же лучше вам…

Я остановила его взмахом руки — мне было интересно. Почему-то эта худощавая, закутанная в несколько платков, женщина с отсутствующим слепым взглядом, вызывала у меня живой интерес.

— Как тебя зовут? — спросила она, безошибочно среди всех найдя меня.

— Лилиана.

— Лилиана…

Она протянула дрожащую, испещренную морщинами, ладонь.

— Дай… дай руку.

Кархан рядом… не знаю, как это описать. Внешне Динар оставался совершенно спокойным, но я всем существом чувствовала, как он напрягся, будто готовый ринуться в атаку. Он буравил Марию взглядом, от которого мне бы стало плохо. Мелькнула крамольная мысль — женщине повезло, что она была слепа.

Ее рука была холодной. Несколько секунд мы молча стояли, и я гадала, что будет дальше. Предсказание? Предупреждение? Мария не казалась сумасшедшей на первый взгляд.

Наконец она медленно отпустила мою руку. И выдохнула, тихо, но как-то с облегчением, от которого по коже прошелся мороз.

— Спасибо. Спасибо, девочка, ступай.

Второй раз за полчаса я застыла ошеломленная.

— Идемте, Лилиана. — Динар мягко подтолкнул меня к карете, а Марию уже уводили те же женщины, что и привели.

После такого утра мне уже не хотелось ни экскурсии, ни бесед с Динаром. Я с удовольствием бы провела остаток дня дома, за книгой или вовсе в постели. Начинала болеть голова — пока несильно, монотонно.

— Простите за этот инцидент. Мария… неплохая женщина с тяжелой судьбой.

— Почему она хотела встретиться со мной?

Динар долго молчал прежде, чем ответить.

— Когда-то она работала гувернанткой в знатной семье. И случился пожар. Все погибли, а младшая девочка не смогла выбраться из своей комнаты и Мария видела, как она погибает на третьем этаже огромного дома. Это стало ударом для нее. Она потеряла зрение и… разум.