Онлайн книга «Запри все двери»
|
Потом я слышу другой звук. Приглушенный свист, который вскоре становится громче. Я оборачиваюсь и вижу, как набитый мусорный мешок приземляется в бак размером с цистерну. Рядом расположены стальные ворота, через которые бак можно вывезти наружу и опустошить. От остальной части подвала бак отгорожен металлической сеткой. Я не удивлена. Здесь даже лампочки укрыты этой сеткой. Я обхожу мусорный бак стороной и вижу помощницу мистера Леонарда, которая при виде меня вздрагивает. Я вздрагиваю в ответ. Мы обе резко втягиваем в легкие воздух – звук эхом отдается от каменных стен. – Ты меня напугала, – говорит она. – Я уж подумала, миссис Эвелин меня застукала. – Прости, – говорю я. – Я Джулс. Она прохладно кивает в ответ. – Жаннетт. – Приятно познакомиться. Поверх своей формы медсестры Жаннетт накинула старый серый кардиган, чтобы защититься от прохлады подвала. Она прижимает руку к своей немаленькой груди, показывая, как я ее напугала. Другую руку она держит за спиной, безуспешно пытаясь спрятать зажженную сигарету. Поняв, что я заметила сигарету, Жаннетт подносит ее ко рту и спрашивает: – Ты из этих, временных жильцов, да? Новенькая? Интересно, Лесли рассказала ей про меня или она догадалась по моему виду? Возможно, первое. Но, скорее всего, второе. – Да. – Надолго застряла? – спрашивает Жаннетт, словно мы обсуждаем тюремный срок. – На три месяца. – Нравится здесь? – Да, – отвечаю я. – Тут здорово, вот только правил многовато. Жаннетт смотрит на меня в упор. Ее волосы собраны в тугой хвост, придавая ее лицу бесстрастный вид. – Ты же не станешь на меня стучать? В Бартоломью нельзя курить. – Нигде? – Нигде. – Она делает еще одну затяжку. – По приказу миссис Эвелин. – Я никому не скажу. – Спасибо. Жаннетт докуривает сигарету и наклоняется, чтобы затушить ее о бетонный пол. Из кармана ее кардигана выпадает зажигалка. Я подхватываю ее, пока Жаннетт прячет окурок в жестянке из-под кофе, сливающейся с тенями в углу. – Ты уронила, – я протягиваю зажигалку. Жаннетт кладет зажигалку обратно в карман. – Спасибо. Дурацкий свитер, вечно из него все падает. – Не могли бы ты мне помочь? Я пытаюсь связаться с другим временным жильцом, Ингрид Галлагер. Она уехала прошлой ночью. Квартира 11А. – Не знаю такую. Жаннетт идет к лифту. Я следую за ней, на ходу доставая из кармана телефон и открывая селфи, которое мы с Ингрид сделали вчера в парке. Показываю телефон Жаннетт. – Вот она. Жаннетт вызывает лифт и бросает на фотографию беглый взгляд. – Да, видела ее пару раз. – Не говорила с ней? – В последнее время я общаюсь только с мистером Леонардом. Почему ты ее ищешь? – Я никак не могу с ней связаться, – говорю я. – Меня это беспокоит. – Увы, ничем не могу помочь, – говорит Жаннетт. – Мне хватает своих проблем. Муж болен. Мистер Леонард каждую минуту хватается за сердце, будто вот-вот откинет коньки. – Понимаю. Но, если вспомнишь что-нибудь – или узнаешь что-то об Ингрид от других жильцов, – пожалуйста, скажи мне. Я живу в 12А. Дверь лифта открывается. Жаннетт заходит внутрь. – Послушай, Джули… – Джулс, – поправляю я. – Джулс. Да. Слушай, не хочу тебе указывать. Это не мое дело. Но лучше, если ты услышишь это от меня, а не от кого-то вроде миссис Эвелин. – Жаннетт закрывает внутреннюю дверь лифта и прячет руки в карманах. – В Бартоломью лучше не лезть в чужие дела. Я не задаю лишних вопросов. И тебе не советую. Она нажимает кнопку, и лифт увозит ее прочь. Я следую по цепочке лампочек за красными проволочными сетками к ячейкам хранилища, расположенным по обе стороны узкого коридора. На каждой из металлических сеток-дверей указан соответствующий номер квартиры, начиная с 2А. Эти сетки напоминают мне собачьи клетки. Тишина навевает жуть. Но тут тишину нарушает звонок телефона. Я поспешно достаю его из кармана в надежде, что это Ингрид. Номер мне незнаком, но я все же отвечаю: – Алло? – Это Джулс? Мужской голос, расслабленный и непринужденный, с характерной медлительностью, присущей любителям травки. – Да. – Привет, Джулс. Это Зик? Вопросительная интонация, будто он сам не вполне уверен, кто он такой. Но я его знаю. Зик, друг Ингрид, которого я нашла в инстаграме. – Да, Зик. Ингрид с тобой? Я иду по коридору, поглядывая на отсеки по бокам. В большинстве из них нет ничего интересного. Сплошные ряды коробок с подписями. Посуда. Одежда. Книги. – Со мной? – переспрашивает Зик. – Да не. Мы не так близко друг друга знаем. Познакомились на вечеринке в Бруклине пару лет назад и с тех пор встречались всего пару раз. – Она не говорила с тобой сегодня? – Нет. Она пропала, что ли? – Мне просто нужно с ней связаться. В ленивом голосе Зика начинает сквозить подозрение. – Напомни, откуда ты ее знаешь? – Я ее соседка, – отвечаю я. – Или, по крайней мере, была ее соседкой. В одном из отсеков стоит двуспальная кровать с бортиками и приподнятым матрасом. На кровати лежит стопка запылившегося постельного белья. – Что, она уже съехала из того крутого здания? – спрашивает Зик. – Откуда ты знаешь, что она жила в Бартоломью? – Она рассказала. – Когда? – Два дня назад. Значит, в тот же день, когда Ингрид сделала фото в парке. А Зик его прокомментировал. Коридор резко сворачивает налево. Я иду дальше, поглядывая на номера отсеков: 8А, 8В. Внутри отсека 8С стоит аппарат для гемодиализа. Я узнаю его, потому что к такому же аппарату подключали мою маму в последние недели ее жизни. Несколько раз я ездила вместе с ней, хотя терпеть не могла больницы. Характерный стерильный запах. Чересчур белые стены. Трубки, по которым, словно какой-то жуткий коктейль, текла мамина кровь. Я иду мимо, ускоряя шаг, пока не дохожу до противоположного конца здания. Здесь кончается еще один мусоропровод. Бак, стоящий под ним, меньше по размеру и в данный момент пустует. Слева от бака – черная дверь без каких-либо опознавательных знаков. – Что она сказала? – спрашиваю я Зика. |