Онлайн книга «Русский с «Титаника»»
|
До места гибели корабля, где сейчас погибало невесть сколько душ, было всего ярдов пятьсот. – О Господи, что же это?! – закричала женщина в вечернем платье. Соседка приобняла ее за плечи, успокаивая. Девчонка в ночной сорочке всхлипывала, из глаз текли слезы. – Нет, нет… Надо плыть к ним! – вдруг закричала она. – Мы должны вернуться и спасти людей! – Да ты никак очумела, мокрощелка! – заорала рыжая. – Да если мы повернем туда, нас в два счета перевернут и мы все утонем! Давай я тебя выкину за борт, ты к ним сплаваешь, может, поможешь кому… – вскочив, шагнула к девушке. – Придержи язык, вонючая шлюха! – вскочила другая пассажирка, крепко сбитая, лет сорока на вид. – Как бы тебе самой за борт не прогуляться! – Ах, ты… – рыжая сказала нечто непонятное Юрию, но по интонации явно нецензурное. – Ну, хватит! – рявкнул Ивенс, поднеся к носу «кокни» сжатый кулак. – Здесь я командую! Всем сидеть спокойно, лодку не раскачивать! Мы не будем приближаться сейчас, и в самом деле нас запросто потопят… Подойдем попозже, мисс, и поднимем, кого сможем. А пока следует осмотреться, может, кто поблизости есть в воде… В следующий час женщины, точно очнувшись от оцепенения, втащили в шлюпку несколько человек – двух девушек лет четырнадцати, непрерывно дрожавших и плакавших, трех матросов и горбоносого толстячка, лопотавшего нечто на своем языке. Между тем крики становились все слабее и слабее, пока не смолкли совсем. – Отгребай назад! – сказал Ивенс. – Мы сделали, что смогли, и свой долг выполнили. Возьмем еще кого-то, чего доброго сами пойдем на дно. Их накрыла кромешная тьма. Единственными звуками теперь были женские рыдания да удары весел по воде. – Почему, Господи, почему? – еле слышно бормотала дама в вечернем платье. А потом размотала горжетку и протянула ее одной из девочек. Глядя на это, смазчик стащил бушлат и закутал вторую из спасенных. А Тедди снял с себя фуражку и отдал девушке, перевязавшей Ростовцева. – Возьми, красавица, – смущенно пробормотал он. – Она не шибко греет, но все ж лучше, чем ничего. В холодной ночи, на пространстве в несколько миль вокруг, в океане болтались спасательные шлюпки. На некоторых из них люди кричали, махали руками, на других стояла гнетущая тишина, и потрясенные, искаженные страданием лица смотрели вверх. Придя в себя, Ивенс распорядился: – Нужно провести перекличку. Через пять минут она завершилась. В шлюпке было тридцать семь человек, считая Юрия. Двадцать четыре женщины, пятеро детей, восемь мужчин, включая трех спасенных и китайца. – Посчитаем теперь, чего у нас есть! – произнес смазчик нарочито бодрым голосом. Ящик на носу оказался совершенно пуст. Ни сухарей, ни консервов не было, как и сигнальных ракет и фальшфейеров. Правда, в двух вместительных анкерках что-то плескалось. Ивенс приподнял один, затем второй… – Воды от силы по четверти галлона на брата… – озабоченно резюмировал он. – А что там в мешке? Мешок, на который так удачно спикировал Ростовцев, содержал в себе настоящее сокровище для измученных продрогших людей – полсотни свежих белых булок. Должно быть, в суматохе камбузники забросили их в шлюпку, особо даже не раздумывая. Ивенс лично раздал людям хлеб, каждому по половине душистой выпечки. Стали искать фонарь, но его нигде не было. – Значит, будем плыть в темноте, – прокомментировал кто-то. Они и плыли в свете звезд, иногда тихо переговариваясь с соседом. – Ох! А ежели бы не та американка – конец бы нам был, – вдруг услышал Юрий – говорила завернувшаяся в одеяло немолодая тетка лет возле которой жались две девчушки – дочки, а может, и внучки или племянницы, как знать. – Из богачек сама, а бойкая да сильная! И я ведь и не спросила, как ее зовут! Молоденькая такая – в синем платье да шляпке смешной – брошка у нее еще была золотая – кошка не кошка, тигр не тигр… – Ничего – потом найдем и спасибо скажем! – бросила одна из девочек. «Элизабет ее зовут!» – хотел сказать Юрий, но отчего-то промолчал – может, чтоб не спугнуть надежду, что и он, и эти женщины увидят еще храбрую журналистку. – Смотрите, человек! – закричала девушка, перевязавшая Юрия. Весла нехотя захлопали по воде… Увы, это был лишь колыхаемый волнами труп. Пассажир первого класса, как можно было понять. Он лежал на спине. Безупречно сшитый фрак с бутоньеркой в петлице, щегольские белые башмаки и галстук-бабочка. Даже в смерти этот немолодой господин сохранял некую элегантность. Ивенс вдруг ухмыльнулся и подцепил труп веслом, подтаскивая к борту. Еще миг, и грузное тело наполовину перевалилось в шлюпку. – Ты рехнулся, братец?! – загалдели женщины. – Не видишь, он же мертвый! Фыркнув в их сторону что-то неуважительное, смазчик сноровисто обыскал утопленника. – Авось, джентльмен имел с собой флагу с виски, – добавил он. Однако, похоже, не спиртное его интересовало. Через минуту довольный матрос вертел в руках большой платиновый портсигар с алмазной монограммой, блеснувшей при свете звезд. – Унций десять потянет, – заключил он и сунул добычу за пазуху. Схватил мертвеца за кисть, но тот, к огорчению Ивенса, не носил колец. Легкий толчок, и бездыханное тело вернулось в океан. Рыжая «кокни» сплюнула за борт, испанец с отвращением отвернулся, кто-то перекрестился… – И не стыдно вам? – осведомилась девушка. – Мертвого-то грабить? – Это бесчестно! – поддержали ее. – То-то и оно, леди, что мертвого! Мертвому добро ни к чему, знаете ли! А мне пригодится, потому как теперь я вроде как без работы – утонула моя работа. А есть-пить надо, небось мистер Исмей мою матушку да сестру кормить не будет. Честь же, она, знаете ли, у бедняков и богатых разная! – Оставьте его в покое, – бросила женщина с мальчиком. – Этой побрякушкой он от чертей на том свете откупаться станет! А сидевшая, нахохлившись, у левого борта дама в страусовом боа, вдруг порывисто встала и шагнула к Ивенсу. Стянула с пальца блеснувший алым камнем перстень. – Вот, возьмите… капитан, – тихо сказала она, протягивая кольцо. – За все, что вы для нас делаете! – было непонятно, иронизирует она или говорит искренне. – Вам и в самом деле нелишне, а мне этот перстень никогда особенно и не нравился. Ивенс как ни в чем не бывало взял сверкнувший золотом ободок из миниатюрной ладони – его рука казалась рядом с ней лопатой. – За подарок спасибо, само собой, миссис! – добродушно вымолвил он, одевая его на мизинец. – Добро мы помним… |