Онлайн книга «Мекленбургская принцесса»
|
— Боярский сын Сергей Родионов, — приосанился молодой человек. — Прислан для учения в университет здешний. А сюда зван пред светлы очи государыни! — Ишь ты! — уважительно протянула странная девочка, но тут же ехидно улыбнулась и спросила: — А отчего у тебя лапсердак такой невзрачный, видать папа-боярин поскупился? Отрок не знал что такое «лапсердак», но общий смысл подначки уловил и оттого нахмурился. Одежда у него и впрямь не блистала, а где другую взять? Кабы было время, можно было у Истомы попросить его расшитый серебряным шнуром и галунами полукафтан, может и не отказал бы, хотя вряд ли. А в обычное время школяры носили нечто вроде подрясников, и колпаки без меховой оторочки, отчего походили на монастырских послушников. — Погиб у меня отец, — строго заявил он своей новой знакомке. — На государевой службе! — Прости, — смутилась Шурка, — я не знала. — Бог простит! — сердито отвечал тот, но вид у девочки был такой умилительный, что он поневоле смягчился. — У тебя, видать, родители при государыне служат? — Матушка. — А кем? — Камеристкой. — Это кто ещё? — Ну-у-у…, как тебе объяснить, нарядами заведует, одеваться помогает и прочее, что прикажут. — Это ближняя боярыня, что ли? — выпучил глаза отрок. — Ну, не совсем, боярыня… — Девка сенная? — Я тебе покажу, девка! — рассвирепела девочка. — Сказано тебе — камеристка! — Ладно-ладно, не серчай, — испугался Родионов, так и не уловивший положения матери новой знакомой и, на всякий случай, решив не нарываться. — Не разумею я чинов здешних! Второй год в Ростоке жительствуем, а при дворе впервой. Немудрено прогадать! — Клара Мария, ну где же ты была? — раздался совсем рядом голос принца Карла Густава. — Я так соскучился, и Евгения тебя не раз спрашивала! — Да тут я, — беспечно отозвалась она и с улыбкой обернулась к брату. — А ты, верно, сбежал от юнгфрау? — Угу, — довольно отозвался мальчик. — Петер совсем заморочил ей голову, и она не заметила, что я вышел. — А с кем это ты разговариваешь? — Позвольте представить Вам, дорогой брат, боярского сына Сергея Родионова! — церемонно провозгласила Шурка. — Вы русский? — вежливо поинтересовался принц, с интересом рассматривая молодого человека. — Да, — с легким поклоном отвечал тот, гадая про себя, кого это еще принесла нелегкая. — Ладно, нам пора, — с сожалением заметила девочка, поскольку была не прочь ещё поболтать со студентом, и дети, взявшись за руки, побежали в свои апартаменты, пока их не хватились. — Но все же, где ты была? — набегу спросил её брат. — Мы с матушкой ночевали в городе. — Где?! — мальчик от неожиданности даже остановился. — В городе Ростоке, — терпеливо пояснила ему сестра. — Оказалось, что у моей матушке есть свой дом, и мы ходили его смотреть, а поскольку было поздно, возвращаться мы не стали и переночевали в нём. — Понятно. Слушай, я всё хочу спросить, где ты так хорошо научилась русскому языку? — Да, так, учили-учили и научили — пожала плечами принцесса. — А что? — Ничего, просто мне он никак не дается. Правда, я стал учить его совсем недавно, когда к нам приехал генерал фон Гершов. — А хочешь, я тебя поучу? — Хочу. Мне ведь нужно научиться языку своих подданных! — Подданных? — Ну, конечно! Ведь наш с тобой отец — русский царь, а я его старший сын. Как это по-русски — цареевитш… — Царевич, — машинально поправила его Шурка. — Вот видишь! Ты можешь выговаривать такие слова, а я нет. — Ничего научишься. — Жаль, что матушка не хочет брать тебя с собой, когда мы поедем в Москву, — вздохнул Карл Густав и, вдруг, запнулся. — Ой… — Тебе не велели со мной об этом говорить? — насторожилась принцесса. — Ну — да, — помялся тот. — Не переживай, — беспечно отмахнулась она. — Я бы сама не захотела оставить матушку, а вот её герцогиня с собой точно не взяла бы! — Почему? — Ну, мне так кажется. — Наверное, ты права. Но я буду очень скучать по тебе. — Я тоже. Сергей долго еще ожидал возвращения митрополита, но вместо него к нему вышел думный дьяк Луговской и поманив рукой, велел идти за собою. — Занят Владыко, — пояснил тот школяру. — Пойдем-ка, провожу тебя, а то заплутаешь ещё, чего доброго! Хотя студент и хорошо запомнил дорогу, возражать не посмел, и послушно двинулся вслед за дьяком. — Учитесь усердно, — наставлял тот его дорогой. — Грамотные люди в Москве без куска хлеба николи не останутся! Ты ведь из боярских детей? — Ага. — А коли выучишься, да в службе не оплошаешь, так выйдешь в подьячие, а то и в дьяки! Уразумел? — Уразумел, — кивнул парень. — То-то же! — довольно кивнул Луговской. — Мы хоть и самый малый чин думский, а без нас никуда. Всё дело станет, понимать надо! И поместный оклад такой же, как у окольничих, а в них куда как большие господа служат. — Это верно, — поддакнул студент. — Ну что, дальше дорогу найдешь? — спросил дьяк, когда они вышли из ратуши. — Благослови тебя бог, боярин! — поклонился Родионов. — И тебя, честной отрок. — Господине, — решился-таки спросить молодой человек. — Чего тебе? — Да тут такое дело, — помялся парень. — Что за девочка тут бегает, лет осьми на вид не более, но чудная и по-русски говорит складно, хоть и не привычно? — А ты где её видал? — насторожился Луговской. — Так в ратуше же и видал… — Ну-ну, — недоверчиво покачал тот головой, но, поразмыслив, решил, что в этой истории нет ничего удивительного, и уточнил: — Шустрая такая и язык без костей? — Ага! — Дочка это государева. Царевна Клара Мария. — Не может быть! — Чего не может — может! Только мать у неё не царица Катерина, а сенная девка матери Ивана Федоровича. — Ого! — Это еще что. Матушка-то царя нашего тоже княгиня в соседнем уделе, тут неподалеку. Сказывают, большого ума женщина! Так вот, как девка-то понесла, так она её со двора гнать не стала, а приблизила и внучку никому в обиду не дает. — Ишь ты! Так выходит, что царевна-то… — Не твоего ума дела, паря! — сделал строгие глаза дьяк. — Оно, конечно, государыня не больно жалует падчерицу, однако царь её признал, и целый город в вотчину выделил, а ещё денег на приданое дал. Так что царевна сия невеста не из последних будет, но я тебе так скажу: Намается с ней тот, который позарится на все это, да так, что и не рад будет и приданому и уделу. Помяни мое слово! |