Книга Велислава. От страхов к величию, страница 70 – Александра Гром

– Привет. – Девушка закрывает за собой дверь и подходит к кровати. – Как себя чувствуешь?

Я пожимаю плечами.

– Давид попросил посмотреть, проснулась ли ты. – Она садиться возле меня. – Давай поглядим, как твои руки поживают.

Я вытаскиваю из-под одеяла перебинтованные конечности, отмечая в процессе, что кроме белья на мне ничего больше нет.

– Думаешь, уже зажили? – мой голос звучит на удивление спокойно и нормально.

– Должны. Возле скал Сорад обезболил ранки и извлек осколки стекла. Основной этап лечения происходил уже дома с мазями, отварами и прочими настоями, как и положено в таких случаях.

Подруга принимается развязывать бинты.

– Я все-таки человек. Вдруг мне требуется больше времени.

– Ну, тогда накинешь что-нибудь и спустишься к Давиду, уж он-то решит эту проблему.

Я бы предпочла накинуть петлю на шею, лишь бы с ним сейчас не встречаться. Об этом своем желании я тактично умалчиваю.

К счастью, руки зажили. Даже шрамов не осталось.

– Попробуй согнуть пальцы, – советует Далия.

Я послушно их сгибаю и разгибаю. Ощущения странные, кожа словно резиновая. Этими впечатлениями я с девушкой делюсь.

– Так и должно быть. Последствия от анестетика и от бинтов, – уверяет меня она.

– Ладненько тогда.

Я потихоньку выбираюсь из постели.

– Ты куда?

– В ванную. Нужно привести себя в порядок и вниз спуститься. Есть хочется дико. А что?

Далия мнется.

– Я думала, ты захочешь побыть одна. Когда я выходила из кухни, Орри начала сервировать для тебя завтрак на подносе.

Я замираю возле ванной.

– Ты мне не советуешь покидать комнату?

Она качает головой и машет руками.

– Нет! Что ты! Просто у меня сложилось впечатление, будто мой брат вчера опять что-то натворил, и ты вряд ли захочешь его видеть.

Я нервно сглатываю.

– А с чего это у тебя такое впечатление сложилось? – осторожно спрашиваю я.

– Ну, вчера вечером то есть уже сегодня ночью, когда Сорад закончил возиться с твоими руками, и тебя уложили здесь, он устроил Давиду такую выволочку! Я как раз выходила из твоей комнаты и слышала его вопли из столовой. Сорад обвинял моего брата в том, что он напоил тебя этой дрянью, и в том, что он безответственно относится к своим обязанностям охранника.

Далия замолкает и выжидающе смотрит на меня. Нужно что-то отвечать. Можно, конечно, признаться в собственном идиотском поведении. Можно сделать виноватым в произошедшем ее брата. Можно и Сорада монстром выставить. Только ни один из этих вариантов меня не привлекает.

Запустив пальцы в волосы и отвернувшись, чтобы подруга видела моего лица, начинаю сочинять:

– Ты же знаешь Сорада. Истинный смысл его поступков всегда остается скрытым от нас, простых смертных. Раз устроил концерт, значит, посчитал его целесообразным. На самом деле ничего ужасного не произошло. – Ловлю себя на мысли, что эта фраза становиться для меня чем-то вроде мантры, так часто я ее повторяю. – Откуда Давиду было знать, как на меня подействует ваш напиток. Полагаю, он был уверен в том, что я им не отравлюсь. Обвинение в невыполнении должностных обязанностей мне кажется не очень-то справедливым. Я могу сейчас войти в ванную, разлить воду на пол и, поскользнувшись, разбить себе голову. Разве в этом будет виноват Давид? Твой брат не может находиться при мне неотлучно. Вчерашняя моя травма – это случайность. Я просто задумалась слишком сильно и немного не рассчитала силу.

– То есть все хорошо?

– Да, все хорошо.

Я уже берусь за ручку двери, когда Далия произносит:

– Ой, чуть не забыла! Сорад просил передать, он зайдет к тебе в обед.

Я сглатываю. Надеюсь, что окрыленная успокоительной речью, девушка не заметит, каким хриплым стал мой голос:

– У него освободилось время для внепланового занятия?

– Нет. Он упоминал про беседу личного характера.

Скрывшись в ванной, я прижимаюсь к двери и тихо шепчу:

– Ничего ужасного пока не произошло. Пока все хорошо.

Как говорит Сорад, самовнушение – великая сила!

Покидая свою комнату, я мысленно прошу некие абстрактный высшие силы помочь мне избежать встречи с Давидом. На подходе к лестничному маршу слышу, как хлопает дверь. Потом становится тихо. Я быстро сбегаю по ступенькам и через окно вижу спину удаляющегося Давида. Спасибо!

В кухне Орри готовит обед. На столе среди продуктов и кухонной утвари пристроился и поднос с едой для меня.

– Доброго дня! – приветствую я женщину.

Она тут же отвлекается от плиты.

– О! Вы уже встали! Господин Давид уверял, что завтракать вы будете у себя, я вам тут все собрала. – Мельва кивает на уже замеченный мной поднос.

– Благодарю, но вы не возражаете, если я устроюсь прямо здесь? Я вам не помешаю?

– Нет конечно! Присаживайтесь.

– Спасибо.

Моя трапеза проходит в тишине. Орри молча занимается своими делами и беседой меня не развлекает. Сплетничать она не любит. Как я заметила, от природы Орри весьма молчаливая особа. Меня это никогда не смущало, а порой, вот как сегодня, например, даже радует.

Когда я уже дошла до чая с выпечкой от дверей раздается голос Сорада:

– Как твои руки?

– Нормально. Ты опять раньше освободился, – замечаю я, оторвавшись от булочки.

– Да, есть немного. – Мужчина не спешит отлипать от косяка. – Идем в гостиную, если ты уже закончила.

Промокнув салфеткой губы, я встаю из-за стола. Перед тем, как покинуть кухню, я не забываю поблагодарить Орри:

– Большое спасибо за завтрак.

– На здоровье, – отвечает женщина с улыбкой, отрываясь от помешивания содержимого одной из кастрюль, стоящих на плите.

Шагая в гостиную в сопровождении Сорада, почему-то ощущаю себя пленницей. Это неприятно. В комнате для психологического комфорта устраиваюсь в своем любимом кресле. Мужчина плотно закрывает за собой дверь. Завершив эти конспиративные приготовления, он занимает место на диване напротив.

– Напугал тебя Давид своим рассказом? – без предисловий начинает Сорад.

– Нет, не напугал.

– Я так и думал. Это хорошо.

Под пристальным взглядом Сорада у меня нет шансов собраться с мыслями.

– Совсем запуталась, – выносит он свой вердикт.

Я же не очень понимаю, что конкретно Сорад имеет в виду, поэтому лишь неопределенно пожимаю плечами, но потом решаюсь уточнить: