Книга Игра Мелины Мерод, страница 78 – Александра Гром

Мои предположения сбываются. Беседа с Убэро оставляет после себя исключительно приятные впечатления. С лёгкой грустью гляжу на удаляющуюся фигуру молодого человека, облачённую в бордовый халат скромного кроя.

Удивительный юноша! И не только в плане магического дара. Куда больше меня восхищают его гражданская сознательность, ответственность, наблюдательность и отличная память. Эти особенности характера южанина полезнее для расследования.

Поль деликатным кашлем прерывает восторженно-печальный настрой. Я мгновенно возвращаюсь в реальность и поражаюсь тому, насколько углубилась в собственные мысли, поскольку творящееся в коридоре безобразие просто невозможно не заметить!

— Это произвол! — въедливым голосом верещит низенький господин. Он натужно дышит, отчего пуговицы на сюртуке вот-вот должны вылететь из петель. — Я буду жаловаться!

Гнев мужчины направлен на пару моих временных подчинённых из команды господина Виго. Я приказала им сопроводить управляющего конторой и администратора до дверей кабинета…

Так! Управляющего я слышу, то есть вижу. А где господа полицейские потеряли администратора?

— Где ваше начальство?! Я этого так не оставлю! — мужчина достиг нужной кондиции. Он раззадорил себя настолько, что вторгся в личное пространство одного из сопровождающих и выкрикивает свои претензии в его лицо.

Этого Мишель стерпеть уже не может:

— Моим начальником в данный момент является следователь по особо важным делам Блэз Виго. Его кабинет находится несколькими этажами выше. Вы желаете, чтобы я вас к нему проводил?

Полицейский не меняет отстранённого выражение лица, даже в его голосе не чувствуется угрозы, но управляющий упругим мячиком для игры в баффо отскакивает в сторону. При габаритах мужчины это просто чудо!

О! А вот и администратор, которого я потеряла! Такую хрупкую особу тяжело разглядеть за идеальной — с точки зрения математиков — фигурой начальства.

— По-моему, пора прекращать этот балаган, — шепчет с высоты своего роста Поль.

Пора. Но жаль. Забавное представление. Хотя полицейских мне жалко ещё сильнее.

— Господин Кюве, — предельно вежливо обращаюсь к притихшему мужчине, — вы уже определились с вашими дальнейшими планами?

— Простите? — он поворачивает голову в мою сторону.

Оценивающий взгляд водянистых глаз буквально ощупывает всю мою фигуру. Крайне неприятно. Несколько лет назад я бы даже передёрнулась от отвращения. Но сейчас я лишь невозмутимо уточняю:

— Вы поднимитесь с полицейскими в кабинет господина Виго или же уделите внимание мне?

— А вы, собственно, кто такая будете? — мужчина удобнее устраивает на сгибе локтя пальто с шикарным меховым воротником.

Что интересно, подчинённая этого господина до сих пор не избавилась от верхней одежды. Неужели так замёрзла? Или бедняжку трясёт от страха? Широко распахнутые голубые глаза и меловая бледность кожи снимают первый вопрос, как несостоятельный.

Я отвлекаюсь от дрожащей мелкой дрожью девушки и переключаю внимание на её начальника. Тот поглаживает роскошную меховую отделку, выдавая своё нетерпение. Ладони у господина Кюве по-женски маленькие, но толщина пальцев вполне соответствует общей комплекции.

— Кажется, я задал вопрос! — восклицание мужчины прерывает затянувшуюся паузу.

Оно звучит неожиданно для всех, но вздрагивает только девушка.

Вздохнув, перевожу взор на господина Кюве. Придётся применить тактику бывшего наставника. Это сэкономит время.

— Если вам что-то кажется, то стоит прислушаться к советам храмовников и посетить их. — Полюбовавшись на вытянувшуюся физиономию управляющего, я продолжаю: — Здесь вопросы задаю я. Моё имя Мелина Мерод. Я следователь.

Господин Кюве багровеет лицом и набирает в грудь воздуха, раздуваясь при этом как шар. Вот только слушать его речи и причитания в мои планы не входит.

— Благодарю за представление, которое вы здесь устроили. Это было забавно, но довольно. Я знаю, что вы ещё желаете мне сказать. Не стоит себя утруждать. Ещё вчера вечером владельцу вашего агентства было выслано официальное письмо с требованием разъяснить, на каком основании его сотрудники отказываются предоставлять помощь следствию, и почему некоторые пункты, содержащиеся в уставе организации, трудовых договорах работников и их должностных обязанностях, идут вразрез с законодательством Дийона.

Вот теперь передо мной уже двое белокожих.

— Утром пришёл ответ. Желаете ознакомиться лично?

Господин Кюве резко крутит головой.

— Тогда я перескажу содержание своими словами. Ваш патрон выражает глубочайшее раскаяние тем, что не проверил результат работы юристов, и обещает в кратчайшие сроки уладить это досадное недоразумение. — Тут я беру паузу. — Правда, я бы назвала его административным нарушением, а при желании и вовсе можно переквалифицировать его в уголовно наказуемое.

Господин Кюве сжимает пальцы на воротнике с такой силой, что, скорее всего, оставит себе на память не один десяток ворсинок.

— У вас ещё сохранилось желание высказаться?

Мужчина лишь мотает головой. Молча.

— Вот и чудесно! — я сцепляю ладони в нарочито восторженном жесте. — А сейчас, если вас не затруднит, пройдёмте в кабинет.

За моей спиной раздаётся шуршание. Должно быть, Поль в приглашающем жесте распахивает дверь.

Господин Кюве путается пальцами в складках шейного платка, безуспешно пытаясь ослабить его узел. Сдавшись, он достаёт из кармана уже обычный платок и промакивает капли пота на висках. Заходить в кабинет для допросов мужчина не торопится.

— Господин Кюве, не задерживайте ни себя, ни меня, — делаю тонкий намёк.

Как ни странно, после моих слов оживает не он, а его подчинённая. Госпожа администратор чуть ли не бегом проносится мимо. Тут и у её начальника находятся душевные силы на подвиг.

Вслед за этой парой в кабинет проходит Поль. Мишель и Пьер остаются караулить возле дверей. Таким образом, я захожу последней. Прежде чем, закрыть дверь, смотрю на Тьерри, который наблюдал со своего места за всем этим концертом. Молодой мужчина изображает бурные, но беззвучные овации. Я польщено склоняю голову.

Будь на месте дежурного Клемен, он обругал бы меня за плагиат.

Обстановка допросной далека от таких понятий, как уют и комфортабельность. Голые стены выкрашены в неопределённый оттенок зелёного и с первого же взгляда навевают тоску. В центре комнаты стоит крепкий дубовый стол. Его столешница сбита из двух досок, и линия стыка выглядит демаркационной полосой, поскольку по одну сторону приготовлены места для служащих Управления, по другую — для гостей Управления.

Из удобств в помещении — мягкая обивка сидений и спинок у стульев. Хотя есть ещё окно, — в конце концов, допросная не в казематах подземных располагается! — рядом с которым установлен маленький стол для секретаря. Самопишущие ручки — это несомненный прогресс, но в написании названий улиц и, главное, имён-фимилий они ошибаются постоянно.