Онлайн книга «Комбат»
|
– И ты поверил? – Я послал его на хрен, но у самого на душе начали кошки скрести. И тогда я сел в машину, приехал домой, открыл дверь своим ключом… – Ладно, если больно, не рассказывай, – сказал комбат. – Уже не больно. Отболело, Иваныч, ох как отболело! Я когда ее выгнал, а ее хахаля спустил с лестницы, месяц пил, не просыхая. А потом решил: все, хватит, Андрюша, хватит! Если бы комбат это увидел, он сказал бы: «Тряпка ты, Андрюха, а не мужик! Самая настоящая половая тряпка!» И я завязал на другой же день. Мучился, мучился, а потом, как после ранения, боль ушла, осталась только мерзкая пустота. – Знаю, не рассказывай, – комбат взял бутылку и налил вначале Андрею Подберезскому, затем себе. – Теперь, слава богу, все позади. Правда, иногда, бывает, накатит… – А дочку-то видишь? – Дочку вижу. Каждую неделю встречаемся, гуляем по выходным. То в зоопарк пойдем, то в цирк, то еще куда-нибудь ее свожу. Хорошая девочка и меня любит. – Это самое главное, – с уверенностью в голосе сказал комбат, хотя сам имел об этом очень отдаленное представление. – Ну, а вы, товарищ майор, чего ушли из армии? Это же ваш хлеб, вы настоящий военный. – Я же тебе говорил, Андрюха, надоело. Не могу в своих стрелять! Там, в Афгане, было понятно, там враги, там другие люди, у них даже вид другой. А здесь – свои парни. Я отказался. – Тяжело, наверное, было? – Нелегко. И только сейчас комбат увидел на стене, у окна, над креслом, большую фотографию в дорогой дубовой рамке. Комбат поднялся, подошел к снимку и стал пристально в него всматриваться. Поднялся и Андрей. Он приблизился к комбату, положил ему руку на плечо. – Вот мы в Кабуле. Помните это место? Помните, как мы за этот дом дрались? – Помню, помню, Андрюха, будь он неладен. Сколько ребят положили! А вся война ни к черту, как потом выяснилось, зря только головы под пули подставляли. – Комбат, не вспоминай плохого. – Что-то вид у тебя, Андрюха, странный. – Неприятности, – махнул рукой Подберезский. – Неприятности, говоришь? – Противно даже рассказывать обо всем этом. – А что, в сущности, случилось? – Наехали на меня одни мерзавцы и деньги требуют. – Как это, объясни. Я из этой жизни напрочь выпал и, вообще, иногда даже не понимаю, о чем между собой люди на улице говорят. – Дело у меня было, комбат, одно. Я и сейчас продолжаю им заниматься. Так вот появились бандиты и требуют с меня дань. – Как это? – Ты же слышал, Иваныч, слово такое рэкет? – Конечно слышал. – Так вот, требуют, чтобы я им платил. – За что? – Ни за что, собственно говоря. – Так и не плати. – А они, суки, уже два киоска моих спалили. – Сожгли? – Спалили да и все, – Андрей Подберезский помрачнел, и под щеками у него заходили желваки. – Тебя же сломать не так просто! – Я не ломаюсь, комбат, держусь из последних сил. А они угрожают. Слава богу, жены нет и дочь не со мной. А то бы они… – Что? – спросил комбат каким-то странным голосом, таким, каким обычно он спрашивал у своих подчиненных о выполнении задания. – Точно, комбат, ничего ты не понимаешь в этой жизни. Взяли бы в заложники дочку и жену и тогда мне – некуда деться. Может, они до них и доберутся. – Да ты что, Андрюха! А наши ребята? – Неохота, комбат, ни к кому обращаться, неохота никого подставлять. У всех теперь свои дела, свои проблемы, им не до моих. – Что значит подставлять? Мы же все свои, мы же друг за друга, мы же друг другу столько должны, что по жизни не рассчитаться! – Неохота, Иваныч, рисковать ничьей жизнью. Хватит, там на войне нарисковались. – Понятно, понятно, – мрачным и угрюмым голосом сказал комбат, а затем посмотрел на Андрея. – Но я же сейчас здесь, давай, помогу, разберемся. – Ой, комбат, не все ты понимаешь! Ой, не все. Влезешь в это дело, будешь по уши в крови, да и убить могут. Сложно теперь жить. – Меня, Андрюха, столько раз могли убить, да и тебя не меньше… Смотри, какие все орлы! – комбат взглянул на снимок. – Да, орлы. Были орлами, а сейчас многих уже нет. – Нет? Это после войны? – Комбат, давай лучше выпьем. – Нет, погоди, Андрюха, так не пойдет. Ты меня вынес с поля боя, я тебя… – Вот мы и в расчете, комбат. – Не в расчете, погоди. Кто они? – Бандиты, самые обыкновенные бандюги. – Ты их боишься? – Да не боюсь я их, просто связываться с мерзавцами не хочется. – А мне кажется, боишься, Андрюха, боишься, – комбат смотрел на своего сержанта, на широкоплечего здоровенного мужчину так, словно бы тот в чем-то был сильно перед ним виноват. – Ладно, комбат, не смотри на меня так, а то мне не по себе, снова хочется вытянуться по стойке смирно. А ведь мы не в армии, мы сидим, выпиваем. – К черту выпивку, Андрюха! Давай разберемся что к чему. Объясняй, рассказывай: где они, кто они? Если надо, я позвоню, ребята подъедут. – Я и сам, комбат, могу позвонить. Еще полчаса Андрей Подберезский сидел и рассказывал Андрею Рублеву в подробностях то, как на него наехали и как вымогают у него деньги, рассказывал о своем нехитром бизнесе, о том, как он поднимался и начинал дело. В конце концов комбат во все въехал и даже немного повеселел: – Неужели мы с тобой, Андрюха, испугаемся каких-то засранцев, которые даже пороха не нюхали? – Нюхали они порох, комбат! В том-то и дело. И оружие у них есть, и думать долго не станут, воспользуются им тут же. – Поехали, разберемся с ними! – Куда поехали, комбат? – Я думаю, ты знаешь где они сидят. – Знаю, – признался Подберезский. – И где же? – В спортзале они сидят, там у них сауна, девочки, пиво, водка… – Знаешь, конечно же, где эта сауна, где спортзал? Небось, не раз сам думал разобраться? – Конечно думал. – Тогда поехали, поговорим. |