Книга Белая ночь, страница 40 – Джим Батчер

— Они тебя просто жалеют, Карлос.

— Я не против, пока они спускают трусики, — жизнерадостно сообщил он, и голос его стал серьезнее. — Дрезден, я как раз собирался звонить тебе. Типа… хотел узнать, как ты там. Ну, сам понимаешь. После Нью-Мехико.

— Со мной все в порядке, — заверил я его.

— Ну-ну, — недоверчиво хмыкнул он.

— Послушай, — сказал я. — Забудь ты Нью-Мехико. Я, например, забыл. Надо двигаться дальше, заниматься сегодняшними проблемами.

— Конечно — отозвался он, но особой убежденности в его голосе я не услышал. — Сам доложишь Люччо, или лучше я?

— Давай ты.

— Ладно, — согласился он. — Помощь не нужна?

— Зачем? — удивился я. — Тебе что, там, у себя делать нечего?

Он вздохнул.

— Ладно, ладно. В любом случае, если Белые пойдут на переговоры, я смогу выделить пару-другую парней тебе в подкрепление.

— Угу, знать бы еще, против кого подкрепляться, — буркнул я.

— Я понимаю. В общем, понадобится помощь, только попроси.

— Спасибо.

— Береги свою задницу, Дрезден.

— Я бы посоветовал тебе то же самое, но ты и так, поди, взгляда от нее не отрываешь в восхищении.

— С такой-то задницей, как у меня, разве можно ей не восхищаться? — удивился Рамирес. — Vaya con Dios.

— И тебе удачи.

Я положил трубку и откинулся на спинку стула, потирая продолжавшие болеть виски. Потом закрыл глаза и с минуту пытался думать внятно. В основном, правда, мысли в голову лезли насчет головной боли, что мало помогало делу.

— Гарри? — окликнула меня Молли.

— Мммм?

— Можно спросить?

— Ну?

— Э… — она неуверенно замолчала, словно подбирая слова.

Это становилось интересным, и я открыл глаза.

— Мне просто интересно, почему вы расспрашивали Стража Рамиреса про Элейн Меллори.

Я снова закрыл глаза.

— То есть, сержант Мёрфи сказала, что она ваша бывшая подружка, так? Тогда чего вы спрашивали так, будто с ней незнакомы?

Я буркнул что-то невнятное.

— Ну, вообще, я так поняла, что вы с ней знакомы. И вы хотели узнать, что думает о ней Страж Рамирес, не говоря ему, что знакомы с ней, — она набрала в грудь воздуха. — Вы утаиваете вещи от Стражей.

Я вздохнул.

— Уже не первый год, детка. Черт-те как давно.

— Но… Я же под Дамокловым Проклятием, значит, и вы тоже. Это из тех штук, узнав про которые они могут и опустить его, правда? Тогда… м-м… зачем вы это делаете?

— Какая разница? — устало ответил я.

— Ну, — неуверенно, с опаской произнесла она. — Раз мне могут отрубить голову в той же степени, что и вам, значит, для меня есть разница. И мне кажется, я имею право знать, в чем тут дело.

Я хотел, было, нарычать на нее, что, мол, не ее это ума дело — и осекся, поскольку, черт подери, в ее словах имелась логика. Какими бы они ни казались мне неудобными и неуместными, она имела несомненное право спрашивать меня об этом.

— Я рос сиротой, — сказал я ей. — Вскоре после того, как моя магия начала проявляться, меня усыновил человек по имени ДюМорн. Большей частью своих знаний я обязан ему. Элейн он тоже усыновил. Мы росли вместе. Мы любили друг друга.

Молли отложила книгу в сторону и выпрямилась, внимательно слушая меня.

— ДюМорн оказался чернокнижником. Черным чародеем, чернее надо поискать. Он надеялся вырастить из нас своих верных помощников. Хорошо обученных, сильных чародеев, скованных заклятием верности. С Элейн у него более-менее получилось. Я заподозрил недоброе и выступил против него. Я его убил.

Молли зажмурилась.

— Но Первый Закон…

— Вот именно, — кивнул я. — Именно так я и попал под Дамоклово Проклятие. Меня взял на поруки Эбинизер МакКой. Спас мне жизнь.

— Как вы мне, — тихо произнесла она.

— Угу, — я нахмурился, глядя в погасший камин. — Джастин сгорел, и я думал, Элейн вместе с ним. Лишь спустя много лет выяснилось, что она спаслась и скрывалась.

— И ни разу не связалась с вами? — возмутилась Молли. — Вот сучка!

Я криво улыбнулся.

— В последний раз, когда мы виделись, я старательно уничтожал единственного человека, которого она считала отцом, и, судя по всему, пытался убить и ее. Это не самая простая ситуация, Молли.

— Но я все-таки не совсем понимаю, почему вы лгали, говоря о ней.

— Потому что мне очень несладко пришлось, избавившись от ДюМорна так, это сделал я. Если бы Стражи узнали, что она тоже была при этом и бежала от Совета вместо того, чтобы сдаться им… — я пожал плечами. — Похоже, ей удалось убедить Рамиреса в том, что она недостаточно сильна, чтобы вступать в Совет.

— А на самом деле это не так? — спросила Молли.

— Она мало в чем уступает мне, — тихо ответил я. — Что ж, это к лучшему. Не знаю, как Стражи отреагируют на то, что у ДюМорна имелась вторая ученица — в любом случае, ничего хорошего ждать не приходится. И я не хочу давать им такой возможности.

— На случай, если я вам этого еще не говорила, — заметила Молли, — ваши Стражи — сборище изрядных задниц. К присутствующим здесь это не относится.

— У них не самая простая работа, — возразил я. — У нас, в смысле. Я же говорю, детка: все не так просто, — я медленно поднялся и снял с гвоздя ключи и поводок Мыша. — Пошли, — сказал я. — Заброшу тебя домой.

— А вы куда?

— Поговорю с Орденом, — ответил я. — Анна собрала их всех под охрану Элейн.

— А почему бы просто не позвонить им?

— Эффект внезапности, — пояснил я. — Не хочу, чтобы Хелен Беккит знала, что я к ним. Она в этом явно замешана, нутром чую. С людьми проще говорить, если застаешь их врасплох.

Молли нахмурилась.

— Вы уверены, что вам не понадобится моя помощь?

Я выразительно посмотрел на нее. Потом на браслет на ее запястье.

Она стиснула зубы, сняла с руки браслет и сосредоточенно уставилась на него. Спустя три минуты и две бусины она сдалась, задыхаясь и истекая потом от усилия. В общем, вид она имела довольно жалкий.

— Все не так просто, — тихо напомнил я ей и надел браслет обратно ей на запястье. — Ничто не дается легко. Побольше терпения. И не спеши.

— Легко вам говорить, — буркнула она и первая вышла к машине, держа Мыша на поводке.

Ясное дело, она ошибалась. Вовсе это не легко.

Чего мне хотелось по-настоящему — так это перекусить и завалиться в постель, пока голова не пройдет немного. Впрочем, этого мне явно не светило.